Чужая судьба

Юлия Григорова, 2023

Получив заказ на обычное ограбление шикарного дома, Джонатан с сообщниками были уверены в успехе. Казалось бы, что может пойти не так, когда дом охраняет всего пара солдат, горстка прислуги и вредная хозяйка с магическим даром? Оказалось, что пойти не так может абсолютно всё, включая девушку, заставшую их в разгар преступления. Что делать с невольной свидетельницей, которая сдаст их с потрохами?Приехав в дом тётки, Эванейл не успела насладиться своей новой жизнью. Оказавшись не в том месте, не в то время, она не ожидала, что вмешается в спланированное ограбление. Решение было принято за неё, а вот смириться с ним или нет, и как отомстить за испорченные планы на жизнь – этого девушка пока не решила.

Глава 1. Приказы не обсуждаются

Джонатан

Сталь ножа поблёскивала в лучах солнечного света, проникавшего через окно на письменный стол. Высеченные на лезвии символы красиво мерцали, переливаясь всеми цветами радуги и отбрасывая их на стену. Аккуратно протирая пыльные полки и корешки стоящих на них книг, я время от времени поглядывал на это произведение оружейного искусства, подавляя желание прикоснуться к нему. Особенно сильно хотелось подержать нож в руке и почувствовать, каково это, когда в ладони зажато столь великолепное оружие, а не то жалкое подобие, с которым приходилось иметь дело. Мне никогда не заработать на что-то подобное, да и зачем? Пускать его в ход явно не придётся. Так, припугнуть разве что. От одной мысли ударить этим ножом кого-нибудь кровь стыла в жилах. Это же надо — погружать такую замечательную сталь в человека! Ужас какой, вся красота будет испорчена.

Я с трудом дотянулся тряпкой до верхней полки книжного шкафа, оставшейся последней, и пошёл в обратном направлении, скосив взгляд на столешницу, где лежал притягательный нож. Руки так и чесались, ведь никто никогда не узнает, что его кто-то трогал, разве нет? Да и Дрейк ни за что не оставил бы его здесь просто так. Может, он, наоборот, хотел, чтобы я как следует рассмотрел именно этот нож? Оценил и захотел такой же? Ага, вот это я размечтался. С чего вдруг?

Встряхнув головой и отогнав посторонние мысли, я вернул внимание полкам и пыли на них. Ведь именно для этого хозяин заведения послал меня в свой кабинет с тряпкой, а не для того, чтобы я на его нож любовался. Надо успеть всё сделать, пока он не вернулся и не загрузил меня ещё какой грязной работой.

Обычно моё место за стойкой бара в таверне на первом этаже, но сегодня у меня был честно выпрошенный выходной, и я хотел выйти в город, чтобы поискать подарок для Мер на её день рождения. Девушке исполнилось двадцать не так давно, но я, как обычно, совершенно забыл об этом. Хотелось исправиться, хоть и с опозданием. Вот только Дрейк перехватил меня прямо в дверях. Нельзя было отказать ему в такой мелочи, как протереть пыль на полках.

Мысль, почему именно я должен это делать, крутилась в голове с того момента, как я переступил порог просторного кабинета, где не было никакой мебели, кроме книжных полок вдоль стены, письменного стола и кресла прямо возле него. Баба Тина, всеобщая любимица и хозяйка кухни, в шутку говорила, что Дрейк привык обходиться вообще без вещей, но тот всячески старался это отрицать. Отдельная комната напротив входа в кабинет, выделенная под гардероб хозяина дома, была полностью согласна с ним и осуждающе смотрела на старушку, обвиняя её во вранье.

От раздавшегося стука в дверь я замер и растерялся, ведь хозяина кабинета здесь нет, а могу ли я разрешать кому-то входить? Дрейк всегда скрупулёзно относился к посетителям, и не все участники нашей своеобразной команды трактира бывали здесь. Бертрам как-то смеялся, что ради разрешения оказаться по ту сторону порога главного логова Дрейка нужно втереться к нему в полное доверие. Что, конечно, было не так, ведь меня же он сюда спокойно пускал, даже оставлял одного.

Когда дверь приоткрылась, я опустил тряпку и уставился на просунутую в проём голову с копной русых волос, заколотых на затылке. Стоило узнать в гостье Мер, как облегчённый вздох вырвался из груди. Вытолкать отсюда кого-то другого мне было бы трудно, но девушка тоже не раз находилась в этом кабинете, и Дрейк не будет против её присутствия здесь. Разве нет?

