15. Марджикар
За окном прекрасные птицы пели звонкими голосами свои красивые песни, а листва деревьев переливалась всеми цветами радуги, то ловя, то теряя шустрых солнечных зайчиков. Время текло медленно, но, наконец-таки, занесло в квартиру Даниэля долгожданного охранника и, поиграв еще немного с терпением мальчика, унесло его обратно. После чего, позволило пленнику отправиться на встречу с другом.
Накрутив по лесу в ожидании не один десяток кругов, Кристик пролетел у заветного дупла как раз в тот момент, когда из него появился Даниэль, и чуть не врезался в своего ученика на высокой скорости. К счастью, уже привыкший за время тренировок к неожиданностям, Даниэль, сумел вовремя отклониться от грозящей ему опасности. Кристик резко затормозил и развернулся в обратную сторону.
— А вот и ты! — радостно воскликнул он. — Ну, как? Все обошлось? Что говорил тебе Тортоломио? Он не видел, как ты вернулся сквозь стену? Он что-нибудь подозревает? Стоит ли нам чего-то опасаться или…?
Энергично замахав руками, Даниэль остановил хлынувшую лавиной тираду слов.
— Стоп, стоп! Нельзя спрашивать так много сразу, я ведь не могу отвечать на все вопросы одновременно.
— Ах да, — Кристик слабо улыбнулся и потер лоб рукой. — Извини, я, кажется, совсем обезумел от переживаний. Пока тебя не было, места себе найти не мог, носился по всему лесу, как угорелый.
— Я заметил, — ухмыльнулся Даниэль.
— Ну, рассказывай уже, как прошла встреча с повелителем, — по лицу Кристика проскользнула горькая усмешка, — не мучь меня неизвестностью.
— Хорошо-хорошо, только успокойся. В общем-то, все прошло лучшим образом. Было что-то вроде беседы двух уважающих друг друга людей. — Начав с сарказма, Даниэль выложил перед другом все подробности прошедшего вечера.
— Чего и следовало ожидать, — заключил Кристик, дослушав друга. Во время его рассказа он неоднократно просил повторять самые интересные моменты. И Даниэль охотно описывал их снова, вдохновенно изображая выражения лица и движения надменного Маланьи, чем вызывал у Кристика взрывы смеха.
— Я всегда знал, — продолжал Кристик, — что Тортоломио — трус. Побеседовав с тобой однажды и не найдя в тебе трепетной покорности, он решил не рисковать, даже имея при себе громилу-охранника. Тортоломио не человек чести, он не может вести игру на равных, и уверен в себе, только когда его противник полностью обезоружен.
— Глупо, — фыркнул Даниэль. — Разве я сделал бы ему что-нибудь плохое? Раз встретились для беседы, то вполне могли побеседовать по-человечески.
— Разумеется, но каждый судит других по себе. Сам Тортоломио всегда готов на подлость, от него только и жди подвоха. Потому и от других он невольно ожидает подобных действий. Тот, кто смотрит на мир через черные стекла собственной злости, все окружающее видит в черном цвете. И ничего тут уже не поделаешь. Тебе еще немало придется потерпеть от этих самозванцев. Но первые твои победы уже налицо.
— Какие же?
— Ну, хотя бы спасение нашего драгоценного камня. Попади он в плохие руки — мы бы пропали.
Кристик хотел сказать еще что-то, но вдруг замер, замер и Даниэль. Откуда-то со стороны до мальчиков донесся не то стон, не то крик. С минуту ребята оставались на месте, но как только голос прозвучал вновь, они ринулись в ту сторону, откуда он доносился.
Упругие ветви хлестали мальчиков по рукам и ногам все больше и больше, по мере того как заросли становились гуще, но, забыв об осторожности, ребята упорно прокладывали себе путь. И, наконец, с трудом прорвавшись сквозь спутавшийся кустарник, они оказались на поляне. Посреди поляны, раскинув руки в стороны и, судорожно хватая траву трясущимися пальцами, лежал человек. Его длинные седые волосы выглядели слипшимися. Плотный серебристый плащ был изодран в клочья и тщетно пытался скрыть под собой исхудавшее тело хозяина.
