Лёд и пламя

Элена Мин, 2022

Теперь моя жизнь больше никогда не будет прежней. Юная Вероника влюбилась в своего злейшего школьного врага и вдобавок покорила его неприступное ледяное сердце. Но это не значит, что молодые люди могут быть вместе до конца. Она знала, что через полгода ей придется добровольно его отпустить. Навсегда. Но все же пошла на риск, зная, что в итоге это разобьет её хрупкое сердце.

Глава 5

Владимир расхаживал по кабинету взад и вперед, наверное, уже сотый раз за утро. За последнюю неделю его строительная компания потеряла уже троих важных клиентов, и что-то подсказывало ему, что это ещё не конец.

Около двух недель назад у его фирмы начались серьёзные проблемы. Владимир заметил, что о каждой его новой разработке, о каждом эксклюзивном проекте, сразу же узнавали все конкурирующие фирмы. И более того конкуренты успевали запатентовать этот проект раньше него и перехватить потенциальных клиентов себе его же идеями. Словно кто-то приносил им эту информацию прямо из главного компьютера на блюдечке с золотой каёмочкой. Логично, что этот предатель кто-то из его офиса, и даже больше того тот, у кого есть доступ к его компьютеру, но пока он не знал кто именно, ведь таких людей в офисе больше десятка. Да и времени на то, чтобы выяснять, кто это именно у него не было. Нужно было срочно заняться поиском новых клиентов, чем собственно он сейчас и занимался. Он связался с одним из своих надежных спонсоров и попросил о помощи, так что теперь ждал ответного звонка и окончательного решения.

Сейчас он четко осознавал проблему, если так дела пойдут и дальше, его фирма просто вылетит с рынка, а он останется банкротом.

До сегодняшнего дня он и предположить не мог, что перешел кому-то дорогу настолько сильно. Кому было выгодно разорять его?! Сначала он думал, что это дело рук одного из конкурентов. Ну, это было бы логичней всего. Он даже успел нанять людей, чтобы те установили слежку за каждым из представителей конкурирующих фирм. Надеялся таким образом найти недоброжелателя и заодно вычислить предателя в своей фирме. Но после того, что случилось сегодня, корни сомненья прочно поросли в его голове, и теперь он четко осознавал, что дело тут вовсе не в конкурентах.

Ему позвонили утром с неизвестного номера. Тот, кто звонил, забыл представиться, и что ему нужно не сказал. Он ограничился лишь одной фразой, от которой на спине выступил холодный пот. После заявления о том, что потеря клиентов это только начало его действий, неизвестный вычурно подчеркнул, что не успокоится, пока не уничтожит всё самое дорогое, что есть у него в жизни.

За последние годы фирма Владимира прочно окрепла на строительном рынке и стала приносить неплохие доходы. За всю прожитую жизнь у него накопилось немало ценных вещей. Помимо самой фирмы в этот список смело можно было внести и загородный дом, машины, дачи, драгоценности жены, эксклюзивную мебель и пр. Этот список можно было продолжать вечно, но ведь когда кто-то озвучивает подобную угрозу, любой человек сразу понимает, что здесь речь идёт даже не о материальных ценностях. Владимиру не составило труда задаться вопросом, что есть для него самое ценное в жизни. Наверное, тоже, что и у любого взрослого человека, у которого есть семья. Самое дорогое и самое важное для каждого родителя всегда — это их дети. А так как совместных детей с Леной они так и не нажили, на ум Владимиру приходило только одно — Вероника.

Он тут же почувствовал неприятный покалывающий холодок где-то в районе затылка, как только осознал смысл этих слов. Его сердцебиение участилось, ладони вспотели, а телефон выпал из рук, ударяясь об пол.

Нет! Этого просто не может быть! Вероника! Дочка…

Он не мог допустить того, чтобы с ней что-нибудь случилось. Не мог позволить поставить дочку под удар. Нет, это точно не конкуренты! Иначе, зачем им угрожать жизнью его единственной дочери?! Это явно кто-то другой! Тот, у кого к нему личные счеты.

Однако таких людей в его жизни тоже было не много. По крайней мере, среди тех, кого он знал лично. Но Вероника. Она же ещё ребёнок, как бы не пыталась доказать ему обратное. Когда он восемь лет назад отправлял её учиться в эту школу, он рассчитывал передать её в надежные руки педагогов. Думал, она будет в безопасности в стенах лучшей школы города Санкт-Петербурга и подальше от всех тех проблем, что крутились вокруг него и её матери, пока шло дело о разводе и разделе имущества. Но в результате он сам по доброй воле отдал свою единственную дочь в лапы настоящего убийцы. Тогда он даже представить себе не мог, что спустя столько лет на неё нападёт сам директор.

Он был так зол после этой истории. Ему хотелось засадить за решетку не только директора, но и всех тех, кто имел к нему хоть какое-то отношение. Закрыть школу. Неужели за столько лет работы с ним никто не заметил, насколько он безумен?!

Ужас был в том, что этот козел мог избежать той участи, которой заслуживал. А именно, ему предстояло пройти медицинское обследование, по результатам которого психиатры решат, вменяем он или нет. Возможно, ему светит далеко не тюрьма, а койка в психиатрическом отделении.

Но, даже не смотря на то, что убийца всё же заключен и находится под стражей, Владимир боролся с желанием забрать дочку домой и держать её там под семью замками. Недавний звонок только усиливал это самое желание. Возможно, именно поэтому он принял решение поехать к ней и все рассказать. А ещё попытаться хоть как-то её обезопасить. В планах было приставить к дочери личного телохранителя, чтобы тот присматривал за ней, так на всякий случай.

Как только раздался стук в дверь, все его мысли мигом развеялись, подобно дыму сигарет.

— Владимир Николаевич, — девушка зашла в его кабинет с кружкой кофе в руках и тут же уверенной походкой направилась к столу своего начальника.

Каждый её шаг сопровождался звонким стуком каблуков о гладкий пол. Владимир тут же обернулся, встречая её твердый взгляд и привычную деловую улыбку.

— Я принесла Вам кофе!

Владимир привычным образом прошелся оценивающим взгляд по внешнему виду девушки. Словно проверял на профпригодность. Всё те же стройные длинные ноги, плохо прикрываемые короткой черной юбкой, такая же черная блузка, бесцветный лак на ногтях и идеально зачёсанный высокий хвост. Алиса почти всегда одевалась именно так строго и не слишком ярко. Единственным ярким пятном в её образе была прядь волос, выкрашенная в ярко-бордовый цвет. Но даже эта деталь среди копны её темных волос не выглядела вызывающе.

Владимир сделал ещё шаг, полностью оборачиваясь в её сторону. Алиса никогда не заходила в его кабинет без приглашения, не имея на то веской причины.

— Вам звонили из редакции «Вестник», — произнесла она, и тут же щеки девушки украсил лёгкий застенчивый румянец, словно ей было неловко озвучивать фразу до конца, — Они спрашивали, правда ли, что фирма «Марио» на грани разорения. И о том, куда теперь сбежит её владелиц в случае повторного разорения….

От услышанных слов у Владимира свело челюсть от злости. Он не переставал удивляться, как этим пронырливым «тараканам» всё время удавалось так быстро разведывать информацию. Но это только больше усилило его подозрения.

— А знают ли они, куда отправятся сами, если напишут об этом хоть одну строчку?! — яростно фыркнул он, но к счастью Алиса уже давно привыкла к подобным высказываниям начальника, поэтому даже не моргнула.

— Я сказала что фирма «Марио» засудит их за оглашение подобного рода информации, — заявила девушка, продолжая смело смотреть Владимиру в глаза, — Но по правде говоря, я думаю, это их едва ли остановит…

Мужчина это и так понимал, но постарался не давать повода для паники в глазах юной девушки.

