Бракованные

Энни Дайвер, 2024

Первая часть романтической дилогии про братьев Евсеевых от мастера сентиментальной прозы Энни Дайвер. Ее неповторимый авторский стиль мгновенно погружает в историю о любви, нежности, страсти и предательстве, заставляя продолжать читать до последней страницы и с нетерпением ждать следующей книги. «Бракованные» – история с высокими ставками, которые вершат целые человеческие судьбы в суровом современном бизнесе, где, казалось бы, нет места настоящей любви. Но герои докажут – истинные чувства проявляют себя во всех сферах жизни, независимо от статуса. Для поклонников Анны Джейн, Колин Гувер и Эммы Скотт.

Глава 5. Мирослав

— Вы предлагаете мне что? — спрашивает с нервным смешком и откидывается на спинку кресла. — Скажите, Мирослав Станиславович, вы совсем из ума выжили? Или в турбулентности помотало? — Она поднимается и смотрит сверху вниз, вынуждая меня чувствовать себя виноватым.

Сжимаю подлокотники едва не до треска. Хочется напомнить Ксении, что я здесь босс, а она моя помощница, но сдерживаюсь, потому что сейчас от нее зависит слишком многое. Савельева расхаживает по моему номеру и гневно всплескивает руками. За тяжелым пыхтением улавливаю плохо скрываемую ненависть, но отчего-то улыбаюсь, отдавая должное профессионализму девушки. Я бы на ее месте крыл матом, не испытывая угрызений совести, а она мне турбулентностью тычет. Занятно.

— Если бы, — вздыхаю тяжело. — Но реальность такова: без вашей помощи я не получу компанию и спущу свои труды в унитаз.

— Так возьмите одну из своих подружек! — резко оборачивается и выдает восторженно. — Я же заказывала доставку подарка и цветов… — замолкает и щелкает пальцами, вспоминая, — как ее?.. Виктории! Точно! — Едва не подпрыгивает от радости. — Предложите ей! Судя по количеству бриллиантов в том браслете, она явно вам задолжала.

Качаю головой и поднимаюсь. Иду к Ксении, надеясь остановить мельтешение перед глазами, но она отскакивает от меня едва ли не с криком и выставляет руки вперед, защищаясь.

— Я уже объяснил, почему не могу выбрать никого, кроме вас. Так что успокойтесь, Ксения, — давлю морально, но Савельеву уже не сломить. Мой напор ее не пугает, наоборот, добавляет смелости, потому что ее плечи расправляются, а подбородок вздергивается.

— Успокоиться? Вы испортили мне свидание! — наконец узнаю реальную причину ее злости. Смешно. Единственная, кого можно винить во всем — она сама. Поговорила бы со мной нормально, не пришлось бы сюда лететь.

— А вы мне… Новый год! — бросаю первое, что приходит в голову, думая осадить ее, но Ксения презрительно фыркает и скрещивает руки на груди. Она обводит взглядом номер, будто ищет, чем бы меня огреть, и снова испепеляет карими глазами.

— Я? — она почти смеется. — Кажется, я не обрюзгший упертый старик. Так что не надо валить все на меня.

— Не надо было отключать телефон! — тоже завожусь. Нервы ни к черту с этими условиями. Лазеек нет, а я ненавижу быть заложником обстоятельств.

— Не надо лезть в мой отпуск, который сами же подписали! — бросает последнее и смотрит с вызовом. Дышит тяжело, так, будто пробежала кросс. И поджимает губы. Только этого не хватало. — Я ведь не так много просила, Мирослав Станиславович, — говорит уже мягче, а мне будто мешок с мукой на голову падает. Давит ее отчаяние посильнее петли на шее.

— Ксения… — отступаю, давая ей возможность расслабиться и вздохнуть поглубже, — простите. Возможно, я и правда перегнул палку.

— Вы совершенно точно перегнули, Мирослав Станиславович, — возвращает еще не утихшую злость.

