Волшебная ночь в Риме

Элли Даркинс, 2015

Лили стала приемной матерью для своей новорожденной племянницы абсолютно случайно. А Ник совершенно не выносит младенцев, потому что они ему напоминают о том, что несколько лет назад он потерпел фиаско как отец и муж. Лили и Ник давно потеряли надежду обрести личное счастье. И у каждого из них на это свои причины. Но их с первой встречи как магнитом тянет друг к другу. И хотя они уверены, что любовный союз между ними невозможен, противиться своим чувствам они не в силах…

© 2015 by Ellie Darkins

© ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2016

* * *

Глава 1

Лили засунула карандаш за ухо и направилась к двери. Она почти закончила создание срочного проекта сайта, потратив на это целый день, выполняя все пожелания клиента, и была рада, что справилась с работой, несмотря на хаос в доме. Даже сейчас слышались удары молотков и звуки других непонятных инструментов на кухне, где строители ломали старую мебель, готовясь к расширению помещения.

Неожиданно раздался звонок в дверь. Взглянув на часы, Лили обнаружила, что так ни разу не передохнула, усевшись за работу в шесть утра. Ей просто жизненно необходима чашечка кофе, строители тоже наверняка не откажутся от бодрящего напитка.

Бросив взгляд в окно, она заметила отъезжающее от дома такси, хотя за матовым стеклом входной двери никого не было. Странно. Она распахнула дверь. Действительно, никого.

Дети шалят? Лили прожила здесь почти всю жизнь и не помнила ни одного случая, когда кто-то звонил в дверь и убегал, и уже собралась захлопнуть дверь, когда ее внимание привлек писк котенка. Она опустила глаза.

Это был не котенок.

В углу крыльца, защищенная от прохладного весеннего ветра, стояла переносная плетеная детская кроватка, а в ней, туго завернутый в желтое одеяльце, так, что можно было рассмотреть только розовый носик и глазки, лежал младенец.

Лили инстинктивно опустилась на колени и подхватила кроватку с пола, пристроив ее на плече. Поправив одеяльце, подошла к главным воротам, оглядевшись по сторонам в поисках того, кто мог оставить ребенка у порога.

Никого.

Она повесила кроватку на руку, пытаясь понять, что происходит. Мозг лихорадочно работал в поисках причины этого неожиданного явления. Внезапно из кроватки раздалось шуршание бумаги. Отогнув уголок одеяльца, Лили обнаружила записку. Почерк в точности как у нее. Ошибки быть не могло.

«Пожалуйста, присмотри за ней».

Вот и ответ на все ее вопросы.

Лили снова подошла к воротам, надеясь разглядеть такси. Если бы только она успела догнать сводную сестру, пока та не совершила непоправимый поступок. Но такси уже скрылось из вида.

Лили стояла на дорожке, не в силах сдвинуться с места, не зная, бежать ли за помощью или занести малышку в дом. В какие неприятности угодила сестра, если отважилась на такой поступок? Неужели решила оставить ребенка навсегда? Или же вернется через несколько минут и все объяснит?

Глубоко вздохнув, Лили взглянула в чистые голубые глаза крошечной племянницы и влюбилась с первого взгляда.

Его шаги четко отпечатывались на тропинке, и это размеренное движение помогало отмести в сторону мысли, эмоции, причины и оправдания. Он чувствовал лишь четкий ритм своих шагов и собственное дыхание в такт движению.

Солнце осушало росу на траве у обочины дороги, последние местные жители торопились на станцию.

Он всегда точно подмечал подобные вещи, как и восхищенные взгляды двух женщин, мимо которых пробежал. Но все это не имело значения. Лишь утром он сумел сконцентрироваться на том, чего действительно хотел. Поэтому никакой музыки, никаких восхищенных взглядов. Только он и дорога. Ничто не могло испортить то короткое время, когда он отгораживался от опасностей и ужасов этого мира, больших и малых, с которыми часто приходилось сталкиваться на работе.

