Глава первая
Бьянка
В горле пересохло, но это была мелочь по сравнению с тупой болью во всем теле.
Мама.
Лиам.
От мысли о них я вздрогнула, а затем открыла глаза. Меня встретил белый потолок и яркий свет флуоресцентной лампы.
Где я?
Где они?
Только тогда я поняла, что кто-то держит меня за руку… кажется.
Мама?
Несмотря на боль, я все равно повернула голову.
Я побледнела от негодования, когда увидела длинноволосую девушку в очках, которая, по неизвестной мне причине, красила мои ногти ярко-розовым лаком. Ее теплые карие глаза распахнулись, и она так резко подпрыгнула, что уронила пузырек с лаком.
— О, Боже. Ты… Черт. Ты проснулась.
Я не знала, кто это, но, кажется, она была очень рада меня видеть. Для взрослой она была слишком низкого роста. Всего на пару дюймов выше меня.
Я медленно осмотрела комнату и поняла, что нахожусь в больнице.
— Вы медсестра? — прохрипела я. Голос у меня странно скрипел и казался ниже, чем обычно.
Девчонка моргнула.
— Я Сой… знаешь что? Дай-ка я позову медсестру. — Она трясущимися руками достала свой мобильный. — Я отправила твоих братьев поесть в столовую, но скажу им вернуться. — Она, не дыша, направилась к выходу. — Оставайся здесь. Я на минуту, хорошо?
Не то чтобы я могла уйти куда-то, даже если бы захотела. Учитывая все приборы и трубки. Не говоря уже о боли…
Воу.
Мои руки выглядели… иначе. И дело было даже не в лаке, которым накрасила мне ногти эта странная медсестра. Они словно казались больше, чем я запомнила, а ногти стали длиннее.
Я опустила голову. Черт.
Мама говорила, что я не смогу ходить с длинными ногтями минимум четыре года.
— Привет, милая, — произнесла женщина в униформе, входя в комнату. — Меня зовут…
Она не успела закончить, как мимо нее пронесся мужчина в белом халате.
— Я доктор Джонс.
Это все, что он сказал, прежде чем подлететь к моей кровати и начать светить мне в глаз фонариком. Боже.
Он показал мне палец.
— Следи за ним.
— Где мои мама и брат?
Приложив стетоскоп к моей груди, он нахмурился.
— Как тебя зовут?
Он разве не должен это знать?
— Бьянка.
— Фамилия?
Серьезно?
— Ковингтон. К‐о-в…
— Когда твой день рождения?
— Первого июня.
— Год?
— Две тысячи второй.
— Очень хорошо. — Он задумчиво свел брови. — Ты знаешь, какой сегодня день?
Понятия не имею.
— Нет…
— Бьянка! — закричал какой-то мужчина, влетая в палату.
Он был высокий, имел загорелую кожу и короткие темные волосы, глаза были такие же карие, как у меня. Правда, под его глазами зияли синяки, словно он не спал несколько недель.
А еще у него было много татуировок.
Меня передернуло. Он немного пугал меня.
— Черт возьми. Ты пришла в себя, — сказал еще один мужчина за его спиной, прежде чем они оба окружили мою кровать, как вооруженная охрана.
Второй парень тоже был высокий, с короткими темными волосами. Только в отличие от первого — бледный, с очень яркими зелеными глазами… как у папы.
Отчего-то мне казалось, что я должна их знать, но это очень странно, ведь я понятия не имела, кто они такие.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил один из них.
Я словно попала в альтернативную вселенную.
— Я…
Прежде чем я успела ответить, странная низкая медсестра вошла в палату.
— Мои братья уже идут?
Она сглотнула.
— Да.
Надеюсь, они скоро будут здесь.
Мой взгляд скакал между двумя парнями, стоявшими возле кровати. Они выглядели так же потеряно, как я себя чувствовала.
— Что с ней? — выпалил пугающий парень.
Эй. Грубовато.
Я посмотрела на доктора, в надежде получить ответы на свои вопросы.
