Медальон Великой княжны

Юлия Алейникова, 2018

В 1918 году, когда царская семья ждала решения о своей участи в печально известном доме инженера Ипатьева, юная княжна Мария Николаевна подарила одному охраннику на память медальон со своей фотографией. Подарила в знак благодарности за то, что не утратил он доброты и сострадания, не побоялся тюрьмы и расстрела, заступившись за дочь свергнутого, всеми ненавидимого самодержца. Княжна погибла. А медальон отправился в путешествие, меняя хранителей, переплетая их судьбы, толкая людей на подлости и подвиги. Всплыв из небытия в веке двадцать первом, он вновь стал причиной преступных страстей и даже нескольких убийств. Капитану Станиславу Авдееву с коллегами придется немало потрудиться, чтобы распутать клубок событий, нити которых опутали роковой медальон…

Глава 4

17 июля 2017 г. Санкт-Петербург

— Хорошо, Рюмин. Очень хорошо. С Лысого возьмете подписку о невыезде. Давайте список вещей, которые они раскопали в ночь с двенадцатого на тринадцатое, — протянул руку капитан Авдеев.

«Блин! Ну что за человек этот Авдеев, вечно найдет, к чему прицепиться. А ведь так хорошо все начиналось», — пригорюнился Рюмин, чувствуя себя последним ослом.

— Что, нет списка? — убирая руку, разочарованно поинтересовался капитан. — Старший лейтенант Рюмин, озвучьте, пожалуйста, еще раз, какую версию вы разрабатываете? — тоном преподавателя попросил Авдеев.

И Денис Рюмин тут же почувствовал, что зачет ему не сдать. Дежавю.

— Версию, что Кротов с компаньоном не поделили добычу, вследствие чего Кротов был убит компаньоном, — уныло проговорил Рюмин, наверняка зная, что уже засыпался.

— А какую добычу не поделили компаньоны? — тем же вкрадчивым тоном спросил капитан Авдеев.

— Ту, которую выкопали в ночь с двенадцатого на тринадцатое, — с видом проштрафившегося школяра ответил Рюмин.

— А что они выкопали в ночь с двенадцатого на тринадцатое? — продолжал занудно выяснять капитан.

Не мог сразу же обозвать идиотом и сказать, что только последний осел не составил бы список изъятых из могилы ценностей. Издевается.

— Не знаю, — сердито буркнул Рюмин, краем глаза поглядывая на довольно ухмыляющегося Грязнова. «Погоди, Никитушка, и твоя очередь придет», — пообещал мысленно Денис.

— Не знаете, — повторил за ним Авдеев. — Плохо, — огласил свой вердикт капитан.

Перезачет. Добавил про себя Рюмин.

— После совещания отправитесь к Лысому, Сидоренко, и составите подробный список, желательно с описаниями предметов, — распорядился капитан. — Алиби Сидоренко проверить самым тщательным образом. Докладывайте, Грязнов.

Никита заерзал в кресле, выпрямляя спину, и, расправив перед собой бумаги, приступил к отчету. «Подхалим несчастный, — зло заметил про себя Денис, вырядился в такую жару в костюм, к начальству подлизывается». Сам Никита предпочитал свободный стиль в одежде. Например, футболку и слаксы.

— Значит, так, Станислав Дмитриевич, вот распечатка всех звонков покойного начиная с одиннадцатого числа. На всякий случай взял с запасом, — пояснил Никита с самым серьезным видом. — Входящие, исходящие, СМС, здесь трафик, вот тут распечатка с паспортными данными всех абонентов. Отдельно список его контактов в алфавитном порядке с паспортными данными.

Выкладывая информацию, Грязнов только что не светился от самодовольства, как лампочка Ильича. А чем гордится-то? Чем? Тем, что смотался в компанию-оператора и, тряся корочкой, потребовал у девицы распечатку? А сам в это время кофеек попивал из автомата. Экий подвиг! Но Денис явно недооценивал объективность своего начальства.

— Хорошо, — неторопливо просматривая распечатки, проговорил Авдеев. — Кого из списка абонентов Кротова вам удалось проверить, скажем, за период с двенадцатого по пятнадцатое июля?

— Я… Это я…

Авдеев смотрел на подчиненного внимательным невыразительным взглядом, вежливо ожидая продолжения.

— Я… В день убийства, — нашелся наконец Никита Грязнов, — ему несколько раз звонила мать. — Он быстренько порылся в своих бумажках и достал нужный листок. — Вот, сперва был входящий вызов, а потом после часа дня несколько непринятых. Очевидно, Кротов уже был мертв.

— Очевидно, да, — холодно согласился капитан.

— Так это и эксперты еще вчера установили, — тихо, куда-то в сторону заметил Рюмин, стараясь сдержать самодовольную ухмылку, за что тут же получил яростный взгляд Грязнова.