— Владимир Николаевич, — осторожно произнесла она, и ему действительно подумалось, что её голос походил на звон трели, — что они имели в виду, когда спрашивали: «куда Вы отправитесь на этот раз?».

Он не хотел отвечать на этот вопрос, потому сделал каменное выражение лица, хотя какая-то его часть, наверное, уже была давно готова к подобному вопросу. Он вдруг вспомнил про кружку горячего кофе на своем столе и решил, что самое время её пригубить.

Девушка заметила, как начальник резко от неё отстранился, уходя от ответа, и нахмурилась. Однако настаивать на своем не стала. Лишь принялась неловко отряхивать с юбки несуществующие пылинки.

— Кто-нибудь ещё звонил? — спросил Владимир, немного расслабившись после первого глотка кофе.

— Нет

Он медленно кивнул:

— Спасибо, тогда можешь идти!

В ту же секунду она покорно развернулась и вышла за дверь. Его мысли вновь вернулись к проблемам, которые, как ему казалось, не заканчивались, а нарастали всё больше, как снежный ком. Он опять подумал о дочери. Мужчина уж слишком привык держать все под контролем, но с ней это было невозможно. Он был реалистом и понимал, что одного предупредительного звонка мало для того, чтобы удержать эту взбалмошную девушки в стенах школы. Оттого желал как можно скорее дождаться нужного звонка, закончить с делами и отправится к ней.

Сделав ещё один глоток кофе, он открыл папку с документами и хмыкнул. А достаточно ли безопасно ей будет в школе, где всем руководит этот мерзавец Меньшиков?! И как только ему удалось заполучить целую школу?!

Когда он впервые об этом услышал, то просто не смог поверить. Просто немыслимо! Насколько велика вероятность того, что его выбор случайно упал на ту школу, где учились их дети? Сколько ещё раз судьба будет сталкивать их вместе, испытывая на прочность нервы?!

Владимир залпом допил остатки кофе, чувствуя приторно-сладкий осадок на дне кружки, и поморщился, отмечая про себя странную противоположность вкуса этого кофе и черных полос своей жизни. В последнее время эти самые полосы ассоциировались у него с глотком выдержанного виски, по вкусу таким же горьким и терпким.

Оторвав глаза от кружки, он вновь вернул внимание разложенным документам на столе, когда услышал долгожданный телефонный звонок.

***

Входная дверь в фойе громко хлопнула, когда Вероника вышла на улицу. Десять минут назад ей позвонил отец и сообщил, что ждет её у машины. Она спешила. Уроки уже давно закончились, и все это время ей не терпелось выслушать объяснение отца.

На дворе мороз как всегда игриво щипал её за щеки, а мелкие снежинки оседали на длинных и изогнутых ресницах. При соприкосновении с её теплой кожей снежинки таяли, превращаясь в капельки воды. Вероника прищурилась, повернувшись навстречу ветру, и тут же прикрыла лицо рукой.

Отец стоял неподалёку от главного входа и так же с нетерпением ждал её, засунув руки в карманы терракотового пальто. Ника секунду помедлила, услышав позади себя шаги. Обернувшись, она заметила Семёна и поняла, что он вышел вслед за ней, но остался стоять на крыльце, лениво подперев спиной одну из колонн.

Вероника задержала на нем взгляд. В расслабленном состоянии он казался ещё более привлекательным.

Хотя куда ещё больше?!

Ветер игриво трепал его светлые волосы, и благодаря обилию снежинок на его голове они казались белоснежными.

Вероника подошла к папе и крепко обняла мужчину, уткнувшись носом ему где-то в районе ключиц. Шарф отца был пропитан запахом табачных изделий, но это был вовсе не тот аромат, что исходил от Стаса. Вероятно, они курили разные сигары, поскольку сейчас в запахе табака отца она слышала приятные кофейные нотки. И этот запах был так же разбавлен ароматом его одеколона, средством для бритья и ещё чем-то необъяснимым. Чем-то, что напомнило ей о детстве.

— Папа? — она аккуратно отстранилась, заглядывая ему в глаза. Оценивая внешний вид отца, она заметила, что он был взвинченным, как и показалось ей по телефону. Его слова об угрозах всё ещё звенели в её голове, — Ты говорил, что тебе кто-то угрожал? Кто?

Владимир нахмурился, поджав тонкие губы. Ясно что, ему сложно об этом говорить.

— Я пока точно не знаю, но думаю, что догадаться не трудно, учитывая, что список недоброжелателей не велик…

— О чём ты?

Ветер упрямо трепал её волосы и одна из прядей всё время падала на лицо. Отец снова замолчал и только сурово смотрел ей в глаза, отчего она ощутила, как мурашки пробежали по всему телу и далеко не от холода.

— Мне сегодня звонили и угрожали по телефону. Я не стану говорить, чем именно, ты у меня девочка взрослая, должна уже сама понимать, — он понизил свой голос, и Ника напряглась ещё больше, когда предположила, что речь шла о ней, — Кто бы что не говорил, ты — самая большая ценность в моей жизни!

Вероника буквально чувствовала, как с каждым новым словом отца, тревожный ком в её груди разрастался все больше, быстрее и напористей, подобно докучливому сорняку. Он отдавал неприятной, но уже привычной тяжестью. Откупоривал раны, которые едва успели зажить на её теле.

— Я волнуюсь, Ви! — произнес он, ласково поглаживая дочку по голове, — Позволь, я оставлю рядом с тобой своего человека, чтобы тот приглядывал за тобой, пока меня нет рядом…

— Что?! — возмущение захлестнуло так резко, что она не поняла, когда страх и обеспокоенность ушли на второй план, — Мне не нужна твоя нянька, папа!

— Но ведь это для твоей же безопасности!

— Нет, папа! Я не хочу, чтобы за мной следом ходил один из твоих телохранителей и постоянно докладывал о каждом моём шаге…

Наверное, её возмущение звучало слишком уж по-детски, но сейчас она не могла сказать иначе. Она уже давно не маленькая и к тому же, как бы это выглядело со стороны?! Да, над ней снова начнет смеяться вся школа!

Отец только фыркнул и тихо выругался под нос:

— А надо бы…

Вероника сделала вид, что не услышала последнюю фразу и отвернулась, непроизвольно обращая внимание на Семёна. Парень не смотрел в их сторону, но и не сдвинулся и на метр. Со скучающим видом он отбивал ногой застывшие кустки снега. И хотя она не проронила ни слова, папа, кажется, все понял по одному её взгляду.

— Это сын Меньшикова, не так ли? — сухо спросил он, кивнув в сторону её парня. По звуку его голоса Ника уже предположила, что ничего хорошего от этого ждать не стоит.

Это был вопрос, но когда она вновь повернулась к отцу, поняла, что ответа и не требуется. Семён так похож на своего отца, что вопросы о родстве отпадали сами собой.

— Ты с ним общаешься?! — на этот раз требовательно и строго спросил он. Ника моргнула, смахивая с глаз застывшие снежинки. Нужно было что-то ответить, но она пока не знала, что именно. Отец казалось, был поражен этим фактом настолько сильно, что вовсе забыл о предмете их прежней дискуссии.

— Это мой…одноклассник, — помедлив, произнесла она, — Мы с ним общаемся, как…

Как кто?! Друзья?! Даже в моей голове это звучит смешно и неправдоподобно. Как обычно общаются парень и девушка… Блин, это тоже не самый подходящий оксиморон.

— В последнее время мы с ним сблизились…

— Я думал, вы с ним терпеть друг друга не можете, — скептически протянул отец, и его брови сдвинулись ближе к переносице.

Веронике захотелось на это фыркнуть.

— Это устаревшая информация, папа!