— Его нет, — спокойно отозвался я, возвращаясь к оставшемуся краю книжных полок, где ещё виднелась пыль.

— А где он? — расстроенно поинтересовалась подруга, прошмыгнув в помещение.

Стараясь не смотреть в сторону девушки, я лишь краем глаза, на секунду, скользнул по наряду и фигуре подруги, сглотнул слюни и отвернулся. Сегодня на Мер снова было платье с глубоким вырезом, благодаря которому открывался вид на аппетитную, но небольшую грудь. Подол спереди был укорочён, демонстрируя стройные ноги в тканевых сапогах по колено, а широкий кожаный пояс подчёркивал талию и визуально делал грудь ещё больше. Вот так всегда, вырядится ради одного, а страдают все.

— Он мне не доложил, — буркнул я и невольно подавился слюной, надеясь, что Мер этого не увидела.

Девушка беззаботно прошлась по кабинету, сцепив руки за спиной. Она вытягивала тонкую шею, разглядывала вид из окна и те самые полки, с которых я смахивал пыль. Издав восторженный возглас, она ринулась к столу и склонилась над ним, изучая что-то на поверхности. Из глубин моей груди поднималась закипавшая злость. Ну уж нет, я тут всё это время пытаюсь сдержать себя и не дотронуться до ножа, а зная Мер, не стоит даже сомневаться, что её пальцы сразу потянутся к оружию.

— Не трогай, ты же знаешь, как он к нему относится, — шикнул на неё я и, развернувшись, ударил тряпкой по девичьей руке, уже едва коснувшейся резной рукоятки. Отдёрнув ладонь, она надула губки так, что они стали ещё соблазнительней, и потупилась. Ну вот зачем она так? Знает ведь, как такие вещи на мужчин действуют.

— Да брось, никто не узнает, — обиженно пробормотала Мер, и тут взгляд её узких голубых глаз скользнул к блюду, где покоилось одинокое яблоко, и графину, заполненному бурым напитком лишь наполовину. — Мне всегда было интересно, что он пьёт.

— Это яблочное вино. — То, как звучал мой голос, не понравилось даже мне, но собеседница сделала вид, что не заметила. Она сняла стеклянную пробку с графина и понюхала содержимое. Скорчив недовольную гримасу, вернула всё на место и схватила яблоко с блюда.

— Почему у него повсюду яблоки?

— Ты у меня спрашиваешь?

— Ну ты же общаешься с ним больше всех, — заметила Мер, а я обернулся и уставился на неё широко распахнутыми глазами.

— Если выслушивание приказов — это общение, то да, я общаюсь с ним больше всех.

— Брось, все знают, что он тебя любит, — хихикнула Мер.

— Кто бы говорил.

Махнув тряпкой по последнему участку полки и согнав с неё остатки пыли, я был горд собой хотя бы за то, что смог остановить подругу и не дать ей дотронуться до ножа. Пропажу яблока, которое она демонстративно откусила, едва не засунув его в рот целиком, я смогу объяснить. Вот почему девушки всегда считают, что они какие-то особенные и им всё можно? Хотя, учитывая взаимоотношения Мер и Дрейка, вполне вероятно, что ей на самом деле можно трогать его вещи, но свидетелем этого становиться мне не хотелось.

— Ко мне он равнодушен, — заметила она, не успев как следует прожевать кусок яблока. Голос девушки дрогнул, но понять, из-за чего именно, оказалось трудно. Рвущийся наружу смешок пришлось загнать поглубже. Одно дело немного язвить, но другое — демонстративно выразить своё отношение к затронутой теме. Мер сама виновата во всём, что я могу сделать? На что она вообще надеялась, когда лезла к Дрейку в постель? Что он влюбится, женится, и они будут управлять таверной вместе? От таких мыслей даже мне становилось смешно, а уж кто постарше, рассмеялся бы в голос, не задумываясь.

— Но общаешься с ним чаще.

— Брось, не ревнуй, мы это уже проходили.

