Ловец из ноосферы

Юлия Картман (2024)

Вселенная знает, о чём ты думаешь. Глеб, начинающий ловец идей из ноосферы, — тоже. Теперь ему решать, чью идею забрать и кому отдать…

Она в лучшем мире

В помещении стоял запах духов и цветов. Я первый раз был на похоронах и ожидал чего-то другого: ладана, наверное. Экзамен я, кстати, выдержал на удовлетворительную оценку, меня быстро отпустили без долгих расспросов после того как я сказал, что предстоит идти на похороны. Но я всё равно немного опоздал. Священник уже отпел покойную.

Было много людей. Трагическая гибель старушки собрала множество родственников, соседей и просто любопытных. Не обошлось и без присутствия вежливо-холодных полицейских, уже знакомых мне по допросам. Я стоял рядом с Анной, и мы оба не проявляли внешней скорби. Каждый думал о своём, наверное.

— Вы не выглядите опечаленной, — заметил я. — Вы хорошо знали её?

— Это моя соседка по подъезду, — произнесла она без каких-либо эмоций на лице. — У нас были не просто добрососедские, а очень дружные отношения со всеми жильцами, мы все с ними знакомы всю жизнь. Новых жильцов в нашем доме никогда особо не водилось. Конечно, я знала её хорошо.

— Соболезную, — сказал я.

— Не стоит. Она сейчас в лучшем мире. И она прожила достойную жизнь, — серьёзно ответила Анна, что заставило меня внимательнее на неё посмотреть. От девушки было непривычно ожидать такой спокойной и мудрой реакции.

— Но её смерть… — заговорила Анна снова, взглянув на меня. И её голос немного задрожал. — Что за зверь это сделал…

— Мы обязательно найдём его, — я непроизвольно протянул руку и сжал её ладонь. Это длилось всего секунду, и мы сразу неловко разняли руки. — Поверье на слово.

— Ладно, — сказала она без выражения. Конечно же, не поверила. Ну и ладно, с чего бы ей было верить, не зная о моём даре. Я не обиделся. — Прошу прощения за то, что резко вчера отвечала, когда вы пришли. Мне было… плохо.

— Почему?

— Вы видели, что я шла с пакетом книг. Вчера я была на презентации книги одной писательницы, там и купила их. Там ещё была костюмированная вечеринка, мы все нарядились в стиле героев её книги. После таких событий мне бывает радостно, но вчера был не тот день. Сначала я сходила на весёлую презентацию успешной книги, а потом… Я увидела, что мою книгу выставили на распродажу. Причём сделал это тот человек, которому я её отправила в подарок, с открыткой и автографом, от души. И мне было очень грустно. Да и книгу эту никто не купил. Даже на распродаже!

Договорив, она отвернулась и уткнулась лицом в платок.

— Ну-ну, девочка. Мы все скорбим, но она сейчас в лучшем мире, — погладил её по плечу стоявший рядом пожилой мужчина. Скорее всего, сосед по подъезду. Я подумал сразу о двух неожиданных вещах: о том, что Анна оказалась писательницей, и о том, что сам я не знал никого из своих соседей по дому. У этих людей было что-то общее, они все выглядели большой семьёй, и это трогало за душу.

Анна вытерла лицо и снова повернулась ко мне:

— Извиняюсь. Я не хотела разводить сопли, особенно здесь, сейчас. Просто вспомнила, как миссис Абигайл читала мою книгу и как она поддерживала меня, говорила, что я гений. Ха. Она даже сама, не умея пользоваться интернетом, зарегистрировалась на читательском сайте, чтобы поставить там моим книгам самую высокую оценку…

Анна опять всхлипнула и отвернулась. Я решил оставить её побыть наедине с собой и подошёл к полицейским.

— Девушка твоя, как я смотрю, убита горем. А, казалось бы, покойница — всего лишь её соседка, — заметил Михалыч, поглаживая подбородок в задумчивости.

— И что? Они дружные соседи. Все друг друга знают, ходят в гости, поддерживают.

— Да-да, она нам это тоже говорила. Да и с другими мы уже пообщались. Похожи на действительно дружную семейку, хм-хм. Сложно будет до чего-то докопаться.