От этих слов отец неожиданно начал злиться ещё больше. Сделав шаг к ней, он стремительно сократил между ними расстояние.

— ОН — СЫН МЕНЬШИКОВА! ТЫ НЕ МОЖЕШЬ С НИМ ОБЩАТЬСЯ!!!!

Он произнес это не так громко, как могло бы показаться на не первый взгляд, но глаза её заметно округлились, а сама Вероника замерла не в силах пошевелить даже пальцем.

— Почему?

Она видела в глазах собственного отца бушующую ярость, создалось впечатление, что он терял над собой контроль. Но разве это его поведение могло сравниться с ледяной ненавистью Стаса, с которой ей приходилось встречаться последние полгода?! Нет, как бы не злился её отец, это никогда не сможет подействовать на неё сильней, чем язвительные провокации Меньшикова.

— Это не требует объяснений! Сам факт, что он МЕНЬШИКОВ — говорит сам за себя!! Я запрещаю тебе с ним общаться!!!

— Я повторю, что я уже взрослая, папа! И вправе сама выбирать, с кем мне общаться, а с кем нет!

— Ты так говоришь, ПОТОМУ ЧТО НЕ ЗНАЕШЬ, НА ЧТО СПОСОБЕН ЕГО ОТЕЦ! Я знаю Стаса, и с их семейкой лучше не связываться!

Ого… Знал бы ты, папочка, как хорошо его знаю я! И что твоя любимая доченька уже «связалась» с их семейкой!

— Ты прав, папа! В его отце действительно нет ничего святого. Но вот скажи мне, почему лично твоя неприязнь к нему так высока? Ты мне что-то не договариваешь?

Девушка была слишком умна и сообразительна для того, чтобы самостоятельно построить уместное предположение.

— Что между вами произошло? Почему ты не допускаешь даже мысли о том, что его сын может быть другим?

Владимир уже явно готов был возражать, но тут хлопнула входная дверь, снова извещая о том, что на улицу кто-то вышел. Оказалось, это вышли двое учеников и тут же прошли мимо них к воротам школы. Семён стоял на прежнем месте, правда, теперь обеспокоено смотрел на Веронику. Очевидно, что всего разговора он не слышал, но по выражениям лица понял, что все не так гладко, как хотелось бы.

— Он мой парень, папа, — произнесла Ника уже спокойно, и совершенно не опасаясь его незамедлительной реакции, которая последовала за этими словами, — мы с ним встречаемся, и ты не сможешь запретить мне приближаться к нему…

— Что?! С ним?! — он разве что пальцем в него не ткнул.

— А что в этом такого?! — Вероника развела руками, — Ты так говоришь, словно это он напал на меня в школе, хотя знаешь, что это далеко не так! Хотя.., — она резко оборвала фразу. Глаза округлились, а живот свело от неожиданного спазма, — Постой, неужели ты подозреваешь Меньшикова?!

Судя потому, что отец молчал, поджав губы, Веронике не составило труда догадаться, что она оказалась права.

— О, Боже! Ты думаешь, что это люди Стаса звонили тебе сегодня?!

Она вдруг отступила, в ужасе прижав обе ладони к лицу. Стас, он ведь действительно мог это сделать. Об этом свидетельствовали его недавно брошенные угрозы в её сторону. Он угрожал ей открыто. Ей и её семье.

Веронику окутал ужас, и на мгновение она даже перестала дышать. Теперь смысл папиных слов приобретал для неё совершенно другие очертания, иные краски. Исходя из этого, ей стало ясно, почему отец был против Семёна, но не ясно, откуда пошла эта очевидная вражда с Меньшиковым.

— Ты должна знать, что у меня на то есть причина! — наконец заговорил отец, поразмыслив о чем-то в своей голове, — У меня нет на руках прямых доказательств, но я практически уверен, что это дело рук Стаса. Поэтому и прошу тебя быть осторожнее и предусмотрительнее.

Она покачала головой. Ей явно нужно было больше информации, иначе она не намеренна продолжать эту бесполезную беседу.

— Какая причина?! Объясни мне сейчас это, папа! Объясни, иначе я уйду…

Владимир молчал и угрюмо смотрел в сторону Семёна. Этот его взгляд насторожил Нику ещё больше.

— В тот день перед началом каникул, — вдруг вспомнила она, — когда вы столкнулись со Стасом в коридоре. Вы и тогда говорили так, словно уже знали друг друга целую вечность. Я все хотела тебя об этом спросить, но не знала как…

— Да, были, — устало ответил отец.

Вероника молчала, всё ждала, что он пояснит, но отец молчал.

— Это было так давно, словно в другой жизни, — последовала пауза, — ты даже представить себе не можешь, как сильно Семён похож на своего отца.

О-о, я представляю!

Вероника нахмурилась, понимая, что её отец все ещё смотрел на парня, но мыслями, кажется, был далеко отсюда.

— Расскажи мне. Расскажи всё с самого начала, папочка, я хочу знать!

Там явно кроется какая-то тайна, которую мне жизненно необходимо узнать!

Вопреки её ожиданиям Владимир медленно покачал головой.

— Сначала пообещай мне, что не станешь общаться больше с его сыном! — он посмотрел в её глаза, — Он разобьёт тебе сердце! Унизит, сделает больно! И когда это случится, ты будешь плакать и вспоминать мои слова…

Она всё это уже слышала, и причем не один раз. Создалось впечатление, что все её близкие и друзья читали ей нотации по одному и тому же заезженному сценарию. Фу, как противно!

Неужели она и вправду совершала ошибку, вот так слепо доверяя Меньшикову?! Неужели её любовь можно было назвать болезнью из разряда тяги к запретным вещам? Может это и не любовь вовсе, а просто сильная зависимость, одержимость?! Она не говорила с ним несколько часов, а уже чувствовала, что скучала.

Такое вообще возможно? Как там говорил Эдвард своей Белле: «Ты мой личный сорт героина!»?! Да, наверное, это действительно так.

Вероника не хотела этого признавать, но чем больше времени она проводила с ним, тем острее чувствовала, как сильно нуждалась в нём. Привыкала, что он везде и всегда рядом. Даже сейчас, хотя она его об этом не просила.

Осознание этого давило на самую больную точку на её теле, незримо напоминая, что рано или поздно все закончится, а она будет страдать и плакать, ровно так, как и сказал отец.

Нет! Он не разобьёт ей сердце! Не причинит ей боли намеренно. Нет, больше нет! Почему-то сейчас она в этом уверенна, как и в том, что она может ему доверять.

— Не пытайся меня напугать, папа! — уверенно произнесла она, пытаясь сделать это так, чтобы голос не дрожал, — В детстве я была маленькой маменькиной дочкой, которую можно было легко обидеть. Меня пугали, вселяли ужас, доводили до истерики. Всё в этой школе мне казалось чуждым, не моим, не родным. Я мечтала, что вот-вот мой отважный и доблестный папа приедет и заберёт меня домой. Мечтала о том, что мама снова будет рядом, уберегая от всех проблем и несчастий. Но чуда не произошло! Потом я выросла и изменилась, как и изменилось моё отношение ко всему вокруг. Не изменились только мои проблемы и те, кто их создавал. Мне здесь угрожали и даже пытались убить. Но в конечном итоге я научилась смотреть в глаза собственному страху без посторонней помощи. И знаешь, что я из этого успела усвоить?! У тех, кто способен был вселить в меня страх другая улыбка и другой цвет глаз!

Она выдохнула и снова покосилась в сторону Семёна. Произнося эти слова впервые вслух, она четко осознала, что больше не боится ни Стаса, ни уж тем более кого-нибудь ещё.