— Дальше, — прервал их безмолвную пикировку капитан.

— Дальше звонила некая Вероника Крылова, очевидно, девушка покойного Кротова. По сути, это единственная женщина, кроме матери, которая звонила ему за последние дни. И возраст подходящий.

— Так это девушка Кротова или вы предполагаете, исходя из распечатки?

— Я так предполагаю, — после секундной паузы вынужден был признать Грязнов, врать капитану было опасно. Все равно в угол загонит, так уж лучше сразу.

— Какие еще сведения вы сумели раздобыть? — без всякого намека на издевку поинтересовался капитан, отчего его вопрос прозвучал еще неприятнее. Уж лучше бы сразу обозвал ленивой скотиной, и дело с концом!

Но Станислав Дмитриевич Авдеев никогда не обзывался, даже в детстве. Бессмысленным оскорблениям личности он предпочитал доходчиво и аргументированно объяснить, почему эта самая личность не права, чтобы впредь она этих ошибок не совершала. Но личности, особенно подчиненные ему личности в следственном комитете, отчего-то не ценили тонкого педагогичного подхода своего начальства, а, напротив, предпочитали грубые примитивные оскорбления.

Станислав Дмитриевич огорчался. Но принципов своих не менял.

— Значит, так, уважаемые коллеги, — это, казалось бы, вежливое, корректное обращение было воспринято проколовшимися лейтенантами как очередное издевательство, — надо в кратчайшие сроки ликвидировать все недоработки. Рюмин, вы уже получили задание, можете приступать. Грязнов, вам необходимо встретиться с родителями покойного Кротова, предъявить им список, собрать максимум информации о значащихся в нем абонентах. Вы, Рюмин, также возьмите с собой экземпляр распечатки и покажите Сидоренко, возможно, он кого-то сможет опознать. Непосредственно с абонентами в контакт не входить, за исключением этой самой Вероники Крыловой. Нам нужен оценщик, точнее, не оценщик, а ученый! Расспросите аккуратно родителей Кротова, кто из знакомых покойного имеет высшее образование в интересующей нас области: искусствоведение, история. Действовать надо осторожно, ни в коем случае не спугнуть его раньше времени. Задача ясна?

— Так точно, — в один голос отрапортовали лейтенанты и поднялись со своих мест.

— Свободны. Завтра в двенадцать с отчетом у меня, — распорядился Авдеев, взглянув на часы.

— Гм, — пробубнил, закрыв дверь начальственного кабинета, Грязнов. — А спать, есть и жить нам не надо?

— Чего тебе жаловаться? Прокатишься на метро до «Озерков», а мне вот в Гатчину тащиться. Знаешь, какие сейчас на шоссе пробки? — со вздохом одернул его Денис.

Теперь, когда два молодых самоуверенных разгильдяя покинули его кабинет, должным образом наставленные на путь истинный, Станислав Дмитриевич смог наконец снять пиджак, расслабить галстук и закатать рукава рубашки. При подчиненных он себе подобной вольности никогда не позволял. Начальство всегда должно быть собранным и безупречным, только тогда оно может требовать того же от подчиненных.

Хочешь требовать с других, начни требовать с себя. Этот и прочие жизненные принципы Станислав впитал в себя с детства, сперва от бабушки, происходившей из древнего рода князей Алабышевых, а затем от отца, профессора консерватории и просто глубоко интеллигентного человека, которого он уважал и чьим мнением очень дорожил.

Отослав подчиненных, Станислав Дмитриевич снял пиджак, распахнул окно в надежде на вечернюю прохладу, удобно расположился в кресле и принялся думать.

Итак. Все в деле указывает на личность некоего оценщика. И скорее всего, с вероятностью в… скажем, девяносто процентов, так оно и есть. Стас взял распечатку телефонных звонков за тринадцатое июля, именно в этот день Кротов, по словам Сидоренко, встречался с этим самым оценщиком.

Вот звонок Кротова Сидоренко в четырнадцать сорок пять. Значит, у оценщика он был раньше. Что ж, в этот день звонков у Кротова было не так уж и много. С утра он звонил матери. Затем той самой Веронике Крыловой, которую, судя по всему, действительно можно считать девушкой погибшего, и остается еще два звонка. Некоему Ивану Фомину и Кириллу Трифонову. Вот их-то проверить и надо.

Разумеется, все эти несложные выкладки он мог бы произвести и в присутствии Рюмина с Грязновым, но у капитана Авдеева было неписаное правило: кто не умеет работать головой, тот работает ногами. «Ничего, молодые, пусть побегают», — вздохнул Станислав Дмитриевич, закидывая руки за голову и беззаботно крутясь в рабочем кресле. А вот ему пора на заслуженный отдых, к жене и детям. «Вот только стоит, пожалуй, навести справки о Фомине и Трифонове. И на дачу! Главное — выскочить из центра, а уж там — педаль в пол и полетели, если повезет, через час буду дома, — довольно улыбаясь, размышлял Стас. — По полицейской части оба субъекта не проходили. Придется порыться в соцсетях. Для начала отыщем страницу покойного Кротова, оттуда и начнем».

