Маленький отель на Санторини

Юлия Набокова, 2022

Ника получает в наследство маленький семейный отель на острове Санторини. Она летит в Грецию, планируя продать отель. Но с первого же дня влюбляется в живописный остров с белоснежными домиками, в очаровательный отель, который хранит семейные тайны, и в греческого художника. В Москве остались жених и карьера. Но отпустит ли ее райский остров? Что, если ее дом теперь здесь, под синим небом Санторини?

Глава 1

Три месяца назад

За большим панорамным окном неторопливо проплывают белые облака. Глядя на них с шестидесятого этажа башни «Москва-сити», я чувствую себя на вершине мира и радуюсь своей удаче. Вот уже полгода я работаю в одном из ведущих пиар-агентств. Что большая удача для вчерашней выпускницы! Многие мечтают о такой карьере годами, а я попала практически с выпускного бала на собеседование и обошла десятки кандидатов на место младшего пиар-менеджера.

— Вероник, не спи! — Одна из коллег подталкивает меня в спину.

Я отворачиваюсь от большого окна в фойе и тороплюсь к кофейному автомату — как раз подходит моя очередь.

Несколько обжигающих глотков капучино с видом на Москву с высоты птичьего полета — и я уже бегу обратно на рабочее место. Полюбовалась и хватит!

На нашем этаже только у начальницы Елены Борисовны есть свой кабинет с большим панорамным окном. Проходя мимо, я замедляю шаг и бросаю взгляд за стекло. Когда-то и у меня будет такой кабинет и я смогу в любое время глазеть на проплывающие по небу белые облака. А пока надо усердно работать и доказать, что я чего-то стою!

Я спешу к своему столу — в центре открытого офисного пространства, лавируя между другими рабочими местами, где мои коллеги вовсю стучат по клавишам, ведут деловые разговоры по телефону и перекусывают сэндвичами из автомата. Я тоже захватила себе сэндвич — задач на сегодня много, и потратить час на обед в кафе было бы непозволительной роскошью.

С моего места облаков не видно. Я вижу только стенки, отделяющие меня от соседей, и слышу постоянный фоновый шум. Человеческий улей гудит, до меня долетают обрывки фраз: кто-то договаривается о рекламе баннеров, кто-то распинает дизайнера, накосячившего с размерами рекламного щита, кто-то обсуждает детали фотосессии для рекламы шампуня. Мне же сегодня предстоит найти помещение для презентации новой книги российской фигуристки и заказать фуршет в кейтеринговой компании. Бюджет небольшой, но надо сделать все в лучшем виде, чтобы начальница осталась мной довольна. Справлюсь с этой задачей — в следующий раз доверят презентацию помасштабней.

— Вероник, выручишь меня?

У моего стола с виноватой улыбкой возникает Полина, которая работает со мной по соседству. Она на три года старше меня, а ее дочке Соне уже пять лет. Ей частенько приходится сбегать с работы пораньше, а я ее прикрываю.

— Прости, я и так злоупотребляю твоей добротой. Но мне сейчас позвонили из садика, у Сони болит живот, надо ее забрать. А у меня еще остались два срочных задания на сегодня. Не сделаю — Елена меня уволит! — Полина с опаской косится на кабинет начальницы за стеклянными стенами. Она воспитывает дочку одна, и работа для нее очень важна.

— Что нужно сделать?

— Да ничего сложного! — Полина быстро объясняет мне. — Спасибо, ты настоящий друг!

Она пробирается к выходу, стараясь не попасться на глаза начальнице, а я возвращаюсь к своему сэндвичу.

Друг — это громко сказано. Мы с Полиной не сидим после работы в кафе, не ходим вместе в театр или на шопинг. Я бы не отказалась, но она всегда торопится домой, к дочке. Однако во время перерывов мы с удовольствием болтаем о том о сем и держимся особняком от наших офисных сплетниц, которые перемывают всем косточки. Полина не из болтушек, и мне это нравится. Поэтому я с радостью ей помогаю.

После перекуса я погружаюсь в работу. Сегодня мне надо успеть и за себя, и за Полину. Но только сосредотачиваюсь — звонит мой мобильный. Номер незнакомый, но без предупреждения о спаме.

— Слушаю.

— Это Вероника Лебедева? — интересуется уверенный мужской голос.

— Да, это я.

Неужели звонит кто-то из больших начальников? Может быть, им понравилась идея пиар-компании йогурта, которую я презентовала начальнице вчера, и мне доверят вести этот проект? Вот была бы удача! Я сжимаю пальцы другой руки под столом.

И удача приходит! Но не та, которую я жду. Мужчина представляется переводчиком нотариуса и сообщает, что мне полагается наследство.

— Это что, шутка? — перебиваю я, теряя терпение. У меня дел невпроворот, а тут со всякими глупостями отвлекают!

Уже хочу бросить трубку, но мужчина быстро отвечает:

— Понимаю, в это непросто поверить. Но никакой ошибки нет. Вы наследуете отель на острове Санторини.

— Где? — Я кашляю от изумления. — Это что, в Италии?

— В Греции, вообще-то, — сухо поправляет он.