— Я знаю Стаса лучше, чем ты думаешь. Он тоже против наших отношений с его сыном, так что в этом вопросе вы с ним абсолютно солидарны…

— Не сравнивай меня с этим выродком!

— Тогда расскажи мне всё, папа! Расскажи, как было с самого начала и без утаек, и я подумаю над тем, что рассказать тебе.

На мгновение глаза Владимира расширились в удивлении. Он недовольно цокнул и взглянул на свои наручные часы, после чего четко произнес:

— У меня вечером запланирована встреча, но, а пока мы можем пообедать где-нибудь в цивильном месте, а заодно и поговорить.

Вероника быстро кивнула:

— Подожди меня в машине. Я только переоденусь и предупрежу кое-кого, что меня не будет в школе пару часов.

Чтобы не вышло, как в прошлый раз

***

Приличным заведением оказался великолепный панорамный ресторан на набережной города. От вида из его окна захватывало дух. Они сидели на высоте раза быстрей. Архитектура XVIII-XIХ в., вечнозелёные растения, великолепные фонтаны, золотые церковные купола и серое мрачное небо на фоне белоснежного снега, что застилал здесь всё кругом. Подобным видом было трудно насладиться в полной мере.

Вдоль стены с панорамным окном стояли маленькие уютные столики со стульями на изящных ножках и с кожаной обивкой. В глубине зала располагались мягкие десятого этажа и смотрели на Неву с высоты птичьего полёта. В середине января ярких красок на улице было не так уж и много, но контрено отсюда было видно столько всего, что сердце билось в два угловые диваны, а многочисленные колонны, обвитые зелёными растениями, создавали приятную атмосферу. Места на диванах были заняты, поэтому Вероника и её отец заняли свободное место у окна.

Со всех сторон до них доносились чудесные ароматы, от которых всё сильней разгорался аппетит. Отец щелкнул пальцами, подзывая к себе официанта, и сразу сделал заказ. Спустя несколько минут перед ними уже стояли две тарелки с французским луковым супом, стейк из мраморной говядины с овощами, мясной салат с имбирным соусом и две чашки черного кофе.

— Спасибо, — кивнула девушка официантке, чувствуя сильное урчание в животе.

— Прости, дорогая. Я просто сегодня ещё ничего не ел, — признался отец, окидывая взглядом стол и все его содержимое, — Как дела в школе?

Вероника вскинула удивленно брови, глядя на то, как быстро он поглощал свою порцию супа.

— А мы разве об этом хотели поговорить?

— Послушай, может я был с тобой недостаточно учтив и внимателен в последнее время, а так же мало принимал участия в твоём взрослении, но я твой папа.

Вероника прищурилась:

— Ты давно общался с маминым врачом? Как она там? Идёт на поправку? — Вероника притянула к себе тарелку с супом, осторожно пробуя его на вкус.

Несколько долгих минут её отец делал вид, что полностью поглощён процессом употребления пищи или так оно и было на самом деле.

— Да, по его прогнозам ещё пару месяцев, и ты сможешь её увидеть.

Вероника улыбнулась. Эта новость не могла её не радовать. Это означало, что её мама выздоравливала. Только вот означало ли это, что она навсегда избавится от своей депрессии? Или же её приступы могут вернуться вновь?!

В любом случае это явно был прогресс, и в этом была полностью заслуга папы. Ведь это он нашел ей клинику и оплатил лечение за границей.

— Спасибо, — прошептала Вероника, обращаясь к отцу и чувствуя в груди невообразимый трепет, — Я так скучаю по ней…

Владимир потянулся через стол и взял дочку за руку, пытаясь приободрить.

— Не за что, — он вдруг прокашлялся и вернулся к супу, — Так как там дела в школе?

— Относительно нормально.

— Почему относительно?

Вероника пожала плечами:

— Нам назначили нового директора.

Владимир вдруг перестал жевать, подняв на неё удивленный взгляд.

— Вот как? А почему я этого не знаю?

— А это разве то, что интересует тебя в первую очередь? — переспросила девушка, намекая на то, что поговорить они собирались совсем о другом.

— До сегодняшнего дня я не знал, что у моей дочери появился ухажёр, но это не означает, что подобная информация меня вовсе не интересует…

— Новую директрису нам представили сегодня утром. До этого никто ничего не знал об этом, кроме самого Стаса естественно.

Владимир понимающе кивнул.

— Новый директор теперь женщина, — утвердительно повторил он, — Что же, ладно. В ближайшее время нужно будет с ней познакомиться!

Интересно, насколько велика вероятность того, что он уже знаком с Салтыковой, если при неизвестных мне обстоятельствах он был уже знаком со Стасом?!

Отец тем временем отставил в сторону пустую тарелку с супом и принялся за стейк.

— Так что там у нас на счет Меньшикова? — осторожно поинтересовалась она, отправляя в рот очередную ложку супа, — Ты обещал мне рассказать.

Голос отца вдруг стал отчуждённым:

— Вероника, ты должна понимать, эта история началась давно, задолго до твоего рождения. Поэтому ты многого не знаешь…

— Да, потому что ты мне ничего не рассказывал!

— Дочь, — он вздохнул, очевидно, сдавшись, — задолго до твоего рождения я жил и учился здесь, в Санкт-Петербурге.

Вот это да!

Вероника уставилась на него, широко распахнув свои изумрудные глаза.

— То есть как? Вы с мамой раньше жили здесь?

— Нет, это было даже до знакомства с твоей мамой.

Вероника решила, что не может больше есть суп, а потому отодвинула от себя тарелку с его содержимым в сторону.

— Я жил здесь со своими родителями, которых ты, к сожалению, не знала, и ходил в обычную школу вместе с нашим общим знакомым, — он неловко почесал гладко выбритый подбородок, — Тогда мы были молодыми, амбициозными и как мне казалось…

— Вы были друзьями?! — Нике на мгновение даже показалось, что она начала плохо слышать или плохо соображать.

В глазах отца на миг отразилась печаль.

— Были, в школе.

Вероника молчала, ожидая, что он признается сейчас в том, что пошутил, но этого не произошло.

— Вы…как?! Как это возможно?!

— Он тогда был другим. Как и прежде, конечно, не сносным, упрямым, но другим. — Отец уставился в окно, и его отстранённый взгляд свидетельствовал о том, что мысленно он уже был далеко отсюда. — Когда нам исполнилось по шестнадцать, его родители решили перевести его доучиваться в Москву. Сейчас я понимаю, что потерял своего друга именно в тот момент. Москва меняет всех, а уж тем более в 90х это происходило ещё более быстро и явно. После окончания школы я подал документы в вуз, получил отсрочку от армии, а после совершил самую большую глупость в своей жизни.

Владимир сделал паузу, во время которой отрезал ещё кусочек мяса и положил его себе в рот, тщательно пережёвывая.

— Мы встретились со Стасом в одном из баров. Оказывается, окончив школу в Москве, он вернулся в Санкт-Петербург. В тот вечер мы гуляли с ним до утра, пили и строили планы на жизнь. А под утро он первый предложил вместе вложиться в одно дело и начать свой бизнес. По его словам в Москве это распространённая практика, и у него появился новый влиятельный друг, который помог бы с поставками товаров, — Владимир тяжело вздохнул, было видно, что с каждым словом ему было всё трудней об этом говорить, — Честно говоря, я сразу заметил, как он изменился с момента нашей новой встречи. Стал решительнее, настойчивее, наглее и напористей.

Отец отложил вилку в сторону, потянулся за салфеткой и принялся тщательно вытирать руки, а затем уже чистыми руками ослабил узел на галстуке, так словно тот его душил.