Страница Кротова «ВКонтакте» отыскалась быстро, там нашлась и страница Ивана Фомина. На интеллектуала парень не тянул, среднее незаконченное, вынес свой вердикт Станислав Дмитриевич. Просмотрев страницу внимательно, он пришел к выводу, что парень, скорее всего, занимается загородным домостроением, должность не выше прораба. А возможно, просто шабашит на частных заказах.

А вот Кирилла Трифонова «ВКонтакте» не обнаружилось, точнее, их было много, но ни один не отвечал требованиям капитана. Что ж, стоит, пожалуй, попробовать дать запрос в Яндексе, набрав имя и фамилию, иногда такие простые действия давали неплохой результат. Кириллов Трифоновых выпало немало. Были тут частные предприниматели, аниматоры, диджеи, управляющие ресторанами, водители-дальнобойщики, стоматологи. Станислав Дмитриевич продолжал листать, пока его взгляд не зацепился за строчку «диссертационный совет».

— Ага! — Стас в предвкушении потер руки.

Санкт-Петербургский государственный университет. Исторический факультет. Бинго! Дальше дело пошло легко и быстро. Он набрал сайт университета, просмотрел личную страницу старшего преподавателя Трифонова, распечатал фотографию с сайта и с удовлетворением посмотрел на часы. Вся процедура поиска оценщика заняла у Станислава Дмитриевича менее получаса.

— Учитесь, салаги, — пробормотал он себе под нос.

Кирилл Юрьевич Трифонов, двадцати девяти лет. Кандидат исторических наук, сотрудник университета. Приятное лицо. Сфера интересов: кандидатская посвящена шестнадцатому веку, затем интересы смещаются. Последняя монография посвящена государственной службе российского дворянства первой половины девятнадцатого века. Ордена Российской империи. «Как интересно! Ну просто-таки прикладная работа!» — усмехнулся Станислав Дмитриевич.

А вот теперь стоит подумать. Что же толкнуло успешного ученого, сотрудника университета на убийство? Жадность? Сложные жизненные обстоятельства? Шантаж? Если жадность — сколько должны стоить найденные Кротовым в могиле драгоценности, чтобы толкнуть успешного, небедного человека на убийство? Несколько миллионов? Несколько десятков миллионов? Второе вернее.

Нужен список находок. Эх, Рюмин, и чтоб тебе получше соображать, старший лейтенант называется. Теперь теряем время.

Было бы неплохо собрать заранее о Трифонове побольше информации, но так, чтобы не спугнуть. Станислав задумался. Кто из его знакомых по-прежнему связан с университетом? Впрочем, простая связь его не устроит, нужны выходы на истфак. Общие знакомые… К кому бы обратиться? Может, кто-то из маминых знакомых?

Поездка на дачу как-то само собой отошла на второй план и забылась. Станислав Дмитриевич сидел, погрузившись в собственные мысли, не замечая опускающихся на город сумерек.

— Точно! — Возглас капитана разорвал сонную тишину кабинета.

Станислав Дмитриевич несказанно оживился, достал мобильник и, пролистав несколько страниц записной книжки, нашел нужный номер.

— Олег Ильич? — произнес он подчеркнуто солидным официальным голосом.

— Да, слушаю, — отрывисто ответил Олег Ильич, очевидно, поглощенный каким-то важным делом.

— Вас беспокоят из следственного комитета Санкт-Петербурга.

Олег встал на паузу.

— Из следственного? Стас, ты, что ли? — проговорил наконец Олег Шишмарев обычным человеческим голосом, перестав изображать из себя загруженную делами звезду Петербургской коллегии адвокатов.

— Именно, — улыбнулся Станислав Дмитриевич.

— Ну, здорово. Рад слышать, — отозвался бывший однокурсник.

— Взаимно.

— Ты по делу или так, соскучился?

— Соскучился и по делу, — не стал юлить Станислав Юрьевич.

— Выкладывай.

— Однако, господин адвокат, вы напрочь лишены лирики. Хоть бы из вежливости поинтересовались, как мои дела, как жена, дети? — укорил приятеля Стас, поскольку в его планы входил отнюдь не короткий телефонный разговор, а… Впрочем, не будем забегать вперед.

— Ну, как жена, как дети? — настороженно спросил Олег.

— Спасибо, хорошо, на даче сейчас. А как твои? — с улыбкой проговорил Станислав Дмитриевич.

— Спасибо, и мои хорошо. Слушай, что-то ты меня пугаешь. Тебе что надо, а? — потребовал объяснений Олег.