Завтра он сможет найти уединенную тропинку в Ричмонд-парк, а сегодня утром ловко маневрировал между столиками кафе и прохожими, читая названия улиц в поисках адреса, который прислала сестра. Она получила мебель и оставила ключи от его новой квартиры у подруги, которая работала на дому.

Он завернул за угол и оказался на тихой боковой улочке. Неожиданно раздавшийся отчаянный вопль младенца вывел его из состояния покоя, он споткнулся, угодив ногой в тротуарную щель. Попытался бежать, но обнаружил, что это невозможно. Тогда решил считать номера домов, пытаясь не обращать внимания на пронзительные детские вопли. Но чем больше считал, тем сильнее нарастало ощущение неизбежности. Чем ближе подходил к тому месту, откуда доносился крик ребенка, тем сильнее хотелось сбежать, хотя он понимал, что это невозможно.

Размеренный ритм и сосредоточенность на этот раз покинули его. Тело не слушалось, не в силах противостоять крикам младенца, раздиравшим барабанные перепонки. Увидев слева поворот на другую улочку, он на мгновение пожелал свернуть, скрыться, но ноги перестали повиноваться. Он ускорил шаг, направляясь к оцепеневшей женщине с кричащим младенцем, стоявшей на крыльце одного из домов.

Бросив взгляд на номер дома, он понял, что это именно тот адрес. Сестра отправила его в дом с ребенком, даже не предупредив.

— Привет, — осторожно обратился он к женщине, медленно приближаясь к дому. «Кажется, ее зовут Лили», — подумал он. — У вас все в порядке? — Невозможно удержаться от этого вопроса, ведь она стояла с плачущим ребенком на руках словно оглушенная.

Ее светлые волосы, собранные в хвост, сверкали в лучах яркого солнца. Голубые глаза, большие и чистые, выражали такой ужас, что он замер на месте.

Она непонимающе уставилась на него, он всем своим видом демонстрировал, что не причинит ей вреда.

— Я Ник. — До него дошло, что она понятия не имеет, кто он такой. — Доминик. Брат Кейт. Она сказала, чтобы я зашел за своими ключами.

— О боже! Я совершенно забыла.

Однако она не двинулась с места. Окинула медленным взглядом его футболку, спортивные шорты и, задержавшись на стройных ногах, снова посмотрела ему прямо в глаза. Несмотря на отчаяние и смятение, он заметил, как в ее глазах вспыхнуло любопытство.

— У вас все в порядке?

Ее поза и ошеломленное выражение лица говорили об обратном.

— О, все хорошо.

Он видел, каких усилий ей стоит натянуть на лицо веселую улыбку, но это не помогло полностью замаскировать страшное беспокойство, снедавшее ее. Эта скрытность вызвала у него невероятное любопытство, желание узнать, что же таится в глубине души этой женщины.

— Моя сестра, — начала она с напускной беспечностью, — никогда не предупреждает заранее, что мне надо посидеть с ребенком.

«В ее словах не более пяти процентов правды», — решил он и вдруг ощутил, что хочет глубже заглянуть в ее глаза, выведать секреты, все то, о чем она не желала говорить вслух. Неужели здесь скрывается подвох? Неужели его сестра все специально подстроила? Нет, едва ли Кейт могла быть такой жестокой и намеренно втянуть его в историю с последствиями. Однако ему отчаянно хотелось узнать как можно больше об этой женщине. Распутать клубок ее тайн. Тем не менее он больше не может игнорировать крики ребенка, нечего и думать о продолжении знакомства. Надо немедленно уйти от этой женщины и крошечного вопящего комочка. Уйти, пока не затянуло слишком сильно в непонятную историю, пока не открылась рана десятилетней давности, почти уже переставшая болеть.