— Его предложение показалось мне заманчивым. Хоть я и поругался с родителями на этой почве, потому что они категорически выступали против Меньшикова, но я вложился в его дело. Чтобы найти деньги на стартовый капитал, я заложил квартиру деда. Ту, что он оставил мне в наследство, и отдал все деньги Стасу. У него не было финансовых проблем. Его отец на тот момент хорошо получал, так что его начинания все поддерживали.

Теперь уже Ника начала ощущать тревогу за отца. Ясно, что ничем хорошим это всё не закончилось, по крайней мере, для её папы.

— И чем вы занимались?

— Мы торговали, — пояснил отец, — Его друг из Москвы действительно поставлял нам товары, и поначалу это были шоколадные батончики, конфеты, печенье, и пр.

— А потом? — осторожно переспросила Ника.

Отец молчал, и по его отстранённому взгляду Вероника поняла, что после батончиков не было больше ничего хорошего. Его молчание длилось несколько долгих минут. Вероника даже успела подумать, что на этой веселой ноте он решил закончить свой рассказ, вернувшись к поеданию стейка, потому подтянула к себе ближе тарелку с салатом.

— Это странно, я даже не могу представить вас с Меньшиковым работающих вместе, не говоря уже о том, чтобы друзьями.

К её изумлению это признание вызвало улыбку у Владимира.

— Мы неплохо начали, зарабатывая на всякой мелочи, во всяком случае, мне хватало денег для того, чтобы оплачивать учебу и гасить долг по кредиту, а потом Стас, вероятно, решил скинуть меня со своих счетов…

— Вы поссорились?

Владимир вдруг хмыкнул, пожав плечами:

— Нет. Очевидно, что Стасу не нужно было со мной ссориться, чтобы принять такое важное решения и кинуть меня.

Глаза Вероники округлились ещё больше.

— Ну как? То есть почему?!

— Для Стаса предать — это простое дело. Всеми документами он занимался сам, поэтому когда пришло удобное время, он просто забрал всю прибыль и оставил меня ни с чем.

— А ты?

— Я попытался начать все заново сам. Рискнул последним, что было у меня, одолжил ещё немного денег у родителей, попытался найти себе другого поставщика, но Стас каким-то образом об этом узнал и снова решил «оставить меня без штанов».

— Но зачем?!

Отец снова лишь пожал плечами:

— Конкуренция. В 90е были особые времена и у всех были свои законы, особенно для таких, как Стас. — Вероника слышала явную горечь в его голосе. — Чуть позже Стас начал скупать все возможные участки земли и расширять свое производство. Даже не хочу говорить о том, на чем он так сумел подняться, но клубы и казино у него появились далеко не сразу.

Вероника кивнула, понимая, к чему он клонил. Внезапно ею овладела такая лютая ненависть к Меньшикову, что попадись бы он ей прямо сейчас на глаза, она непременно бы совершила ещё несколько опрометчивых ошибок. Как можно быть таким бессердечным и жестоким, чтобы так низко поступить с собственным другом?!

— Ты уехал из города потому, что приставы забрали у тебя квартиру за долги?

Владимир удрученно кивнул, глядя ей в глаза.

— С родителями я поругался, потому что они не смогли меня простить. Потом я закончил строительный и, подкопив немного денег, решил начать с чистого листа уже в Великом Новгороде подальше от Меньшикова и от проблем, связанных с ним. Кто бы мог подумать, что судьба сведет меня с этим человеком ещё раз!

Он смерил её внимательным взглядом, делая первый глоток кофе. Настала её очередь нарочно молчать. Девушка не знала, как это можно прокомментировать. Это всё было и близко не так, как она себе представляла. Но это было так похоже на Стаса.

— Почему ты решил, что за всем тем, что происходит сейчас тоже стоит он? Зачем ему это делать снова?!

— Я не знаю, почему! Но я чувствую, что это его рук дело! Может он мне мстит, таким образом, за что-то, а быть может, просто ненавидит само моё существование в бизнесе. От меня уходят клиенты один за другим. Кто-то из ближайшего окружения сливает всю важную информацию моим конкурентам, причем довольно ловко и незаметно. Я думаю, что Стас мог послать ко мне в фирму своего шпиона для выполнения всей черной работы или завербовать кого-нибудь из моих работников. Я пока не знаю, кто это, но обязательно найду эту крысу и придушу!

Вероника предположила, что Стас заслал своего человека к отцу в фирму. Это было бы вполне логично, если бы он действительно собирался держать под контролем её и всю её семью. Но что-то в этой истории все равно не укладывалось у неё голове.

— Тебе не кажется, что это все как-то по-детски и глупо даже для Стаса?! Всё-таки с чего ты решил, что это именно он?

Отец нахмурился:

— Ты так говоришь, как будто можешь знать этого ублюдка лучше меня! Говорю же, просто знаю и всё! С тех пор, как я уехал в Великий Новгород, у меня не было проблем с бизнесом ровно до того момента, как мы со Стасом снова не столкнулись в коридоре вашей школы. А после этого на меня обрушились новые неприятности.

Так вот оно что!!!!

— Эта ваша встреча была первой за двадцать лет?! — потрясённо переспросила Ника.

— Да. Я узнал, что ты ходишь в один класс с Меньшиковым, когда тебе исполнилось тринадцать и то случайно от твоей матери, когда она рассказывала про мальчишку-сорванца, что тебя всё время обижал.

От таких подробностей Ника внезапно залилась краской.

— Если бы я тогда знал, что в этой же школе учится единственный сын Меньшикова, я бы ни за что тебя туда не отдал!

И тогда бы я никогда не встретила Семёна и своих друзей…

— Поэтому ты тогда решил перевести меня обратно в Великий Новгород?

— Да, и поэтому тоже.

Еда уже давно стала ей поперёк горла, но теперь ещё вдруг все резко пересохло во рту. Это был, пожалуй, самый откровенный разговор с отцом за все её семнадцать лет.

— Поэтому я хочу, чтобы ты держалась подальше от семейства Меньшиковых! Они говорят одно, а делают совершенно другое. Им нельзя доверять!!!

Ника замерла с поднесённой кружкой кофе ко рту. Как сказать отцу, что она уже связалась настолько, что отступать было уже просто поздно?! И стоило говорить об этом вообще?! Наверное, пока что нет! Во всяком случае, пока она не разберётся во всем, что здесь происходит, сама.

— Пообещай мне быть осторожной и держаться от Меньшиковых подальше! Обещаешь?!

От его настойчивого тона она вздрогнула, растерянно кивнув.

— Обещаю, папочка!

Нет, она не собиралась выполнять свое обещание. Это было бы как-то глупо. Но она была твердо намерена разобраться в прошлом Стаса и своего отца. Что-то ей подсказывало, что во всей этой истории недоставало какой-то значительной детали. Но какой?! Стоило ли об этом ещё раз спрашивать папу?!

— Ничего не хочешь мне рассказать? — прищурившись, вдруг спросил он.

Вероника моргнула пару раз и потрясла головой.

— Тогда допивай кофе и собирайся. Я отвезу тебя обратно в школу.

***

Вероника чувствовала, что ещё чуть-чуть и взорвётся. За сегодня столько всего произошло странного, что у девушки всё просто не укладывалось в голове. Появление новой директрисы в школе, проблемы отца, его давняя связь с Меньшиковым-старшим, не говоря уже про всё остальное, и его предупреждение о том, что её жизни что-то угрожает.

Отец и Стас дружили!!! Дружили… Это даже звучит дико, не говоря о том, как выглядит на самом деле.

Она старалась вообразить, как сложилась бы жизнь, если бы их с Семёном отцы до сих пор были деловыми партнерами и друзьями. Жила бы она с детства в Санкт-Петербурге? Ходила бы с первого класса в эту школу или вовсе не ходила бы в неё вообще?! Были бы её родители до сих пор вместе?! Как развивались бы в таком случае её отношения с Семёном?! Дружила ли бы она с детства с ним в такой альтернативной реальности?! Смогли ли бы они спокойно встречаться?!