Никаких родных в Греции у меня, конечно, нет. Меня явно пытаются развести.

— Так я вам и поверила, не на ту напали! — фыркаю в трубку.

Мужчина еще что-то говорит, но я не слушаю. Сбрасываю вызов и смотрю в монитор, где у меня открыты расценки кейтеринговой компании по обслуживаю банкетов. Телефон звонит снова. Вот ведь настырный какой аферист! А главное — звонит с российского номера, нет бы из Греции — тогда я бы хоть на минутку поверила. А так заношу его в черный список и возвращаюсь к работе. Обойтись только пироженками или заказать еще пирожков с рыбой и мясом? Сосредоточиться не получается, перед глазами маячит идиллический остров в Средиземном море.

Поддавшись порыву, забиваю в поиске «Санторини» и завороженно смотрю на яркие фотографии домиков на фоне синего неба и моря. Белые, бежевые, желтые, с голубыми куполами церквей, взбегающие по отвесной скале вверх — они кажутся картинками из другого мира. Хотела бы я там когда-нибудь побывать! А пока я закрываю страницу и возвращаюсь к работе. Она, в отличие от фальшивого наследства, реальна и требует моего внимания.

Офис уже начинает пустеть, когда от работы меня отрывает очередной звонок. Кирилл!

— Вероника, ты где? — спрашивает мой парень. — Я тебя внизу жду.

Я бросаю взгляд на часы и чертыхаюсь. Вежливый какой, даже не добавил, что ждет уже двадцать минут! Из-за того, что я доделывала задание Полины, не успела закончить свои.

— Уже бегу!

Выключаю ноутбук, решив, что завтра приду пораньше и все наверстаю. А Кирилл уже и так меня заждался.

Мы работаем в одном здании и познакомились, пока ждали лифта, четыре месяца назад.

Сейчас Кирилл тоже встречает меня у лифта — в костюме и белой рубашке, красивый, деловой и невероятно сексуальный. Он старше меня на пять лет, работает в инвестиционной компании топ-менеджером и похож на Брэда Питта в начале кинокарьеры.

При виде меня он сверкает белозубой улыбкой, ослепив всех женщин в радиусе поражения. Я замечаю, как оборачиваются на него спешащие с работы девушки. Даже верные жены и матери лет за сорок замедляют шаг, чтобы погреться в тепле его голливудской улыбки.

Но Кирилл на них не смотрит. Он притягивает меня к себе, чмокает в щеку и берет за локоть, уводя к дверям.

Мог бы и в губы поцеловать! Чтобы тетки точно обзавидовались. Но Кирилл работает в этом же здании и не любит демонстрировать чувства там, где его могут увидеть коллеги. Это он объяснил мне, когда в начале наших отношений я бросилась ему на шею в фойе. С тех пор я тоже поумерила свой пыл. Во всяком случае, пока мы не удаляемся на километр от офиса.

Сегодня Кирилл ведет меня в соседнюю башню «Москва-сити», где мы еще не были. Я ловлю наше отражение в зеркале холла — оба высокие, стройные, молодые. Только я брюнетка, а он блондин. Красивая пара!

Лифт возносит нас почти к небесам, а когда мы выходим на этаже, за панорамными окнами ресторана розовеет закатное небо.

— Какая красота! — Я восторженно кручу головой, впервые оказавшись тут.

Цены в меню кусаются, на свою зарплату я не могу себе позволить ужинать в таких местах. Но Кирилл с первой встречи дал понять, что мне не стоит беспокоиться об этом. Все расходы он брал на себя, но я не наглела и выбирала что подешевле, чтобы он не сильно тратился.

В зале нет никого из моих коллег, а вот Кирилл с почтением здоровается с представительным мужчиной в сером костюме, проходя мимо. Это оказывается его начальник.

Наш столик у окна, и я любуюсь на закат, вполуха слушая рассказ Кирилла о том, как прошел его день. Подробности его работы довольно скучны, чтобы вникать в них, но я изображаю интерес и изредка киваю, вставляя пару слов. Небо за окном зажигается оранжевым — и я вспоминаю одну из фотографий заката на Санторини. Вот бы хоть раз в жизни на него посмотреть!

— Вероника, где ты сегодня витаешь?

Вздрогнув, я отвожу взгляд от неба за стеклом на своего спутника. Он выглядит идеально, как актер в голливудской мелодраме — серые глаза, светло-русые волосы, оливковый костюм с белой рубашкой. Застегнутый на все пуговицы, с ровно повязанным галстуком. Даже на свидании со мной он не снимает пиджака, не ослабляет узел галстука, не расстегивает верхнюю пуговицу. Как будто собирается выступать на собрании акционеров, а не ужинает с девушкой.

— Прости, — улыбаюсь я. — Я задумалась о Санторини.

— Это где, в Италии? — Его брови удивленно взлетают.

— В Греции, — поправляю я.

— Твой новый проект связан с Санторини? — Он с интересом смотрит на меня.