Да, мы и правда это уже проходили. Ведь как выяснилось, у Мер никаких чувств ко мне никогда не было, в отличие от меня по отношению к ней. Оказавшись в доме Дрейка после побега из приюта, я первым делом плюхнулся спать. Только на следующее утро мне довелось узнать, что Мер сильно заболела, но я был жутко счастлив её увидеть хотя бы краем глаза. Когда она полностью поправилась, никто из нас не стал придавать значения расхождениям в наших с ней рассказах о том, почему мы оба здесь. Мне казалось всё несущественным, ведь теперь у нас была возможность быть свободными от правил и распорядка приюта. Мы могли делать всё что хотим, и мы могли быть вместе во всех смыслах.

Между сиротами в приюте никогда не допускались какие-то романтические отношения, потому после тринадцати лет девочек и мальчиков размещали на разных этажах дома. Пересекаться им дозволялось только у всех на глазах. Само собой, большинство это не останавливало, они сбегали и ночью, и во время обеда, дабы пообжиматься где-нибудь под лестницей, но Мер всегда фыркала, когда очередную такую парочку ловили и устраивали им выговор. Наблюдая за её реакцией, я не предпринимал никаких попыток к сближению. Хоть и давно понял, что другие девчонки мне не столь интересны, как она. Да и в глубине души я искренне считал, что мы почти пара, и только стены приюта не дают нам сблизиться. Но вот мы их покинули, и казалось, что всё стало иначе.

В первые дни, когда Дрейк объяснил что он будет от нас требовать, и если нас что-то не устраивает, то мы можем убираться, я буквально летал, окрылённый счастьем от свободы и успеха. Ведь это же надо так повезти! И именно нам с Мер! Моя радость продлилась недолго, и уже через пару недель довелось увидеть, как девушка посреди ночи спускается из этого самого кабинета, застёгивая платье. Тешить себя ложными надеждами я не стал, да и всё выглядело вполне очевидным. Куда мне, на тот момент шестнадцатилетнему сопляку, с прыщами и веснушками по всему лицу, тягаться со столь видным и богатым типом, да ещё и приютившим нас у себя. Честно говоря, тогда мне хотелось сбежать куда глаза глядят, выкинуть из головы Мер и всю эту ситуацию. Но уже возле входной двери я передумал.

Вернее, передумать меня заставил сам Дрейк. Не знаю, откуда он там появился, но спросив, куда я направляюсь, и, выслушав моё несвязное бормотание, смысла которого уже даже я не помнил, спокойно пожал плечами.

«Лучших условий, чем предлагаю я, ты себе не найдёшь. Глупо было бы отказываться от них из-за какой-то шлюхи», — сказал тогда он.

Я помнил, как хотел броситься на него с кулаками за эти слова, но духу не хватило. Только что-то кричал про то, что Мер не шлюха, и как он вообще посмел сказать такое про неё. В ответ на это мужчина сообщил мне, откуда именно он вытащил мою подругу, о чём я в тот момент понятия не имел. Оказалось, что за четыре месяца, что мы с девушкой не виделись, она и правда успела стать шлюхой. Не от хорошей жизни, само собой, но это не укладывалось у меня в голове. Убедив меня, что я заслуживаю большего, Дрейк изменил мой взгляд и на подругу, и на девушек вообще. По крайней мере, я начал на них заглядываться, чего раньше не делал из-за мыслей о Мер.

С тех пор прошло два года, а что-то это «большее» никак меня не находило, ну и мои поиски успехом не увенчались. Зато подруга сообразила, как именно к ней относится Дрейк, и завела другой роман: с парнем, появившимся в рядах работников таверны всего полгода назад, Далгосом. Тот просто обожал её и носил на руках, а она тем временем периодически всё равно оказывалась в спальне, что скрывалась за дверью прямо напротив места, где я сейчас стоял. Мы с Мер сохраняли исключительно дружеские отношения, но, признаю, определённые желания в отношении девушки я всё равно испытывал. Особенно когда она разгуливала по дому вот в таких открытых платьях.

— Я не Далгос, чтобы ревновать тебя, — буркнул я, и в этот самый момент Мер игриво швырнула мне надкусанное яблоко, а сама схватила нож за рукоятку и восхищённо принялась рассматривать его, поднеся ближе к окну. — Положи на место.

Бросив тряпку и яблоко на блюдо, я ринулся к Мер, намереваясь выхватить у неё нож, и в этот самый миг дверь кабинета открылась. Увидев переступившего через порог Дрейка, девушка сунула предмет нашего спора мне, а сама отпрянула в сторону. Мои руки не успели среагировать, и нож с грохотом упал на пол. Мы с хозяином кабинета проследили за его падением. Но если я поспешил поднять и положить предмет на место, то Дрейк спокойно прошёл к столу, делая вид, что ничего не случилось.