Наверное, да! И это все могло быть реальностью только в том случае, если бы по-другому сложились обстоятельства. В том числе, если бы отец познакомился с моей мамой, не уезжая из Санкт-Петербурга! Иначе, может быть, я бы просто не родилась?! Бред…

По словам отца, Меньшиков жестоко предал его, зная, что тот заложил свою квартиру для реализации их общего дела. Сделал всё, лишь бы тот остался ни с чем. Но почему?! Она давно догадывалась, что он монстр, но как можно так бесчеловечно обманывать и предавать друзей, тех, кто тебе доверяет?! Но даже если и так, то зачем он вынудил её отца уехать из города?! Ведь, по словам Владимира, Стас и после этого не единожды намеренно рушил все его планы касательно нового старта в этой сфере.

Так много вопросов и ни одного вразумительного ответа. То, что происходит с её отцом сейчас, было и вовсе за гранью её понимания. Отец упорно утверждает, что ему угрожает Стас. Поэтому Вероника пыталась отбросить в сторону все не нужные личные негативные эмоции и попытаться рассуждать здраво. Насколько вероятным это могло быть?!

Даже Семён говорит, что Стасу нельзя верить, что он очень жестокий человек и всегда таким был. Но Семён так же говорил, что без причины Стас никогда бы ничего делать не стал, а раз так, то в чем тогда смысл?!

Чем больше девушка думала над всем этим, тем четче у неё появлялось ощущение, что она что-то упускает из всей этой истории. Словно есть нечто такое, о чем ей забыли рассказать.

Стоит ли снова спрашивать об этом отца?! Или попытаться выяснить всё самой?!

Отец, как и сказал, сразу после обеда в ресторане отвез её в школу. Он очень спешил, поэтому быстро попрощался и уехал. Сейчас Вероника шла одна по коридору на втором этаже и пыталась решить, что же теперь делать дальше. Нести ли ей это не легкое бремя одной, или же по старинке рассказать сразу обо всем друзьям?!

Она не знала, где сейчас искать ребят, не знала, где может быть Семён. Она отправила парню несколько смс, но он так и не ответил. Ей хотелось его найти и обо всем рассказать первому, но она не знала как. И нужно ли говорить об этом сейчас, когда всё ещё так не понятно?!

Из-за угла коридора послышался знакомый голос, а чуть позже к ней на встречу вышла Света, держа под руку их новую одноклассницу Софию. Ника замерла, ошарашенно уставившись на девчонок.

Ох! В свете последних событий совсем забыла о такой мелочи, как новая ученица в классе…

Внимание Светы было полностью обращено к новенькой девушке. Они явно обсуждали что-то веселое, поскольку с улыбкой до ушей и раскатистым смехом вряд ли можно говорить об уроках и дисциплине в школе. На девушках были цветные лосины и практически одинаковые светло-серые толстовки. Глядя на них со стороны, можно было бы легко предположить, что девушки являлись лучшими подругами. При том уже давно, но по странному истечению обстоятельств они не виделись несколько лет и вот, наконец, смогли воссоединиться снова.

— Стоило мне уехать на пару часов, как ты тут же нашла мне замену?! — притворно обиженно спросила Ника, хотя ей всё ещё казалось, что это какой-то обман зрения.

Света резко повернулась в её сторону и тут же улыбнулась ещё шире и искренней, чем было до этого, пропуская замечание подруги мимо ушей.

— Ой, дорогая, прости! Я тебя не заметила. Познакомьтесь, это моя лучшая подруга Вероника, а это Софа, — она указала Веронике рукой на новую девушку, — Она теперь будет жить со мной и Лизой в одной комнате.

— Очень приятно, — тут же улыбнулась Ника.

Та самая Софа в ответ на приветствия кивнула.

— Взаимно, — она махнула Светлане рукой, уже направляясь дальше по коридору, — но я пойду тогда. Спасибо за экскурсию!

Света ещё раз улыбнулась своей новой соседке по комнате, прежде чем окончательно сосредоточить всё своё внимание на Веронике.

— Где ты была?

Девушка направилась в свою комнату, на ходу расстёгивая пальто, в то время, как Света шла теперь уже за ней.

— Встречалась с отцом.

— Круто, я своего уже полгода не видела, — печально вздохнула Света.

Вероника вошла в свою комнату и сняла с себя всю верхнюю одежду.

— И почему я сегодня так устала? — обе девушки понимали, что это был скорее риторический вопрос. Вероника с тяжелым вздохом присела на кровать и потёрла глаза, — Вы нашли общий язык с нашей новенькой? Её приезд в нашу школу совсем вылетел из моей головы…

Ещё бы!

— Она оказалась…сносной, — согласилась Света, — её родители недавно переехали в Санкт-Петербург, поэтому ей пришлось перевестись в другую школу…

— А почему именно в нашу?

Света пожала плечами, обводя глазами комнату.

— Может потому, что она действительно самая лучшая. Многие родители отдают сюда своих детей из-за отличной образовательной программы. Степан Львович может и оказался моральным уродом, но учителей он подобрал толковых и отлично знающих своё дело. А ещё наша школа отличается хорошей успеваемостью, и здесь преподают много дополнительных предметов для общего развития.

— Да уж…

На это Нике нечего было сказать. Света в свою очередь вдруг замолчала, поджав губы. По её глазам было видно, что та жаждет о чем-то спросить.

Ника с тяжёлым вдохом начала передаваться:

— Спрашивай уже

— Вы с Семёном теперь точно вместе?

— Да, а что?!

Света вдруг замялась, не зная, куда деть свои руки. Это было настолько на неё не похоже, что Ника тут же обернулась к ней, нахмурившись.

— А как Саша на это отреагировал? Он с тобой говорил?

Ника удивлённо вытянула лицо, пару раз моргнув.

Саша! Так вот в чем дело…

— Он всё ещё тебе не безразличен? — вместо ответа вдруг спросила девушка. И вдруг стало так неловко от всей этой ситуации, ведь чувства Светы к Саше всегда были такими очевидными.

Света виновато опустила голову, потупив взгляд в пол.

— Он всегда был мне не безразличен, ты же знаешь, — она отстранённо пожала плечами, всё ещё избегая прямого взгляда с ней, — просто в какой-то момент мне казалось, что я должна прекратить вести себя, как эгоистка, и должна дать ему возможность стать счастливым без меня! Но ты его бросила, и я подумала, что у меня снова появился шанс, особенно после того, как мы с ним танцевали вместе. Но, кажется, я поторопилась с выводами, он всё ещё любит тебя…

Теперь уже Ника чувствовала себя сильно виноватой.

— Не придумывай, мы с ним друзья!

— Да, но он всё ещё смотрит на тебя, и мне иногда кажется, что в его взгляде есть надежда…

Голос Светы дрогнул, и Ника тут же приблизилась к подруге, сжав её руки.

— Я не давала ему этой надежды, Света. Он это поймёт потом, если до сих пор ничего не понял, но и ты должна понимать, что ему нужно время, чтобы свыкнуться и постараться всё забыть.

Взгляд Светы стал отстранённым, стеклянным, таким, что в глубине её чистых голубых глаз Ника ясно видела боль, идущую прямо из сердца.

— А можно ли, забыть???

Об этом было по-настоящему тяжело говорить. Как будто каждое произнесённое слово весило не меньше тонны, и каждая последующая тонна давила на них всё сильнее. Веронике было страшно даже представить, что было бы с ней, если бы Семён не чувствовал всего того же, что и она. Если бы отверг её чувства, если бы продолжал надсмехаться над ней. Наверное, это была бы уже совершенно другая история и явно не со счастливым концом.

