Достучаться до истины

Юлия Олофинская

Когда тебе нечего терять и вся жизнь – это месть, что может излечить твою душу? Когда ты уже готова окунуться в чувственный омут и забыть о мести ради него, может ли прошлое снова толкнуть тебя в лапы боли и одиночества? И что тогда? Снова мстить? Книга содержит нецензурную брань.

Глава 2

— Что ты сделал? — голос Евгении не дрогнул. Ему казалось, что она будет кричать, сыпать бранными словами, но он, видимо, не так хорошо знал характер собственной дочери.

— Милая, я проиграл. Проиграл фирму и…

— Меня?

Мужчина кивнул и опустил голову. Он не мог смотреть в глаза своей дочери, просто не мог! Да, он ее проиграл! Поставил на кон, словно трофей, и проиграл. Нормальные отцы разве так поступают? Играют ли они на своих детей? А он играл! Играл и проиграл! Он чудовище!

— Хорошо, отец. Я выйду замуж за Демидовича.

Последняя фраза дочери словно пощечина была для него. Просто, без эмоций. Она произнесла фразу и направилась в свою комнату на втором этаже. Даже не обернулась, даже не посмотрела на него. Просто произнесла и ушла!

А чего он ожидал? Что она кинется к нему в объятия и поблагодарит? Нет! Но хотя бы запустить в него чашкой могла бы!

Свадьба была назначена через три дня. Большего срока Демидович не дал. Он сам занялся подготовкой свадьбы, словно прекрасно понимая, что Евгения ничего делать не стала бы. Она молча принимала все решения Егора, вплоть до выбора свадебного наряда. Демидович просто присылал своих амбалов с пакетами из различных бутиков, в которых было все необходимое: белье, платье, туфли, украшения и прочая мелочь. Евгения молча кивала и забирала пакеты. Ни слова против, ни смачных эпитетов в адрес отца, в адрес жениха. Ничего.

Свадьба была в клубе Демидовича. Гостей собралось прилично, весь местный бомонд: бизнесмены, администрация города, были даже представители из столицы. Всего человек около пятисот. И ни одного знакомого или друга Евгении, только гости со стороны жениха.

Евгения в пышном белоснежном платье приехала вместе с отцом, ее встречал взволнованный жених, который подал ей свою руку при выходе из автомобиля, и стоило только двумя ногами ступить на асфальт, как девушка была тут же притянута к мужскому боку. На ее талии, словно металлический обруч, красовалась рука Егора, показывая, кому теперь она принадлежит. Мужчина словно боялся, что она может убежать.

— Теперь ты моя! — прошептал он на ухо своей невесте.

Евгения посмотрела в глаза мужчины и стиснула зубы.

Всю церемонию он не выпускал ее из своих объятий, гражданская регистрация проходила в клубе, их расписали, выдали официальные документы. Мужчина и женщина обменялись кольцами и скрепили свой союз поцелуем. Их первым брачным поцелуем!

Отец смотрел на свою дочь: его маленькая девочка выходила замуж. Это должен был быть день ее триумфа, а получился день траура. Он дал слово своей жене перед ее смертью, что позаботится об их девочке, но не сдержал его. Он просто отдал ее на растерзание этому коршуну — Демидовичу.

Его красавица жена умерла десять лет назад от рака — сгорела за три месяца, после того как был диагностирован рак костей. Саркома. Ни заграничные врачи, ни передовые технологии в лечении не смогли излечить его жену, так он стал вдовцом, а его дочь лишилась матери.

Он смотрел на свою девочку: она была очень сосредоточенна и серьезна. Она не улыбалась, но и не тряслась в истерике от всего происходящего. Она стойко принимала всю эту ситуацию: мужа, гостей, которые норовили ее поздравить и обнять, весь этот балаган под названием «свадьба»! На ее лице не дрогнул ни один мускул, ничего не выдавало ее внутреннего состояния, словно она смирилась и приняла все это.

Виктор смотрел на принимающую поздравления пару и плакал. Из глаз катились слезы по морщинистому лицу и терялись где-то в районе его усов и бороды. На его плечи лег тяжелый камень — совесть! Совесть, которая догрызала остатки его разума. Он знал, что будет делать дальше, он это знал давно, с того момента, как понял, что проиграл Демидовичу дочь.

Бросив последний взгляд на свою дочь, мужчина покинул клуб и направился домой. Дом встретил его тишиной и темнотой. Все было как и всегда, все стояло на своих местах, в воздухе летал неуловимый аромат духов дочери. Он посмотрел на лестницу, которая вела на второй этаж, он словно ждал, что послышатся шаги Жени и она снова спустится по лестнице и бросит ему свое коронное «Привет, папа!». Но нет. Сколько бы он ни смотрел на лестницу, никто не спускался, тишина давила и напоминала о том, что он сотворил.

Еще раз оглянувшись на лестницу, мужчина прошел в кабинет и закрыл за собой дверь. Ему никто не должен был помешать, никто. Он медленно подошел к бару, достал бутылку своего любимого виски и открутил крышку. Затем положил пару кубиков льда в стакан, плеснул ароматного напитка и закрыл глаза. Столько лет он прожил в этом доме, столько всего было и плохого, и хорошего. А теперь вот это! Но иного выхода он не видел! Никакого выхода он не видел, кроме этого!

Отхлебнув из стакана, мужчина поморщился: напиток обжег горло. Давно он не пил. После смерти жены… После ее смерти он напился до потери сознания, напился в этом самом кабинете, в одного! Вылакал весь стратегический запас крепкого алкоголя! После этого случая он не пил, не сказать чтобы совсем не пил, но крепких напитков не употреблял. А сегодня ему это просто необходимо. В последний раз!

Потягивая жидкость из стакана, Виктор подошел к своему столу, провел пальцами по деревянной поверхности и тяжело вздохнул. Осторожно опустившись в кресло, он сделал последний добротный глоток и поставил стакан на стол. Откинувшись в кресле, мужчина обвел кабинет взглядом, стараясь запомнить каждый элемент декора, каждый штрих, каждую фотографию на столе. Он потянулся и взял рамку с фотографией Евгении. Проведя по стеклу кончиками пальцев, мужчина не выдержал и заплакал в голос. По щекам катились соленые капли, плечи сотрясались от рыданий, из горла доносились стоны и всхлипы.

Что же он наделал? Старый дурак!

Он резко положил рамку на стол фотографией вниз и открыл первый ящик стола. Пошарив рукой в глубине ящика, он достал пистолет. Оружие должно было быть в доме, для защиты… возможно. Сейчас он был несказанно рад, что когда-то решился купить данный предмет. Сняв с предохранителя, мужчина закрыл глаза и приставил дуло пистолета к виску.

Главное — ни о чем не думать, совсем ни о чем! Р-р-р-раз, и все. Все забудется! Он представил свою дочь, представил, что она счастлива, что она свободна, что она улыбается и бежит ему навстречу!

Раздался выстрел и грохот. Пистолет выпал из руки мужчины… Видение оборвалось.