— Тебя я не приглашал, — грозно заявил он, покосившись на Мер, а затем скользнул зелёными глазами по поверхности стола. Судя по тому, как исказилось его лицо, надкусанное яблоко и пыльная тряпка лежали явно не на своём месте. Спохватившись, я схватил и то и то, и спрятал за спину, следовало раньше это сделать, но хоть так. Смущённо склонив голову и надув губки, Мер заметно покраснела, что стало особенно видно благодаря её нахождению возле окна в лучах солнечного света.

— Я хотела спросить, не занят ли ты, — сладко проворковала она, чем вызвала очередную волну злости, поднимавшуюся из глубины моей груди наверх, к горлу. В мою сторону Дрейк даже не посмотрел. Взяв со стола нож, он уделил внимание ему.

— Занят, — сухо бросил он.

— Ну, может, вечером? — не отставала девушка. Сойдя со своего места чересчур грациозно, она оказалась почти перед носом собеседника, как раз достававшего из нагрудного кармана платок.

— Вечером общий сбор в зале. Сходи, кстати, и предупреди всех, а то только двери запрут и сразу разбегутся, как тараканы по норам, знаю я их. — Дрейк недовольно поморщился, и его лицо сильнее перекосило из-за стягивающего правую щеку зигзагообразного шрама, тянувшегося от уголка губ к уху. Любое движение мышц из-за него становилось кривым, а потому почти невозможно было понять, какое именно выражение застыло на лице хозяина заведения.

Растерявшись, Мер пару раз хлопнула ресницами, наблюдая за тем, с какой щепетильностью Дрейк протирает нож платком, не оставляя без внимания ни одного участка лезвия или рукоятки.

— Да, хорошо. Тогда, может, завтра?

— Меральда, вон отсюда, — закончил беседу мужчина и повернулся лицом ко мне, давая понять, что собеседница его больше не интересует.

Девушка в этот миг стиснула зубы и стремительно направилась к двери. Мне удалось увидеть, как её ладони сжались в кулаки. Вот и чего она пыталась добиться? Зачем ей всё это? Мне не дано понять женщин. Имея вполне себе стабильные и счастливые, если смотреть со стороны, отношения с Далгосом, она сама напрашивалась на встречу с другим, прогоняющим её как собаку. И где логика?

— Я закончил, я пойду, — неуверенно промямлил я, когда понял, что остался с Дрейком один на один, а все полки уже избавлены от пыли. Сейчас самое время уйти подальше и избежать дополнительной нагрузки в свой долгожданный выходной.

— Проследи, чтобы Бертрам и Абрахам к вечеру не напились, они нужны мне трезвые, — проговорил мужчина, заставив меня остановиться в полушаге и от досады прикусить губу с внутренней стороны. Теребя в руках тряпку и надкушенное яблоко, я думал о том, как бы намекнуть хозяину заведения, что сегодня у меня свободный день и в планах было покинуть дом на несколько часов.

— Я хотел сходить на площадь, прикупить кое-чего, потому и отпросился у Ангрона, — пытаясь подбирать каждое слово, медленно высказался я, виновато посмотрев на обернувшегося Дрейка. Убрав платок на место, мужчина крутанул нож между пальцев, а затем внимательно посмотрел на свои ногти.

— А Ангрон что, уже стал главным? — с вызовом поинтересовался он, а я нервно сглотнул.

— Нет.

— Тогда почему ты отпросился у него?

— Ну… — я замялся, не находя верного объяснения, — я попросил его подменить меня.

— А кто подменяет его?

— Я не знаю, но он вроде сказал, что может и свои дела делать, и за баром смотреть.

Живот начинало крутить от плохого предчувствия. Как бы нам с Ангроном теперь обоим ни прилетело за подобные сговоры без разрешения хозяина.

— Так если один Ангрон может делать работу за двоих, то, может, мне поднять ему жалованье, а ты мне тут и вовсе не нужен? — справедливо заметил Дрейк, и мне нечего было на это ответить. Намёк вполне понятен. Да и сам мужчина сегодня был не в настроении. Может, дело в том, что Мер трогала его любимый нож? Наблюдая за тем, как собеседник засовывает оружие под кожаный браслет, охватывающий его запястье под рукавом сюртука, я невольно опустил взгляд на пол.