— Где моя ма…
— Бьянка! — заголосил знакомый голос.
Я вздохнула с облегчением, когда увидела папу. Наконец-то, знакомое лицо.
— Папочка, — прохрипела я.
Я ничего не понимаю. Где Лиам и мама?
Папа подбежал ко мне и заключил в свои объятия. Он обнял меня так крепко, что мне стало больно, но это не имело значения. Он — единственный человек в этой комнате, которого я узнавала, поэтому я схватилась за него, как за спасательный круг.
— Мне страшно.
Краем глаза я заметила, как два незнакомых мне парня переглядываются. По неизвестной мне причине, кажется, я чем-то их расстроила.
— Все будет хорошо, милая, — уверил меня папа. — Господи, я так рад, что ты в порядке.
— Где мама? — спросила я. — С ней все хорошо? Что с Лиамом?
— Мама? — воскликнул один из парней. — Бьянка, ма…
— Всем выйти, — приказал доктор.
Я попыталась подняться с кровати, но в бок ударила острая боль.
— Тебя это не касается. — Доктор указал на женщину в форме медсестры. — Сестра Дон все еще должна провести осмотр.
Словно по команде медсестра подошла к моей кровати.
— Привет, милая. Как ты? Тебе нужно что-нибудь?
Вспомнив, что в горле у меня словно разверзлась пустыня, я произнесла:
— Можно воды?
— Конечно. — Она достала термометр. — Но сначала мне нужно померять тебе температуру, хорошо?
Едва ли я могу отказаться.
После того, как она измерила мне температуру, сделала еще какие-то манипуляции и проверила приборы, медсестра дала мне стакан воды. Вода оказалась райским подарком… пока я не услышала, как люди ругаются за дверью моей палаты.
— Все нормально? У меня какие-то проблемы?
Медсестра одарила меня подбадривающей улыбкой.
— Конечно, нет, милая.
Я сделала еще один маленький глоток воды.
— Почему мне больно двигаться?
Между ее бровей образовалась складка.
— У тебя перелом таза.
Ой.
— Оу.
Она поправила подушку.
— Но есть и хорошие новости. Ты прекрасно восстанавливаешься и, если все пойдет по плану, через пару недель можно будет начинать физиотерапию.
Это все, конечно, замечательно, но у меня есть еще одна проблема.
Прочистив горло, я задала вопрос, на который мне так никто и не дал ответа.
— Вы знаете, где мои мама и брат? Они были со мной в машине, когда мама… — Я не смогла закончить это предложение. — Они в порядке?
Женщина погладила меня по руке.
— Я пойду поговорю с доктором. У тебя что-то болит? Принести что-нибудь? Сок? Может быть, суп?
Я покачала головой.
Единственное, чего я хотела, это ответ на мой вопрос, но она уже продвигалась к выходу.
Несколько мгновений спустя, доктор, папа и двое неизвестных мне парней вошли в палату. А с ними — еще одно незнакомое лицо.
Стройная светловолосая девушка с голубыми глазами. Она держала за руку пугающего парня и гладила его по спине… утешая его.
Почему?
Я глянула на папу.
— Что происходит?
Он открыл рот, чтобы заговорить, но доктор Джонс прервал его.
— Прежде всего мне нужно задать тебе несколько вопросов, хорошо?
И снова у меня не оказалось возможности отказать ему.
— Мяч, дерево, птица, — сказал доктор Джонс, глядя на часы. — Мне нужно, чтобы ты запомнила эти слова.
Это странно.
— Хорошо.
Он что-то записал в свой планшет.
— Бьянка, ты знаешь, где ты?
Я огляделась.
— В больнице… кажется.
— Очень хорошо. — Он показал на моего папу. — Кто этот мужчина?
Это просто.
— Мой папа.
Он продолжил что-то печатать.
— А эти два молодых человека?
— Не знаю. — Я осторожно глянула на них. — А должна?
Пугающий парень вздрогнул, и девушка с волосами, в которых можно было заметить голубые пряди, поцеловала его в плечо.