— Можно, — уверенно произнесла Ника, обнимая подругу, — Но для этого должно пройти время…

Они простояли так несколько минут, обнимая друг друга, давая волю эмоциям, а затем Ника аккуратно отстранилась и всё же закончила переодеваться. На этот раз она натянула на себя джинсовые шорты, белую хлопковую майку, а сверху неё джинсовую рубашку свободного покроя, края которой завязала узлом на животе.

— Где сейчас все наши?

— В комнате отдыха. Там собралось много народа. Серёга ещё днем предлагал всем желающим сыграть в преферанс…

— В карты?

Не то чтобы это её удивило, просто это было неожиданной новостью. Давно она не слышала, чтобы кто-то играл в школе в карты, ведь это запрещено, а однажды уже за подобные игры старшеклассников наказывали. Но если учесть то, что отсутствие директора в школе повлекло для всех ощущение вседозволенности, то тут удивляться нечему.

— Да. Рискуют нарваться на неприятности, — словно подтвердив её мысли, ответила Света.

Как только девушки зашли в комнату отдыха, Ника тут же поняла, что Света не преувеличивала, сообщив, что здесь собралось «много народа». И много, это мягко сказано. Здесь был почти весь их класс, а ещё десятый и ещё чуть-чуть учеников из всех остальных, включая седьмой класс. Даже удивительно, как все присутствующие смогли поместиться одной комнате, пусть даже и весьма большой.

В центре за общим столом сидели ребята, вероятно те самые игроки в преферанс, а вокруг них столпились все желающие на это посмотреть. Вероника подошла поближе и обвела присутствующих глазами. Первыми она заметила Рому и Сергея за столом. Эти двое были полностью увлечены игрой. С ним так же сидели трое парней на год младше. Большая часть ребят, наблюдавших за игрой, стояли полукругом, распределившись за спинами у каждого из игроков. Вероника предположила, что таким образом они разделились на группы поддержки.

— «Вист», — выкрикнул Сергей, тут же делая запись на листке рядом с собой.

Вероника ничего не смыслила в этой игре, поэтому не понимала, что означали их термины.

— Пас, — отмахнулся один из участников игры.

Толпа позади них тут же начала активно перешептываться.

— Им нужно набрать больше очков, чем их соперники для победы, — прошептала Света, — Насколько я знаю, когда говорят «Вист», записывают очки за взятки.

Ника перевела озадаченный взгляд на парней, глядя на то, как они пасовали карты друг другу.

— Давай, Серёга! Я поставил на тебя сотку! — выкрикнул кто-то из толпы, и Ника опешила, оглянувшись.

— Они играют на деньги?

— Они нет, — прошептала в ответ Света, — они играют на желания, а вот другие делают на них ставки.

Ника теперь уже иначе оглядела толпу. Ясно, почему они столпились за спинами участников. Они не просто «болеют» за них, они ждут, сыграет ли их ставка.

Да, теперь понятно, почему за спиной у Сергея и Ромы людей больше, чем у всех остальных…

Девушка ещё раз огляделась и случайно наткнулась глазами на Сашу. Тот стоял рядом с Андреем и с безучастным видом наблюдал за игрой. Однако когда она посмотрела на него, парень едва заметно улыбнулся, затем качнул головой вправо, подзывая девушку к себе.

Саша. О чем он мог ей сказать?! Вероника сразу вспомнила слова Светы, и от этого шаги к нему оказались невероятно трудными.

Саша обошел стол и указал рукой на диваны, что находился по другую сторону.

— Ты не играешь?

— Мне это не интересно, — просто ответил он, тут же присаживаясь на мягкую обивку дивана.

Вдали от стола было чуть меньше учеников, и от того чуть просторней и тише. Александр смотрел на неё долго своими очаровательными карими глазами, в которых Ника сейчас видела то же тепло, что и прежде, но было и что-то ещё иное. Он осмотрел её полностью, с головы до ног, а затем вернул тревожный взгляд глазам.

— Он тебя ни к чему не принуждал?

Ника моргнула. Это был неожиданный вопрос.

— Что?! Кто он…

— Семён, — пояснил Александр при этом совершенно серьёзно, — он когда-нибудь к чему-нибудь тебя принуждал?

Его странная обеспокоенность показалась Веронике полным безумием. Она тут же фыркнула, едва сдержав смех.

— Нет! С чего ты это решил?

— Я просто не понимаю, — вздохнув, пояснил парень, — Ещё месяц назад ты утверждала, что не любишь его, что возможно это лишь одержимость. Что изменилось сейчас?

Ника внезапно улыбнулась, покачав головой. У неё создалось такое впечатление, что сейчас она разговаривала с ребёнком, пытаясь объяснить, как можно мягче вполне очевидную истину.

— Слишком многое может измениться за один лишь месяц.

После этого он снова замолчал на время, продолжая смотреть ей в глаза, но Вероника видела, как его тело напряглось ещё больше. Неожиданно он хмыкнул, подняв уголок губ вверх.

— Да, тебя чуть не убили…

— Вот об этом мог бы и не вспоминать, — обиженно протянула Ника.

Он вдруг откинул голову назад и разразился смехом.

— Ирония в том, что мне тоже не хочется о многом вспоминать, но ваши отношения с Семёном никогда не позволят мне этого сделать.

— Саша, я не хочу обсуждать с тобой мои отношения с Семёном, — вполне серьёзно заявила она, — Нравится вам или нет, но мы с ним вместе и точка! Вам всем придется с этим смириться и принять мой выбор, если я вам дорога!

Саша уже хотел от неё отодвинуться, но она мягко его остановила, взяв за руку.

— Я понимаю твоё беспокойство. У нас с Семёном действительно всё сложно, но он мне нужен! — она чуть улыбнулась, убирая свободной рукой его тёмные пряди волос с лица, по привычке, конечно, — Но это не значит, что я отказываюсь от тебя. Ты мне тоже нужен, но как друг, слышишь?!

Она была так сосредоточена на Саше, что даже не заметила того, как к ним кто-то подошел.

— О, прыгаешь от одного зайчика к другому, — услышала она слащавый голос Лизы у себя за спиной, — Что не успела остыть кровать после Семёна, ты уже снова к Сашеньке своему бежишь?!

Назарова прошла мимо них, нарочно цепляя Веронику за волосы, которые свободно свисали по спинке дивана. От этого легкого, но в тоже время крайне неприятного прикосновения, Вероника чуть слышно ойкнула.

— Замолчи, Лиза! — крикнул ей в спину Саша, но та уже скрылась среди других в этой комнате.

Вот же стерва!

Прокашлявшись, Ника глубоко вздохнула.

— Я хотела сказать, что всё ещё надеюсь на дружбу с тобой, как раньше.

Он секунду помедлил, а затем склонился к ней ближе и оставил легкий поцелуй на её порозовевшей щеке. Вероника замерла, резко втянув в себя воздух. Она не знала, как на такое реагировать, особенно после её пламенной речи о дружбе.

— Спокойно, — заявил он, улыбаясь шире, — Это было по-дружески, в знак наших прежних теплых отношений.

Вероника открыла рот и лишь растерянно кивнула. Наверное, на это стоило что-то сказать, но тут из-за спины она услышала громкий возглас Ромы.

— Есть! Я выиграл! Съели, — горделиво расхохотался её друг.

Вероника встала с дивана, оставляя Сашу сидеть одного, и снова приблизилась к столу настолько, насколько это было возможным.

Катя ту же бросилась к победителю на колени. Обвив его плечи руками, девушка принялась с обожанием расцеловывать его щеки. Удивительно, Ника только сейчас поняла, что та всё это время стояла рядом с ним. Просто Катя такая маленькая, что её было трудно разглядеть в толпе.