— Постараюсь не подпускать Бертрама и Абрахама к выпивке до вечера, но вот со вторым будет трудно, — сдался я и продолжил путь к двери.

Абрахам был пятидесятилетним мужиком под два метра ростом с крепким телосложением. Если бы он захотел, то мог поднять меня от пола одной рукой, потому любые мои попытки не пустить его к алкоголю будут выглядеть жалко. Надежда оставалась только на силу убеждения и чей-нибудь подвешенный язык, способный уговорить громилу не пить. Обычно человеком, способным это сделать, был как раз Бертрам, ставший моим лучшим другом вместо Мер. Ну или на одном уровне с Мер. Но всё же у нас был немного другой уровень общения. Да, да, именно с ним я и обсуждал свои фантазии в отношении девушки. Ну, и не её одной. Вот только прежде чем друг станет убеждать Абрахама соблюдать трезвость, мне следовало убедить в этом самого Бертрама, каждый вечер которого не обходился без пары кружек эля. А так он был весьма весёлым и забавным малым, по сравнению с теми же Далгосом и Ангроном, вечно смотревшими на меня свысока.

— Джонатан, — окликнул меня Дрейк, когда одна нога уже была по ту сторону порога, — и принеси ещё яблок, раз уж ты не уследил за последним.

Кивнув, я поспешил выйти из кабинета. Вот что он будет делать, если я решу уйти из команды? Останется здесь в окружении лодырей, которых собрал и приютил? Да они вмиг всё заведение в упадок приведут, да и не только его, вот зуб даю. Это я десятка работников стою, а не какой-то там Ангрон, единственная заслуга которого в крохотном магическом резерве. Благодаря этой особенности парень варил просто умопомрачительный эль, да и всякие порошки смешивать умел, а они не раз вытаскивали нас из разных передряг. Ведь помимо дел таверны, Дрейк прокручивал и кое-какие незаконные операции. В основном кражи, и именно потому собрал вокруг себя столь странную толпу работников. Ладно, ладно, Ангрон был полезен даже больше меня, как в таверне, так и в остальных делах, проворачиваемых за её пределами.

По сути, из всех нынешних работников только Ангрон и Бертрам уже были здесь, когда появились мы с Мер. Ну и баба Тина, но она занималась исключительно кухней и стиркой, и все вокруг, кто был свободен, обычно помогали ей, если требовалось. За прошедшие два года к нам присоединились Далгос с Абрахамом, каждый отдельно от другого, и ещё пара ребят, но они так же загадочно пропали, как и возникли. Дрейк подозревал, что их подослали законники, чтобы проследить за ним и подловить на незаконной деятельности, и когда ничего не вышло, те свалили в закат. В результате мы остались вшестером, не считая самого Дрейка и бабы Тины, которая знала его всю жизнь.

Спустившись по ступенькам на первый этаж, я прислушался к гвалту голосов и стуку приборов о тарелки, раздававшемуся со стороны гостевого зала таверны, но сам направился в противоположную сторону. Там, в другом конце коридора, располагалась дверь на кухню, и стоило переступить порог, как в лицо ударил приятный запах. Жар, исходивший от очагов, где сейчас готовились блюда, делал воздух в не очень большом помещении тяжёлым и плотным. Кроме того, здесь и так находилось сразу трое людей, и моё присутствие начало казаться лишним.

Окинув взглядом надкушенное яблоко, я подумал, а не съесть ли его, но передумал и сразу бросил в ведро с помоями. Проследив за этим, баба Тина недовольно покачала головой. Она очень напоминала мне бабку из приюта, благодаря которой мне удалось сбежать. Смотря на старушенцию, мне всегда хотелось спросить, а каково было жить в мире, когда тьма ещё не вырвалась наружу и мы могли занимать его целиком, а не только половину. Это была бы очень грубая шутка, ведь эти события случились почти два века назад, а бабе Тине столько лет точно не было, но выглядела она на семьдесят, особенно с торчащими из-под платка редкими и тонкими седыми волосами.

— Чего едой разбрасываешься? — бросила она мне, а я пожал плечами и продемонстрировал тряпку. — В кладовку кинь, разберусь позже, — сообразила старуха.

— Дрейк просит яблок, — буркнул я, проходя мимо Абрахама, резавшего овощи массивным кухонным ножом под стать его собственным размерам.