— Ты извини, конечно, за бестактность, — приступил к делу Станислав Дмитриевич, стараясь проявить максимальную тактичность. — Но ты все еще на Лиле женат?

— Чего?

— На Лильке, спрашиваю, женат? Не развелся? — погромче и поконкретнее спросил Станислав Дмитриевич, отбросив политесы.

— Ну да.

— А она у тебя все еще на кафедре работает?

— Ну да, — все тем же настороженным голосом ответил Олег, словно ожидая в любой момент какого-нибудь фортеля.

— А ты не можешь ее спросить, не знает ли она старшего преподавателя с кафедры истории России Кирилла Трифонова?

— Ах вот оно что! Не мог сразу сказать? — с облегчением выдохнул Олег. — Ладно, спрошу.

— Нет. Ты не просто спроси. Ты прямо сейчас спроси, и если знает, пригласи меня в гости прямо сегодня. Ну, или если тебе это неудобно, я могу с ней в любом месте побеседовать. Хоть на лавочке во дворе, — выдал все сразу Станислав Дмитриевич, как и просил его собеседник.

— Ну ты, друг, даешь! — усмехнулся Олег. — Дайте попить, а то так есть хочется, что переночевать негде. Ладно. Жди, сейчас перезвоню.

— Приезжай, — услышал через несколько минут приглашение Станислав Дмитриевич. — Адрес в сообщении скину. С тебя букет, — коротко распорядился Олег.

— Обижаешь!

Букет для Лили Станислав Дмитриевич выбрал с душой, не для отмазки, не огромное блюдо из подвявших роз у метро, а элегантное произведение флористики в фирменном магазине, заодно приобрел бутылку вина и, вооруженный джентльменским набором, двинулся в гости, предварительно позвонив жене и убедившись, что у нее все в порядке. Насос работает как часы, дети здоровы, а сама Лена в хорошем настроении.

— Привет, Стас, проходи. — Лиля Шишмарева была маленькой пухленькой улыбчивой брюнеткой с копной мелко вьющихся волос. — Ой, какой букет красивый! Спасибо. Олег, Стас пришел! Проходи, пожалуйста. Я на кухню. Ты уж извини, ужин самый обычный, Олег о твоем приезде в последний момент предупредил, так что никаких изысков, — ни на секунду не умолкала Лиля. — Ты проходи в комнату, он там телевизор смотрит. Слышишь, как орет?

Олег действительно сидел в комнате перед телевизором. Точнее, он спал под звуки громко орущего телевизора.

— Эй, хозяин, проснись, — легонько потряс его за плечо Стас, выключая звук телевизора. — Гости пришли.

— А? О, приехал? — потягиваясь, пробормотал Олег. — Устал как собака, лето, а дел невпроворот. Сегодня с утра в суде торчал. Ну, а ты как? Смотришься огурцом, даром что в полиции служишь, — с легкой завистью отметил Олег.

На фоне бородатого, обзаведшегося кругленьким солидным брюшком Олега Станислав Дмитриевич, гладко выбритый, подтянутый, с модной короткой стрижкой, смотрелся свежо и молодо.

— Движение — жизнь, а сон у телевизора — медленная смерть, — нравоучительно заметил он, присаживаясь рядом с хозяином. — Переходи к нам, загоняют так, что и спортзал не понадобится.

— Нет уж, нет уж. Мы уж лучше сами, — отмахнулся Олег. — Ты Лильку видел? Что там с ужином?

— Готовится.

— Уже готов, — заглянула в комнату Лиля. — Так что руки мыть и за стол. Стас, я на кухне накрыла, ты не возражаешь?

— Замечательно. Обожаю кухни.

— Я Трифонова плохо знаю, — не спеша приступила к рассказу Лиля, когда ужин был уже наполовину съеден, а тосты за хозяев и гостей подняты. — Но специально для тебя расспросила про него девочек из деканата. Те всегда все про всех молодых, перспективных и неженатых мужчин знают. Так вот. Мужик умный, напористый, со временем может дорасти до завкафедрой. Имеется невеста. Девчонки ее видели, она им не понравилась, — с улыбкой проговорила Лиля. — Судя по их рассказам, капризная, избалованная красотка, дорого и вызывающе одетая. То есть золотая молодежь. Что ей понадобилось от Трифонова, не знаю, но, по мнению девочек, чувства у них взаимные.

— Интересно.

— А еще он через три дня уходит в отпуск, по сведениям деканата, они с этой самой невестой летят в Испанию. Это все, — развела руками Лиля. — Думаю, со списком его научных работ ты можешь ознакомиться и на сайте.

— Спасибо, солнышко, ты меня несказанно выручила! Значит, через три дня в отпуск? — плотоядно улыбнулся Станислав Дмитриевич.