— Все они могут дружно прикрывать друг друга! — с важным видом ввернул секретарь, продолжавший строчить в своём блокноте даже здесь, на похоронах. Я уже подозревал, что он писал там не что-то новое по делу, а просто свои гениальные мысли типа вот этой.

— А чего ты девчушку-то свою бросил? Ей грустно, а ты тут с нами прохлаждаешься. Нехорошо, — ухмыльнулся Михалыч.

— Перенервничал, — буркнул я. И вернулся снова к Анне. Она разговаривала с устало выглядевшей женщиной лет тридцати с небольшим.

— Знакомьтесь: Глеб, София, — представила она нас друг другу.

— Это моя бабушка, — кивнула женщина в сторону гроба.

— Как вы? Держитесь? Соболезную вашей утрате.

— Да, спасибо. У неё была хорошая семья. И хорошие соседи, — широко улыбнулась София Анне и отошла от нас к столу с закусками. Она взяла там бокал шампанского и залпом выпила его.

— Тупая стерва, — прошептала Анна, с неприязнью глядя на женщину. Я прыснул в кулак. Это было очень неожиданно. — Она только и ждала наследства.

— Откуда ты это знаешь? — внезапно перешёл я на «ты». Ну, после таких откровений как-то сразу само вырвалось. Анна как будто ничего не заметила, или ей было всё равно.

— Миссис Абигайл сама это рассказывала. И показывала её сообщения, про наследство. Эта внучка не поздравляла её с днём рождения, не вспоминала и не приезжала. Единственное, что она помнит, так это то, что бабушка не отдала ей в подарок свою квартиру, когда у неё родился сын, не уехала в дом престарелых, а вместо этого предпочла сама жить в своей же квартире.

У Анны снова навернулись слёзы, и она вслед за Софией тоже поспешила к столу за своим бокалом. Я последовал за ней. Продолжая потихоньку наблюдать за гостями, я не ощущал присутствия убийцы. Копы зря сюда пришли. А может, мой дар ослаб, ведь уже пару дней он не проявлялся. И я скучал по нему. Два дня — может, и не самое длинное время, за которое я ни разу не почувствовал дар. Стоило заболеть, испытывать постоянные нервные потрясения или просто заиметь плохое настроение, и у меня пропадало состояние, нужное для связи с ноосферой. И в такие периоды потери своего дара мне становилось очень не по себе. Вдруг он пропадёт однажды навсегда?…

— Приветствую, джентльмены. Простите за задержку, — появился рядом с полицейскими очень знакомый тип в шляпе и чёрном пальто.

— Ты! — прошипел я. Не задаваясь вопросом, как я расслышал, о чём говорят в нескольких метрах от меня, я снова зашагал к копам. Рядом с ними стоял Корней, этот отвратительный прилипала.

— Ты собрался постоянно меня преследовать? — тихо, но угрожающе (надеюсь) произнёс я.

— Не понимаю, о чём ты. Вообще-то, я пришёл почтить память почившей и встретиться с коллегами, — нахально ухмыльнулся подлец.

— Коллегами?

— Да, мы сотрудничаем по известному тебе делу. И прошу не мешаться под ногами, — Корней отвернулся и заговорил с Михалычем. Значит, у этой его секты есть прямая связь с полицией. Чем они друг другу полезны? Ну, полиция понятно, всегда может быть нужна. Но чем полиции полезна секта? Может, и правда, они как-то помогали искать преступника? А значит, они могли знать больше, чем я, а всё, что знал я, так это мысли убийцы: «Не успеваю… Тогда хотя бы шею сверну». И его ауру, которую я мог ощутить в его присутствии, но это было бесполезно, когда его не было рядом. Ощущая себя ни на что не годным в поимке убийцы прямо сейчас, я решил быть полезным хоть кому-то и снова подошёл к Анне. Она была уже в том состоянии, в которое девушки быстро приходят, выпив пару бокалов шампанского. Глаза блестели, и появилась непривычная разговорчивость.

— А знаешь что? — сразу же заговорила она с этим лихорадочным блеском в глазах, как только я подошёл. — Я до сих пор ведь так и не попрощалась с ней сама. Мне было страшно.

— Ты имеешь в виду, — я кивнул в сторону, где располагался гроб, уставленный вазами с цветами так, что его было почти не видно. — Ты не подходила туда?