Я вдруг ощутила вину. Они все выглядели такими печальными.
— П… простите.
— Тебе не за что извиняться, — уверил меня доктор Джонс.
Папа встретился со мной глазами.
— Ты не сделала ничего плохого, дорогая.
Не сделала, но…
К горлу подкатила паника.
Мама тоже ничего не сделала. Она была не в себе.
Она любит нас. Она бы никогда не причинила нам боль специально.
В голову пришла еще одна ужасная мысль. Она забрали ее? Увезли куда-то, где я больше никогда не смогу ее увидеть?
— Я… мм.
Комната начала кружиться, и стакан с водой выскользнул из моей ладони.
— Где мама?
Мне нужно ее увидеть, чтобы убедиться, что она в порядке.
Пугающий парень сделал шаг вперед, и уже казался мне не таким пугающим. Он выглядел таким же напуганным, как и я, несмотря на слова, которые слетели с его губ.
— Все будет хорошо.
Второй парень с пронзительными зелеными глазами подошел к другой стороне кровати.
— Мы с тобой.
Я ничего не понимаю.
— Кто вы?
Один из них попытался что-то сказать, но доктор Джонс поднял руку.
— Бьянка, ты можешь мне сказать, сколько тебе лет?
— Восемь… — начала я, но тут бросила взгляд вниз. Мое тело не выглядело, как тело восьмилетней девочки. И ощущала я себя по-другому… что бы это ни значило. — Наверное? Я не уверена.
Доктор Джонс оторвал глаза от планшета.
— Ты можешь сказать мне слова, которые я просил тебя запомнить?
Я задумалась.
— Мяч, дерево, птица.
Он улыбнулся.
— Очень хорошо. — Доктор взглянул на папу. — Я хочу еще кое-что проверить, но, кажется, с краткосрочной памятью все в порядке.
— Краткосрочной памятью? — повторила я, не понимая, о чем идет речь.
— Это же хорошо, да? — спросил пугающий парень.
Доктор кивнул, прежде чем снова переключить внимание на меня.
— Ты помнишь что-нибудь об аварии?
Я замолчала, покачав головой. Не хочу, чтобы у мамы были проблемы. Это не ее вина.
Папа нахмурился.
— Совсем ничего?
— Почему никто не отвечает мне, где мама? — Я посмотрела на двух парней, стоящих с двух сторон от моей кровати. — И кто они такие? Почему они здесь? Что им от меня нужно?
— Мы твои братья, — выплюнул парень, похожий на папу.
— Коул, — зашипела на него коротышка-медсестра. — Успокойся, ты ее испугаешь.
Поздно.
— Вы не мои братья.
Пугающий парень попытался взять меня за руку, но я прижала ее к себе.
— Бьянка, я понимаю, что тебе сложно это принять и что тебе страшно, но это правда. — Его взгляд стал нежнее. — Я Джейс.
— А я Коул, — произнес второй парень.
Нет. Джейс и Коул намного младше.
— Этого не может быть. Джейсу одиннадцать, а Коулу десять… как Лиаму.
Слезы брызнули у меня из глаз. Мне нужно увидеть Лиама. Он бы никогда не стал мне лгать.
— Я знаю своих братьев, — закричала я, отчаяние рвалось наружу, царапая горло. — И вы — не они! — Мир вокруг вдруг стал размытым, когда я посмотрела на папу. — Приведи сюда моих настоящих братьев и маму.
Доктор Джонс хлопнул в ладоши.
— Так, мне кажется, достаточно. Мы должны дать ей время. — Он стал выгонять всех из комнаты. — Нужно еще кое-что проверить. Если Бьянка этого захочет, вы можете навестить ее позже.
— Я никуда не уйду, — настаивал папа. — Она потеряна, ей нужен кто-то…
— Ей нужен кто-то нормальный, а не псевдо-отец, — оскалился кто-то, когда двое, называющие себя моими братьями, ворвались обратно в палату.