— Там, в кладовке и найдёшь, — отозвалась хозяйка кухни.

— У тебя же сегодня выходной, — послышался голос Бертрама, сидевшего у второго выхода на низкой табуретке, которая так и норовила рассыпаться под его полноватым телом. Друг был не очень высоким, но объёмным мужчиной тридцати лет, с короткими и прямыми каштановыми волосами. Они были настолько редкими, что он зачёсывал их на один бок, пытаясь прикрыть пробивающуюся лысину. Подбородок украшала тоже весьма скудная борода. На его ровном круглом лице она смотрелась смехотворно.

— Оказалось, что нет.

Я открыл дверь кладовки и всматривался в её содержимое в поисках яблок.

— Это как?

— Неважно как, — отмахнулся я, кинув тряпку в глубь тёмного и маленького пространства, заставленного мешками, корзинками, банками, и только баба Тина знает чем ещё. — Да где тут яблоки?

— Там, внизу в самом, — бросила старуха.

Найдя нужную корзину, я вытащил её целиком и водрузил на стол прямо перед Абрахамом. Мужчина как раз в этот момент резко опустил нож и разрубил очередную репу пополам, вынудив меня вздрогнуть и отдёрнуть руки, словно он целился в них, а не в овощ.

— Что у него за любовь к яблокам? — недовольно буркнул я, обдумывая, заговорить с мужиками про трезвость сейчас или отложить на тот период, когда у главного поглотителя алкоголя в руках не будет ножа с лезвием шириной с мою шею.

— Это не любовь, — посмеялась баба Тина. — Наоборот, он их терпеть не может, как и всё, что с ними связано.

— Он же их постоянно ест, — заметил Бертрам, крутанув вертел с насаженным на него куском мяса.

— Потому и ест, и в вино пускает, извести их хочет. — Баба Тина явно шутила и подсунула мне под нос пустое блюдо, начав помогать отбирать яблоки. Я же покосился сперва на Абрахама, а потом и в сторону друга, как раз бросившего взгляд на меня. Момент показался подходящим, тем более что громила выпустил из руки нож и складывал нарезанную репу в кастрюлю, занимавшую оставшееся место на столе.

— А вам было приказано не пить до вечера, — постаравшись придать своему голосу столько уверенности, сколько во мне когда-либо было, я обвёл взглядом обоих мужчин в ожидании реакции. Буркнув что-то себе под нос, Абрахам швырнул последний кусок репы в кастрюлю и схватился за нож. Вот честное слово, у меня перехватило дыхание, а глаза расширились, ведь я ожидал, что мужик набросится с ним на меня.

— А чего сразу мы? Мы вообще здесь самые не пьющие среди этого молодняка, — сурово рявкнул он басом, а я нервно сглотнул, ощущая, как желудок скручивается в тугой узел. Будем считать, что это он так на запахи жареного мяса реагирует, а не из-за страха перед громилой.

— Во-во, здоровяк дело говорит, — подхватил Бертрам.

Ворвавшаяся на кухню вместе с порывом свежего воздуха Мер стала для меня сюрпризом. Окинув всех вопросительным взглядом, девушка уставилась на бабу Тину, а та кивком головы указала ей на другой стол, что стоял прямо напротив двери. Подхватив с него поднос и поправив тарелки, Мер ускользнула, словно её здесь и не было, лишь заговорщически подмигнув. Это подмигивание мне не понравилось. Вот вообще.

— Или Мер вам ещё не сообщила об обязательном собрании после закрытия? — осторожно и медленно спросил я, укладывая последнее яблоко на блюдо и наблюдая за тем, как баба Тина взяла его со стола и понесла к ведру с водой возле Бертрама.

— От неё дождёшься, — проворчала старуха.

Переглянувшись, мужчины поняли больше по выражениям лиц друг друга, чем я, а затем Абрахам снова пробубнил ругательства, подхватил кастрюлю с репой и куда-то потащил.

— Я понял, Джон, — успокоил меня Бертрам, и я с чувством выполненного долга принял у бабы Тины блюдо, ломившееся от вымытых яблок. Следовало отнести их в кабинет, и, может, я ещё успею на площадь к закрытию лавок со всякими безделушками. Когда ещё такой шанс представится? Обычно моё место с самого открытия и до закрытия заведения в общем зале возле бочек с напитками, и отойти получалось пару раз в день и то по нужде.