— Три месяца. Я прошу всего лишь три месяца, в которые в вашем паспорте будет стоять печать. Никакой показной игры, никаких совместных мероприятий — чистая формальность, которая закончится, как только я стану владельцем компании.

Она снова замолкает и застывает в одной позе. Во взгляде — пустота, о значении которой я могу только догадываться. В давящей тишине успеваю подумать обо всем, даже всерьез собираюсь встряхнуть Савельеву, чтобы она только вышла из транса. Интересно, она думает, как прибить меня в номере, или готовит формулировки к отказу?

Отворачиваюсь и отхожу к столику. Наливаю воду в стакан — алкоголь пока не могу себе позволить, иначе быстро накидаюсь и забью на происходящее на пару дней точно. А такого делать категорически нельзя. Ксению нужно уговорить всеми возможными способами.

— Кто будет знать, что вы женились на мне? — вдруг бьет в спину голос, и я оборачиваюсь, недоверчиво глядя на девушку. Она серьезно? То есть две минуты тишины, и Ксения готова принять предложение?

— Вы согласны? — вопросом на вопрос, игнорируя все правила приличия.

— Обдумываю варианты, — честно признается и задумчиво кусает губу. — Ну так что?

— Мы с вами и мой юрист, который составит брачный контракт, — сообщаю честно. Показывать Ксению всему миру в мои планы не входит.

— Контракт? Боитесь, что оттяпаю половину после развода? — смеется, приходя в обычное состояние саркастичной стервы, при этом отлично выполняющей работу.

— С вашей хваткой, Ксения… Вы способны обобрать меня до нитки.

— Лестно, — улыбается, но тут же возвращает на лицо серьезную маску, — но комплиментами вы меня не убедите.

— Готов убеждать вас любыми способами, — двусмысленность фразы до меня доходит не сразу. Наверное, я понимаю, что ляпнул лишнего, когда вижу удивленный взгляд Ксении. — Но прежде всего цифрами.

— Уже лучше, — кивает. — И что вы можете мне предложить? Учтите, я знаю, сколько вы зарабатываете, поэтому не вздумайте жадничать!

— И не собирался. — В красках описываю Ксении все преимущества принять предложение. На ее счету после развода останется очень круглая сумма, гораздо больше ее годовой зарплаты, так что я действительно не продешевил.

Но Савельева не была бы собой, если бы не затребовала дополнительных выгод.

— Еще мне нужна моральная компенсация, которую я получу сразу.

— Все? — приподнимаю бровь, глядя на нее.

— Нет.

— Я могу счесть это за вымогательство.

— А я могу отказать. Но мы же выдвигаем условия. Я назову свои, а вы решите, принимать их или нет, — разбивает мои и без того слабые аргументы. — Так вот, я хочу прибавку к зарплате, скажем, в двадцать процентов, и месяц оплачиваемого непрерывного отпуска.

Это больше похоже на шантаж, но я терпеливо слушаю все, что она говорит. Глаза округляются с каждым произнесенным словом. Опять отпуск. Да я за это время с ума сойду без нее! Ни одна сотрудница меня не выдержит, это уже пройденный этап. А тут целый месяц. И если учесть, что отпуск Савельева выберет аккурат под мое вступление в должность, я развалю компанию только за время ее отсутствия, потому что ни одна помощница не сможет правильно спланировать мое время.

— Говорил же, до нитки.

— Не прибедняйтесь, Мирослав Станиславович, у вас там еще не одна катушка.

И правда же. Опасная женщина. Знает обо мне гораздо больше, чем нужно.

— Хорошо. Я согласен, — вздыхаю обреченно. — Но на время своего отпуска вы найдете себе замену, которая меня устроит.

— Это невозможно. Вас не устраивает никто.

— Вы устраиваете, но вас так и тянет в отпуск.

— Потому что вы невыносим! И от вас нужно отдыхать, желательно долго и качественно.

— Допустим, — совершенно не согласен с ее доводами, но выбор у меня невелик. — Так что, вы согласны?

— Я подумаю.