— Когда тебе было шесть, ты упала с батута, разбила подбородок и тебе понадобилось наложить пять швов, — сказал пугающий парень с татуировками. — Мама напугалась до смерти. Плакала еще громче тебя.
Я коснулась зажившего шрама на подбородке, когда в голове всплыло воспоминание.
— Как ты…
— Потому что ты моя маленькая сестренка. — Он снова взял меня за руку. — Я был первым человеком, который взял тебя на руки, когда тебя привезли из роддома. Первым, кто увидел твои первые шаги в гостиной, рядом с камином. Я знаю о тебе практически все, Бьянка. Например, то, что ты спала с плюшевым мишкой по имени Мистер Виглз до двенадцати лет. — Явно возбужденный, он указал на Коула. — Или как, когда тебе было семь, Коул играл в мяч и разбил мамину любимую вазу, но сказал ей, что это сделала ты.
Это правда. Господи, как же я на него злилась.
— Боже, ну спасибо, придурок, — отрезал Коул, прежде чем обратиться ко мне. — Ладно, хорошо. Я спихнул на тебя вину за вазу. — Он стукнул себя в грудь. — Но кто прикрыл тебя, когда ты украла целую пачку мороженого из маминой сумки и потом наблевала на собаку миссис Гарсиа пять минут спустя?
— Лиам, — сказали одновременно Джейс и я.
У Коула заходили желваки.
— Ладно. Но мама знала, что Лиам ненавидел мороженое, так что она не поверила ему. И обвинила во всем меня.
Я не смогла сдержать смех. Коул жутко злился, что ему пришлось отдать свои карманные деньги миссис Гарсиа, чтобы она отвела свою собаку в парикмахерскую, но я сказала, что это его расплата за вазу.
Никто не мог этого знать, кроме Джейса и Коула.
Я взглянула на Джейса, который наконец-то улыбался, и не смогла поверить, что не заметила этого раньше.
— У тебя мамина улыбка.
Затем я переключила внимание на Коула.
— А ты похож на папу.
Он поиграл бровями.
— Только намного красивее, да?
У меня изо рта вылетел смешок. Прозвучало очень в стиле Коула.
Тогда до меня наконец дошло.
— Погодите… если вы, ребята, такие взрослые, то сколько лет мне?
Они обменялись нервными взглядами, прежде чем Джейс ответил:
— Восемнадцать.
После этих слов у меня возникло ощущение, словно мне на голову свалился кирпич.
— Я провела в больнице десять лет?
— Не совсем, — пробормотал Коул, прежде чем Джейс наградил его предупреждающим взглядом.
— Что? — Я попыталась сесть, но боль не дала мне этого сделать. — Что это значит?
Коул вздохнул.
— Ты здесь уже месяц.
Это еще больше меня запутало.
— Как это? Если мне восемнадцать, значит, авария была десять лет назад. Но если я в больнице месяц… — Я замолчала посреди предложения, потому что они должны были ответить мне на другой важный вопрос. — Где мама? Где Лиам? Почему их здесь нет?
Мама должна быть здесь.
Джейс сжал мою руку.
— Я понимаю, тебе тяжело, но все будет хорошо.
— Где она?
Я устала от того, что никто не говорит мне, что с ней.
С ними.
Я повернулась к Коулу.
— Где…
— Коул, нет, — предупредил его Джейс.
Почему никто не говорит мне правду?
— Почему…
О, Боже.
От боли на лицах Джейса и Коула у меня внутри все перевернулось.
— Что с ней произошло?
Где они ее держат?
— Мама… — начал Джейс, но вдруг его голос сорвался в середине предложения.
— Авария, — произнес Коул надломленным шепотом. — Мама не выжила.
— Нет! — закричала я, отказываясь в это поверить. — Ты врешь.
Этого не может быть.
Она бы меня не бросила.
— Бьянка…
Это последнее, что я слышала, прежде чем горе впилось в мое сердце своими длинными когтями… А мир вокруг стал тьмой.
