Няня для трудного папы

Эльвира Смелик (2021)

Состоятельный бизнесмен ищет няню? Ну что ж, если других перспектив не предвидится, можно поработать и няней. Нет проблем. За исключением одной. Несколько дней назад я чуть не задавила машиной незнакомого мужчину на стоянке перед торговым центром, а он обвинил меня в похищении его ребёнка. И, как думаете, кем он оказался?

Глава 8

— Конечно, заниматься вы будете в основном Евой, — уверенно вещал Котенков. — Но и за Макаром тоже по возможности присматривайте. Только не говорите ему об этом, а то опять что-нибудь выкинет. Вы ведь уже немного в курсе, какой он.

Какой он? Да обыкновенный. Типичный подросток, бунтующий против навязываемых правил и авторитетов, считающий, что разбирается в жизни гораздо лучше закоснелых взрослых, готовый назло маме (в данном случае, папе) отморозить уши, но сделать по-своему.

— У вас с ним проблемы? — прозвучало, как мифическая коронная фраза психотерапевтов «Вы хотите об этом поговорить?», хотя Арина и спрашивала чисто по-человечески.

Котенков не ответил, что это не её дело — на самом деле очень даже её, если она всё-таки согласится здесь работать, — промычал что-то неопределённое, недовольно поморщился, но всё-таки признался:

— Не то чтобы. Просто… просто мы ещё не совсем привыкли друг другу. Точнее, жить под одной крышей. Раньше он с матерью жил, а не со мной. Мы с ней давно в разводе.

— А почему сейчас здесь? Она куда-то уехала?

— Умерла, — коротко пояснил Котенков. — Несчастный случай.

Арина не стала выспрашивать подробности, зато теперь ей гораздо понятней причины, судя по всему, натянутых отношений Котенкова с сыном. Или, скорее, наоборот, сына с ним, а, возможно, и со всеми остальными.

— А дочь? Она…

— Она от второй жены, — совершенно спокойно выдал собеседник. — И та вполне жива и здорова, но её здесь тоже нет. И вот она как раз уехала. Но вы же, наверное, в курсе?

— Нет, — Арина помотала головой, недоумённо дёрнула плечами. — Откуда я могла знать о подобном?

Котенков опять вперился в неё с пристальным вниманием, даже чуть прищурился, словно пытался разглядеть получше, и уточнил с некоторым недоверием:

— А вы действительно не знали? И жених у вас есть на самом деле?

— Конечно! — воскликнула Арина. Что ещё за тайны мадридского двора вкупе с «Санта-Барбарой»? — Но, к сожалению, сертификат международного образца с печатью по такому случаю не выдают. Могу только на словах заверить. Ещё раз.

Одна из Котенковских бровей медленно поползла вверх. Ох, наверное, зря Арина решила поёрничать. Не ведут себя так с предполагаемыми работодателями, особенно претендуя на роль няни. Та, конечно же, должна быть образцом сдержанности и благовоспитанности. Но ведь Арина до сих пор определённо не согласилась, хотя почему-то сомнений становилось всё меньше, словно она проникалась ситуацией или воспринимала её как вызов, на который хотелось достойно ответить.

Но всё-таки неплохо бы для начала увидеться с ребёнком, вдруг он такой, что ни за какие деньги и близко подойти не согласишься, а уж тем более отвечать за него. То есть за неё. И внутрисемейные отношения здесь весьма своеобразные: отец-одиночка с двумя очень разновозрастными детьми от разных матерей, с каждой из которых свои проблемы. А сам он, кажется, вполне ничего — без всяких там романтических контекстов — и внешне вполне приятный, и характер вроде бы адекватный: ни излишней заносчивости, ни высокомерия, ни снобизма, ни глупой напыщенности. Котенков будто ещё и Аринины мысли услышал, указал рукой на дверь:

— Пойдёмте, я вас с Евой познакомлю. — И сам двинулся в сторону выхода, а поравнявшись с Ариной, произнёс: — В принципе, место ваше. И дочке вы, думаю, понравитесь. Или вы действительно чисто посмотреть пришли?

— Нет, — возразила Арина. — Работать.

Они опять прошли через холл, но теперь уже точно к лестнице, ведущей на второй этаж, и всю дорогу Котенков деловито сыпал наставлениями:

— Вопросы про её мать с Евой лишний раз лучше не обсуждать. Чтобы случайно ничего лишнего не ляпнуть. Если только она сама заговорит. Но всё-таки постарайтесь избегать этой темы. Переведите разговор на другую. Для вас же подобное не проблема?

— Она переживает? Скучает по ней?

— Она почти уже четыре года живёт со мной, — вместо прямого ответа, сообщил Котенков.

— И что, всё это время они не виделись?

— Почти, — выдал Котенков достаточно безучастно, и Арина предположила, с трудом сдержав готовые прорваться удивление и осуждение:

— Вы не позволяли?

Он шагнул ей наперерез, вынудив резко остановится, и сам замер, развёл руками, воскликнул с праведным возмущением:

— Слушайте, Арина Валерьевна. Вы за кого постоянно меня принимаете? Сначала заявляете, что я бью сына. Теперь, что я запрещаю дочери видеться с матерью.

— Ну, про сына я же не всерьёз! — воскликнула Арина. — Это вы, первый, меня обвинила, что я его похищаю. — Правда виноватой она тоже немного себя почувствовала, потому и поспешила заверить: — И я просто уточняю. Безоценочно. Всё-таки трудно представить, что мать не хочет видеться с собственным ребёнком.

— Матери тоже разные бывают, — сухо вывел Котенков куда-то в пространство и сразу же добавил довольно резко, теперь уже точно обращаясь к Арине: — И вообще это не ваше дело. У вас своя личная жизнь есть. Вот ею и интересуйтесь. — Мотнул головой, словно стряхивая с себя ненужные эмоции, и произнёс уже спокойно: — Ладно, идёмте дальше.

Он подошёл к одной из дверей, распахнул её, открывая спрятанное за нею пространство.