— Что? — теперь удивляюсь я. — Нет, не в этом дело…

Я быстро пересказываю ему сегодняшний звонок. Думаю, что посмеемся вместе над мнимым наследством, но Кирилл неожиданно серьезно спрашивает:

— А почему ты решила, что это шутка?

— Не может же это быть правдой! — весело фыркаю я.

— А что, если это наследство от твоего отца?

Вопрос Кирилла стирает с моего лица улыбку, на закатное солнце за окном набегает туча. Зачем он спрашивает? Неужели не понимает, как мне неприятна эта тема?

— Ты же в курсе, я не знаю моего отца, — я отворачиваюсь к панорамному окну, не желая продолжать разговор. Это у Кирилла идеальная семья — мама, папа, младший брат. А мне мама ничего не рассказывала об отце. А теперь и спросить не у кого — осенью ее не стало. Прошло полгода, но я по-прежнему скучаю по ней.

— Не сердись, — Кирилл мягко берет меня за руку. — Если ты не знаешь о нем, это не значит, что его не существует. Возможно, это шанс узнать о нем?

— Что бы мой отец был греком? — Я усмехаюсь. — Да быть того не может!

— Почему бы нет? Ты похожа на гречанку.

Я бросаю взгляд на свое отражение в стекле. Темные волосы, карие глаза, нос с небольшой горбинкой. Моя мама была голубоглазой блондинкой со светлой кожей. Я на нее почти не похожа. Кожа у меня более смуглая, а волосы вьются, и я всю жизнь с ними борюсь — выпрямляю утюжком для гладкости, как сейчас.

Официант приносит шампанское в серебристом ведерке со льдом, наполняет бокалы и удаляется. За окном догорает закат, когда Кирилл кладет на стол красную бархатную коробочку. Я замираю, глядя на нее широко раскрытыми глазами.

— Хотел сделать это перед десертом, — голос Кирилла взволнованно дрожит, — но мы немножко задержались, так что пока закат не закончился… — Он открывает коробочку, и мне подмигивает прозрачный, как слеза, бриллиант. — Вероника, выходи за меня замуж.

У меня перехватывает дыхание, и время на секунду останавливается, чтобы я запомнила этот момент в мельчайших деталях. Все идеально. Красавец-мужчина, закат за окнами, кольцо.

— Да, — счастливо выдыхаю я. — Конечно, я согласна!

Кирилл так и сияет. Раздаются аплодисменты, и, оглянувшись, я понимаю, что за нами наблюдает весь зал. Мы на виду у всех — у большого панорамного окна, освещенные закатным солнцем, как актеры на сцене. Другие посетители в центре зала с любопытством взирают на романтическую сцену. Среди них и начальник Кирилла. Он хлопает едва ли не громче всех. «Уж не ради него ли задумано это шоу?» — мелькает догадка. Что, если женатые сотрудники ценятся в компании больше холостых? Но я гоню ее от себя, а Кирилл надевает кольцо мне на палец. Оно тоже садится идеально. Стоит ли удивляться? Это же Кирилл. У него все идеальное: семья, работа, невеста.

При мысли о том, что Кирилл мог выбрать любую девушку — красивее, умнее, успешнее, богаче, а выбрал меня, я не могу усидеть и вскакиваю с места.

Ведь так естественно поцеловать его и скрепить нашу помолвку поцелуем! Я едва успеваю коснуться губами его губ, как Кирилл дергается, а я, потеряв точку опоры и пытаясь удержаться, смахиваю со стола ведерко с шампанским. Оглушительно громко звенит железное ведро. Кубики льда со стуком разлетаются по залу. Шампанское, наверняка дорогое, с шипением льется на пол. Дама за соседним столиком взвизгивает, поджав ноги в туфлях. К нам торопится официант.

Я кидаю виноватый взгляд на Кирилла и замечаю его перекошенное лицо, а еще панический взгляд, который он бросает в сторону начальника.

— Прости. — От волнения мои колени подгибаются, и я неуклюже плюхаюсь обратно на стул.

Идеальное предложение руки и сердца безнадежно испорчено. Мной.

— Ничего! — Кирилл выдавливает улыбку. — Это на счастье!

Я бы предпочла сбежать из ресторана, но нам даже не принесли еду. Поэтому приходится сидеть на виду у всех и притворяться, что ничего особенного не произошло и я не выставила себя полной дурой.

— Не переживай ты так, Вероник, — успокаивает Кирилл. — Лет через тридцать мы будем со смехом рассказывать нашим внукам, как ты разлила шампанское в ресторане, когда дедушка сделал тебе предложение.

Я нервно хихикаю, благодарная ему:

— Не представляю тебя дедушкой.

Хотя почему не представляю? Кирилл и в шестьдесят будет видным мужчиной, в костюме и при галстуке.

— Кстати, о внуках, — он становится серьезным. — Я бы на твоем месте связался с тем мужчиной насчет наследства.

— Зачем? — напрягаюсь я.

— Хорошо бы выяснить, кем был твой отец и от чего он умер. Не было ли у него каких-то наследственных заболеваний — такое важно знать.

— Хорошо, — я криво улыбаюсь. — А то уж я было подумала, ты хочешь жениться на мне ради моего наследства — отеля на Санторини.