Выскочив из кухни, я с размаха налетел на кого-то. Блюдо опрокинулось, и яблоки рассыпались, они покатились кто куда, а на одно преграда на пути умудрилась наступить и раздавить. Выругавшись, парень отряхнул плечо, в которое я врезался и развёл руки в стороны.

— Смотри, куда прёшь, мелюзга! — рявкнул грозно Далгос и, обойдя меня, скрылся за дверью кухни. Пришло моё время бубнить себе под нос всё, что я думал об этом типе. Подумаешь, старше меня на семь лет, выше на целую голову. Не просто так у него огромный курносый нос, видимо, слишком задирает. Петух недоделанный. Так ему и надо, что у него рога выше потолка уже. Как ещё дыру в крыше не проделали…

Пока я собирал яблоки по полу, прекрасно понимая, что их нужно вымыть ещё раз, послышался стук каблуков о доски лестницы, и в коридор спустился Дрейк. Застав меня за столь неподобающим занятием, он нахмурился, и в это самое время с кухни вернулся Далгос с подносом, предназначенным кому-то из посетителей в зале.

— Джонатан, хватит ползать, твоё место в баре, тебя никто никуда не отпускал, — заявил хозяин заведения.

Замерев в довольно нелепой позе, я поднял на него взгляд и чуть приоткрыл рот в немом вопросе. Далгос попытался протиснуться мимо и чуть не наступил мне на вторую руку, которой я упирался в пол.

— Отдай ему поднос, он отнесёт. А ты собери бардак и уберись в конюшне, пока меня не будет, — переведя взгляд на парня с подносом, приказал Дрейк, заставив уже его остановиться и посмотреть на мужчину с нескрываемой злостью. Далгос хотел что-то ответить, желваки на его скулах так и подёргивались, а мышцы на плечах заметно напряглись, даже рубашка не могла это скрыть. — Мне повторить? — совершенно спокойно поинтересовался Дрейк и, не получив никакого ответа, развернулся и пошёл в сторону зала. — Тогда шевелитесь, живо.

Стоило мне подняться на ноги, как Далгос грубо отдал поднос с тарелками, а сам забрал блюдо с уже собранными яблоками. Каждый из нас знал, что хозяин заведения не потерпит, если мы не выполним его приказ. А если выполним не так, как он велел, а поменявшись заданиями, то будет только хуже. Откуда ему становилось известно обо всём, что мы пытались скрыть, никто не знал.

Направляясь в зал и стараясь не наступить на яблоки, я обернулся только ради того, чтобы увидеть, как «петух» ползает по полу. В груди бушевало чувство триумфа, но это фантомная победа, и на самом деле Далгос будет ненавидеть меня ещё сильнее из-за приказа Дрейка. Конечно, я не тешил себя надеждами, что хозяин заведения и правда как-то иначе относится ко мне, чем к остальным, но подобный жест своеобразного заступничества всегда приятен. Особенно в случаях, когда мне самому нечего противопоставить.

Выскочив в зал, где между столиками хлопотала Мер, едва успевавшая уворачиваться от мужланов, пытающихся облапать её, я остановился на полушаге и хмыкнул. Ну а чего она хотела, так наряжаясь? Пусть теперь до закрытия терпит. Заметив меня, парень из-за стойки беззвучно указал пальцем на ближайший к нему стол, и мы оба поняли друг друга. Избавившись от подноса, я поспешил на своё законное место по ту сторону барной стойки из красного дерева с вырезанным орнаментом в виде листьев и потеснил только и успевавшего наполнять кружки Ангрона.

Хоть он и был старше меня, но ростом и телосложением не отличался. В полумраке заведения у нас даже цвет волос был похож. Переведя взгляд с очередной наполнившейся кружки на меня, парень молча кивнул, словно спрашивая, в чём дело.

— Дрейк велел мне занять моё место. Так что ты можешь идти к своим любимым бочкам и следить… — я запнулся, — …за чем ты там следишь.