— Давай ещё, я тоже буду, — заявил Андрей, усаживаясь за стол.

Толпа позади Ромы активно заулюлюкала. Вероника подумала, что это были те, кто поставил на его победу. Другие участники команд сидели с угрюмыми лицами.

— Ну, что, загадывать будешь? — с вызовом спросил Сергей, не обращая внимания на предложение Андрея сыграть ещё.

Рома с довольным видом оторвался от Кати и тут же бросил на друга расчетливый взгляд.

— Я хочу…

— А слабо сыграть с нами?

Вероника обернулась на голос, как и многие другие в этом помещении, и сразу заметила Диму, Кирилла и Фила. Все трое смотрели на Рому, бросая ему вызов. Толпа вдруг притихла, собственно как и Рома.

— Ставлю две сотни зелёных, — озвучил свою ставку Фил, и Вероника снова поверглась в шок от такой суммы.

По сравнению с этой ставкой все их предыдущие игры казались детскими шалостями. Вероятно, Рома тоже обомлел, поскольку первые секунды просто молчал.

— Или ты струсил?! — подтрунивал его Дима, так же доставая деньги из заднего кармана брюк.

Рома нахмурился, но махнул рукой, подзывая всех троих к себе.

— Рома не нужно, — умоляюще произнесла Ника, от чего Филипп злостно прыснул от смеха.

— Да, Ромочка, не надо! Видишь, твоя «мамочка» волнуется, что ты все денежки прощелкаешь…

— Может, заткнёшься уже! — стиснув зубы, предупреждающе шикнул Рома, поднимая на шутника взгляд.

Катя обошла стул и положила руки Роме на плечи.

— Малыш, может лучше не стоит, — заговорщически произнесла она, наклоняясь ближе, в попытке отвлечь его от этой дурной затеи, — Может тебе на сегодня уже хватит испытывать удачу? Пойдём к тебе…

Окончание фразы Ника не расслышала, Катя буквально промурлыкала это ему на ухо.

Остальные игроки потихоньку освободили свои места, позволяя присесть тем, кто будет играть в следующем круге. Те, кто стоял рядом начали активно подбадривать Рому, что послужило ещё большим толчком в запуске новой игры.

Быстро чмокнув девушку в губы, Рома придвинулся к столу и вновь начал тасовать карты.

— Но играть на деньги в стенах школы запрещено! — вскрикнула Вероника, вновь привлекая внимание всех присутствующих к себе, — Это аморально!

Губы Фила недовольно скривились.

— Это ты нам будешь говорить, что запрещено, а что нет?! — произнес он, усмехаясь, — Разгуливать ночью по двору школы после отбоя и оставаться за это безнаказанным, по-твоему, значит в порядке вещей?!

Вероника прекрасно понимала, какой конкретно случай тот имел в виду, но промолчала. Речь шла о той ночи, когда она нашла таинственный подвал на территории школы, о существовании которого ей теперь уже хотелось забыть.

— Кажется, тогда вы провернули это дело вместе с Семёном, — не унимался он, — Интересно, что такого ты тогда ему пообещала, что он пошел за тобой?! Может, ты уже тогда ему дала…

Его голос звучал насмешливо, а меж словами так и сочился яд. Рома быстро подскочил с места, не давая ему закончить фразу, и угрожающе навис над ним, а толпа замерла в предвкушении очередного представления.

Вероника старалась сохранить невозмутимое выражение лица.

— Что молчишь, Лаврова, язык проглотила? — выкрикнул кто-то из толпы. Вероника даже не смогла разобрать, кто именно.

Парни начали смеяться так, словно сейчас действительно прозвучало нечто смешное.

— Нет, я просто с идиотами не разговариваю, — спокойно пояснила Ника, хмуро обводя взглядом толпу.

Со всех сторон послышалось протяжное: «О-о-о-о…». Вероника видела, как рассмеялся Кирилл от её слов, как скривился Филипп, и как заулыбался Дима.

— Филипп, я понимаю, что у тебя мозг, как у одноклеточного, но всё же советую, больше не открывай рот в моём присутствии, — смело заявила она, глядя недоброжелателю в глаза.

На этот раз в помещении захохотали все, кто это слышал, кроме самого Фила, конечно.

— Да пошла ты…, — его речь неожиданно прервалась на полуслове. Он замер, резко поджав губы и, кажется, даже заметно побледнел. Да, Вероника смотрела на него строгим взглядом, но слабо верилось, что такой эффект на него могла воспроизвести именно она.

К тому же окружающие перестали хохотать и тоже притихли, все как один закрыв свои рты. Ника ощущала на себе тяжелые взгляды, но всё ещё не понимала, в чем собственно дело. Возможно, такую заторможенную реакцию мозга вызвал выброс адреналина в кровь из-за ссоры, а может потому, что произошло все слишком быстро и неожиданно.

Света и Катя, как и все, молчали и смотрели на кого-то, кто явно стоял у неё за спиной. Вероника сглотнула, чувствуя, как гулко забилось сердце в груди. Только сейчас она заметила, что все, включая Рому, Диму, Кирилла и Фила смотрели ей за спину. Ощущение было такое, что там стоял сам терминатор с большим дробовиком в руках, иначе, откуда это всеобщее изумление.

Она осторожно обернулась, как в замедленной съемке. Собственное дыхание стало тяжелым, словно с каждым вдохом кислорода в её организм поступало все меньше.

Позади неё стоял Семён. Лишь теперь Ника поняла реакцию окружающих. Одного взгляда на него хватило, чтобы ощутить резкий прилив желания отодвинуться, как можно дальше. Он стоял в своих рваных джинсах и тёмной футболке, похожей на ту, что он отдал ей. Его руки покоились в карманах, да и сама поза была весьма расслабленной, но то, как он смотрел, нагоняло жуть. К тому же, он так близко стоял к ней, что казалось, сделай она хоть крохотный шаг назад перед тем, как обернуться, однозначно бы уперлась в его грудь.

Он не смотрел на неё. Он не произносил ни слова. Но каждый без лишних слов понимал, что лучше заткнуться и помолчать.

Просто немыслимо. Семён всегда умудрялся вселять страх в каждого, мог подчинять и унижать. Всегда мог воспроизвести желаемый эффект, но когда он преуспел в этом так хорошо?! Когда заполучил столько власти над окружающими….

Ответ на свой вопрос она и так прекрасно знала. Семёна начали бояться уже давно за его непредсказуемость в поведении, за способность брать своё силой. Его боялись за влияние отца и за то, что любые его действия оказывались безнаказанными. Влияние Семёна на окружающих только усилилось с того дня, как Стас выкупил эту школу. Парень действительно вел себя здесь, как хозяин положения, и чувствовал полную вседозволенность. И у него появилось больше союзников, желающих втереться в доверие, стать с ним ближе и наладить доверительные отношения.

— Ну и что молчим, — размеренно спросил Семён, — Продолжай, Фил, куда она должна пойти?

Она повернулась обратно, взглянув на ребят, и скрестила руки на груди. Филипп выглядел напуганным. Семён смотрел прямо на него и от этого взгляда каждый чувствовал себя неуютно. Рома стоял рядом удивленный.

Класс!

Не оборачиваясь больше на Меньшикова, она тут же подошла к Роме и буквально выволокла его за локоть из комнаты.

— Прекрати! — возмутился парень, как только они вышли за дверь в коридор, — Давай, в следующий раз я сам за себя буду решать, что мне делать, а что нет?!

Вероника бросила на него осуждающий взгляд.

— Чтобы ты влез в ещё большие неприятности? Знаешь, Рома, не стоит срываться на тех, кто о тебе заботится!

Конец ознакомительного фрагмента.