Друзья в недоумении переглянулись. Человек по видимости знал об их присутствии, его голова медленно шевелилась, стараясь приподняться. Даниэль присел на корточки и, несмело протянув руку, помог голове повернуться лицом в его сторону. Потухшие серые глаза старика с великим напряжением принялись исследовать мальчика. Наконец, в них мелькнул огонек облегчения, и тонкие губы незнакомца беззвучно дрогнули.
— Нам следует перевернуть вас на спину? — пытаясь прочесть мысли старика, спросил Даниэль. Серые глаза исчезли под синеватыми веками и вновь появились. Даниэль кивнул Кристику и мальчики с осторожностью перевернули незнакомца. Взгляд старика выразил благодарность и принялся исследовать теперь уже Кристика. Мальчики же, в свою очередь, исследовали лицо самого старика. Оно было красивым и строгим, а глаза, окаймленные на удивление черными длинными ресницами, выказывали мудрость и боль.
Незнакомец собрал все свои силы и его губы снова зашевелились.
— Лес погибает…, — пробормотал он. — Исчезает…. Обитатели леса тоже…. Нужно противоядие…. Виноват я…. Но моя внучка Изилия Менер — в плену, во дворце…. Я не мог иначе…. — Он прерывисто вздохнул. — Надо найти записную книжку…. В ней записи…, — речь старика прервалась, и мальчикам показалось, что он не произнесет больше ни слова. Они очень смутно понимали, о чем шла речь, но почувствовали в услышанном какую-то угрозу. А, значит, надо было действовать, что-то непременно делать. Но, что и как?
Кристик ухватил старика за плечи и начал трясти.
— Ну же, очнитесь, — шептал он. — Скажите еще хоть пару слов. Что за книжка? Где она? Как ее отыскать?
Бежали драгоценные минуты, но ответа на свои вопросы мальчики не слышали. И только когда их надежда уже почти исчезла, губы старика ожили вновь. Слушатели замерли, затаив дыхание.
— Книжка за картиной, в лаборатории, во дворце, — едва слышно сказал незнакомец. — Запомните, «ждет»…, «ждет»…, это…, — голос старика оборвался, а рот остался полуоткрытым, показывая, что сказано еще не все. Однако больше с посиневших губ, кроме тихого стона и хрипа, ничего не слетело.
Посоветовавшись, мальчики решили перетащить старика в замок Лоо, что и поторопились сделать.
Такхим заметил ребят и их ношу еще издалека и поспешил им на встречу.
— Вот, — выдохнул Кристик, аккуратно опуская ноги незнакомца на землю.
Такхим склонился над стариком и ахнул.
— В чем дело? — удивился Кристик.
— Это же Марте, — взволнованно ответил слуга. — Ученый. Великий мудрый человек. Марджикар Мартене Йшик.
— Марджикар? — Даниэль задумался. — Марджикар…, — это имя показалось ему знакомым. — Ну да, в моей комнате стоит Марджикарово дерево. Интересно, оно как-то связано с этим человеком?
— Возможно, — произнес Такхим. — Возможно.
— Ты, что же, знаком с ним? — спросил Кристик.
— Знаком, мой маленький хозяин. Еще как, знаком. — Лоб Такхима прорезали глубокие морщины, что являлось неизменным признаком тревоги и задумчивости. Не говоря больше ни слова, он подхватил своими сильными руками того, кто внушал ему странные чувства и понес его в комнату для гостей. Там же, оставил старика под присмотром Костерико, который тоже выразил удивление при виде странного гостя, и так же, как слуга, стал хмур и молчалив. Сам же Такхим немедленно отправился за своей тетушкой.
Конец ознакомительного фрагмента.