Рассмеявшись, Ангрон протянул кружку мужику грозного вида с огромной белой бородой, что сидел прямо в центре. Похлопав меня по плечу, товарищ передал указания и уже сделанные заказы, а сам скрылся за дверью со спуском в подвал. Мы с ним тоже могли стать друзьями, я честно какое-то время пытался, и после закрытия мы постоянно куда-то таскались. Но выяснилось, что Ангрон был бабником и чуть ли не в каждом районе города имел по девушке. Как по мне, так это чересчур. Ангрон пытался втянуть меня в свой загул, ведь у каждой из дам было несколько подружек, что могли бы мне подойти, но сильно обиделся, когда я отказался от такого счастья. Мне не хотелось никого обманывать, несмотря на жуткое желание обзавестись уже своей той самой.

День казался бесконечным, хоть я и работал только вторую его половину. Когда настал час закрытия, Мер любезно попрощалась с засидевшимися гостями, заперла дверь и сейчас задвигала раскиданные по помещению стулья. Другие заведения подобного типа на нашей улице работали до последнего клиента, и никогда не поступали, как мы, но у Дрейка были свои принципы, и он велел не отступать от них. Двери таверны должны быть закрыты в указанный час, никаких исключений. Меня поражало, что, несмотря на это, посетителей у нас всегда было больше, чем у соседей. Либо только после нашего закрытия они все шли туда. Во всём виноват эль Ангрона, не иначе.

Зажигая свечи возле самого длинного стола в центре зала, я бросил взгляд на Мер, она же посмотрела на меня. Прошмыгнув мимо, девушка запрыгнула на барную стойку и уселась прямо на неё, поставив ноги на один из стульев. Если память меня не подводила, то Дрейк пока так и не вернулся, и мои глаза время от времени посматривали на запертую входную дверь. Он, конечно, мог прийти и с заднего выхода, но тогда мне об этом никак не станет известно. Постепенно в зал начали стекаться и все остальные. Первым показался Ангрон, он вышел из своего подвала, потягиваясь и зевая. Бросив взгляд на спину Мер, он скользнул за стойку и протянул к девушке руки, намереваясь приобнять её или ущипнуть.

— Тронешь, и я кое-что тебе отрежу, — раздался голос из коридора, заставивший парня отскочить от Мер и демонстративно поднять руки ладонями вверх. Девушка хихикнула в ладошку и закинула ногу на ногу. Из-за длины подола спереди платье слегка задралось, демонстрируя обнажённую коленку. Обойдя стойку, Далгос занял позицию возле Мер так, что загораживал это непотребство собой.

— По поводу чего сбор? — снова зевая, поинтересовался Ангрон, подходя к длинному столу, возле которого стоял я.

— Что? Никто не знает? — буркнул Далгос, поглядывая на Мер, но та лишь пожала плечами и принялась перебирать пальцами чёрные волосы «петуха».

В коридоре послышался грохот, сопровождаемый ругательствами и едва слышным бормотанием, и я обречённо закрыл глаза. Когда в зал ввалился едва стоящий на ногах Абрахам, поддерживаемый Бертрамом, мне оставалось радоваться тому, что хоть один из них трезв. Будем считать, что приказ Дрейка удалось исполнить, пусть и наполовину.

Усадив громилу за стол, друг сложил его руки на поверхности и уронил на них голову Абрахама, а сам с грустью посмотрел на меня и пожал плечами. Выражение лица говорило лучше всяких слов. Только я собирался спросить, а видел ли кто-то вообще хозяина, как на входную дверь обрушились уверенные удары. Ноги сами понесли меня к ней, ведь в том, кто стоит на пороге, не было никаких сомнений. Сдвинув засов, я распахнул дверь и впустил Дрейка. Благодарно кивнув, он сразу направился в центр зала, мне же пришлось последовать за ним.

Замерев во главе длинного стола, мужчина положил руку на спинку стоявшего рядом стула и окинул собравшихся взглядом. Суровей всего зелёные глаза выглядели в тот миг, когда он увидел состояние Абрахама. Косо посмотрев на меня, Дрейк тяжело вздохнул и неодобрительно покачал головой. Ну вот, мне точно влетит теперь.

— У нас есть дело, — спокойно заговорил хозяин таверны.

— Хоть какая-то движуха, — издал смешок Бертрам, потирая руки и возвращая их на пояс.

Убедившись, что привлёк всеобщее внимание, Дрейк зачем-то щёлкнул пальцами. Он постоянно так делал, прежде чем озвучить нам задание, при выполнении которого будет нарушен закон. Все собравшиеся уже не раз участвовали в организованных им кражах, даже последний присоединившийся к нам Далгос. В зале воцарилась тишина.

— Нас наняли ограбить один особняк.