— Нет, — нервно хихикнула Анна, как будто раскрывала страшный секрет. — Я же знала её так хорошо, и она до сих пор живая для меня… А если я увижу, какая она сейчас, я не знаю… Мне не хочется верить, что это правда. Но я думаю, глупость, конечно. Но мне кажется, она бы обиделась, что я не подошла… Но мне ужасно не хочется!

— Ты права. Она точно обидится. Точнее, расстроится, если вы реально были так близки, как ты рассказывала. Она же поддерживала тебя. Поддержи и ты её в последний раз, — сказал я, и, не обращая внимания на вытаращенные глаза Анны от того, что я говорил об умершей в настоящем времени, взял её за руку: — Давай вместе подойдём. Я же тоже так и не подходил туда. Вместе будет не так страшно.

Мне и не было страшно. Скорее, я просто не хотел. Но Анне нужно было подойти. Так что мы неловко побрели, разняв при этом руки, в сторону гроба. Там так сильно пахло цветами! А старушка казалась не такой старой, как я её запомнил. Черты лица разгладились, как будто она нашла успокоение. Так и был на самом деле. Но даже следов преступления на теле не был видно. Шея была в нормальном состоянии, как будто старая леди просто спала. Ничто не указывало на то, что ей сломали шею, и предсмертного ужаса на лице старушки не было. Как так?

— Моя работа, — гордо сказала девушка с другой стороны гроба. Я поднял на неё взгляд. Она протягивала свою визитку Корнею, который тоже внезапно появился здесь. — Я танатопрактик. Гримирую усопших. Между прочим, заняла первое место в стране на соревнованиях в этом году!

— Благодарю, — слегка поклонился Корней и спрятал визитку в карман пальто. — Наслышан о вас. Никогда не знаешь, какие специалисты пригодятся.

— Ха-ха, это точно! А моя работа рано или поздно пригождается всем, — усмехнулась девушка, продолжая светский разговор с бесячим удовольствием.

— Пойдём отсюда, — прорычала Анна и метнулась прочь. Я догнал её около туалета, куда она побежала рыдать.

— Стой! — пропыхтел я. — Ты чего?

— Это невозможно! Миссис Абигайл умерла, а они… Веселятся, визитками обмениваются прямо над гробом! Всем этим людям плевать на неё. Кто они вообще? Я знаю только соседей, остальные — непонятно кто, да ещё и эти родственнички, которых никогда не было, а теперь они появились…

Анна села на подоконник в коридоре и спрятала лицо в ладонях.

— Что ж поделать. Тут много чужих людей, потому что произошло убийство. Главное, что вы с соседями здесь, не обращай внимания на остальных, — неловко погладил я её по предплечью. А сам подумал, что мы ведь тоже переживали на этих похоронах не о миссис Абигайл, а каждый о своём. Анна — о неудачливом писательстве, я — о потери связи с ноосферой. Когда я смотрел на миссис Абигайл, меня вдруг посетила мысль, что, возможно, я никогда больше не попаду в ноосферу, и мне стало очень страшно. Если это произойдёт, то и убийцу старушки я не найду. Но и сам останусь без важной части своей жизни. Кто я буду без этого дара?

— Каждый думает о себе, и ты в том числе, — сказал я. Анна злобно посмотрела на меня:

— Неправда!

— Правда. Ты думала о писательстве, — пояснил я, и, видимо, зря. Анна мгновенно вспыхнула, как будто чиркнула спичкой гнева:

— Какой же ты… Мерзкий! Не подходи ко мне больше!

Она вскочила и побежала в обратную от зала сторону, к лифту. На этот раз догонять я не стал. Довольно с меня этой беготни.

— Анечка! — раздался у лифта голос одного из гостей похорон. — Ты куда? Сейчас будет… — а дальше он заговорил тише, и я не расслышал. Они с Анной под ручку вернулись в зал, и прошли мимо меня, не обращая никакого внимания. «Не хочу я…» — донеслось до меня бурчание Анны, которой не дали сбежать. Я было сам собрался сваливать отсюда, пошёл на выход потихоньку, но тут бодрый голос из похоронного зала громко обьявил в микрофон:

— А теперь — завещание!