И все же нельзя просто так оставить человека в беде, бросить ребенка, как бы тяжело ни было. Он понял это во время первой поездки в Индию, когда ему довелось увидеть детей-рабов, шьющих одежду, которую затем продавали в фешенебельных британских кварталах. Он не мог уйти, ничего не сделав, не попытавшись помочь несчастным людям.

Теперь, десять лет спустя, благотворительное общество, основанное им, помогло спасти сотни, тысячи детских жизней, освободить от нищеты и рабского труда. Вот и сейчас он просто не в состоянии выносить плач этого ребенка.

Несчастным детям, кем бы они ни были, где бы ни жили, необходима помощь. Он наконец заставил себя взглянуть на плачущую малышку и понял, что опасения не напрасны. Он попал в серьезную переделку, и все мысли о том, чтобы уйти, бессмысленны. Это новорожденный младенец, вероятно, всего несколько часов от роду, беспомощный, уязвимый и, судя по выражению лица Лили, абсолютно нежданный.

Ребенок взял новую ноту, Лили принялась бодро трясти его. Он догадался, что у нее не было того, чего хотел малыш.

— Ваша сестра оставила молоко? Или молочную смесь?

Она подняла голову и встретилась с ним взглядом, ее глаза по-прежнему скрывали истинные чувства. В странном выражении лица таилось нечто опасное и привлекательное, что влекло к ней помимо его воли. Он чувствовал, как постепенно их начинают скреплять невидимые узы. И главная причина — история с младенцем. Это было опасно, он не хотел иметь ничего общего с происходящим, однако остался.

— Сестра попросила меня купить молочную смесь. — Она, очевидно, придумывала на ходу. — Спасибо, что зашли, но мне надо в магазин.

Свои следующие слова он обдумывал очень тщательно, понимая, что не должен спугнуть ее, видя по ошеломленному лицу, что она еще не до конца поняла, в какое сложное положение попал младенец. Кому только пришло в голову оставить новорожденного ребенка с родственницей, которая не ожидала ничего подобного? В этой истории все очень непросто. Он подозревал, что здесь скрываются непонятные и неизвестные им обоим подробности.

— Малыш очень громко кричит. Как насчет того, чтобы подстраховаться и показать его врачу? В больнице за углом есть поликлиника.

Услышав это, Лили заставила себя встряхнуться, расправила плечи и крепче прижала к себе девочку. Заметив страх и замешательство, он вдруг отчаянно захотел обнять Лили, обнадежить, что все будет хорошо. Но он последний, кто может обещать нечто подобное, поскольку сам не очень-то в это верил.

— Возможно, вы правы. — Она пошла к садовой калитке. — Ключи Кейт лежат в верхнем ящике комода в холле. Можете сами захлопнуть дверь, когда будете уходить?

И вышла на улицу, крепко прижимая к себе плачущего ребенка. Он взглянул на дом и заколебался. Ему нужны ключи, но нельзя оставить дом открытым. Лили не взяла с собой ни сумочку, ни кошелек, а что, если у нее нет ключей? Поэтому выбора нет, надо забрать свои ключи и, взяв ее сумочку, бежать за ней на крики младенца.

Он просто хотел убедиться, что с ребенком все будет хорошо.

— Я пойду с вами, — заявил он, догнав Лили.

Эти слова сорвались с губ прежде, чем он успел подумать. С самого начала ему не хотелось принимать близко к сердцу эту маленькую семейную драму, но это все-таки произошло. Возможно, он ошибался, но интуиция и косвенные улики свидетельствовали о том, что ребенка бросили, а значит, и ему, и его матери может угрожать опасность.

Ник пытался думать исключительно о ситуации с младенцем, отгоняя мысли о том, как все могло сложиться, если бы они с Лили встретились при других обстоятельствах. Ему следует позвонить Кейт. И возможно, в полицию, только полицейские смогут разузнать, все ли в порядке с матерью младенца. Но он не мог отделаться от интереса к Лили. Она обладала волшебной силой обаяния, которая влекла его к себе и одновременно отталкивала, пробуждая горячее любопытство.