Власть огня. Книга 1. Небеса закрываются

Юрий Глебов (2023)

Для империи высших настали тяжелые времена. Борьба за власть переросла в безумие. В воздухе повис запах тревоги. Необратимость перемен стремительно охватила Край. Боги отвернулись от своего творения. Мир на грани хаоса. Разлом стонет от нечисти, демоны вырываются наружу. А последний некромант в Крае пытается разбудить древнее зло.

Морок

ВОНАГАЛ И ХЭЙЯ

— Хэйя, ты, как всегда, прекрасна!

— Ты мне льстишь, мой милый, но продолжай.

— Каждый рассвет украшает мир только благодаря твоей улыбке!

— Каждый рассвет не вечен, мой милый.

— Это так, Хэйя, но твоя красота бессмертна.

— Как ты это понял? Смерть нами не повелевает, как и вода, которой правишь ты. Но красота может наскучить, и тебе она более не покажется столь привлекательной.

— Судя по слухам, смерть скоро настигнет и нас. Но даже после нее я всегда буду помнить улыбку богини любви.

— Черный ветер? Не верь слухам и пойдем со мной…

— Ограланд!!!

Громогласный крик прокатился горным эхом по мрачной процессии. Камень вождя, представлявший собой невысокое нагромождение скалистых валунов, где всегда восседал вождь племени, а ныне собралась добрая сотня орков, утонул в недружественном ропоте взбодрившихся от дремоты и мрачности похорон зевак. Здесь вождь обычно принимал своих советников или жалобщиков. Сегодня в этом месте его хоронили, следуя традициям племени. День только начинал свой разбег, но холодные северные ветра уже нагнали туч. Мрачная церемония еще более омрачалась погодой. Откуда-то издали доносились раскаты бушующей грозы. Боги гневались. Им что-то не нравилось, и все чувствовали это. Что-то нагоняло беду на народы орков и предвещало конец эпохи. Запах этого безумия летал над всем Течквардом, и его невозможно было не уловить. Но орки не могли догадываться, что это творилось по всему Краю.

— Ограланд!!! Где ты?!!

Дикий крик повторился, и теперь уже все увидели, кто был нарушителем спокойствия и порядка. Кто так бесцеремонно и издевательски относился к обычаю, заведенному много лет назад. Обряд погребения, проходивший в полной тишине вплоть до сожжения тела погибшего, был прерван орком на вид средних лет, крепкого телосложения, но не высокого роста. Он был воином. Поверх рубах на нем пестрела кольчуга, а на ней металлические пластины, опоясывающие живот, грудь и плечи. На открытых взору руках можно было видеть концентрации дикой мощи орка. Его мышцы были напряжены и внушали уважение. В тяжелые шипованные сапоги, какие носили орки в глубокой древности, были заправлены старые изношенные черные кожаные штаны. За спиной его висел длинный двуручный меч на широком ремне, костяная рукоять которого возвышалась высоко над головой, а самый конец едва не касался земли. Лезвие меча было поразительно широким, и в ножнах он закрывал половину спины орка. Низкорослые воины обычно не сражались двуручными мечами, тем более такими широкими. Тяжелым и неповоротливым оружием управлять было не так уж просто, даже более массивным воинам. Поэтому смотрелось это странно, необычно и немного нелепо. Такое оружие мог носить лишь искусный воин. Было тяжело представить, как этот орк смог бы вытащить меч из-за спины и насколько хорошо он им владел. Но смелости и наглости у него хватало.

Воин был не один. По правую руку от него стоял высокий и взрослый орк. Одет он был, как монах, в рясу с капюшоном на голове. Он так же имел двуручный меч, но никто даже не обратил на него внимания. Слева стояли двое совсем молодых орков-воинов. У каждого был короткий меч, подобный акинакам. Все они были напряжены, стоя в немом ожидании, вдыхая запах неизбежности.

На камне вождя, на самом возвышении появился погруженный в печаль орк. Серость и хмурость его лица источали горе. Даже безумец внизу не мог разбудить других его чувств. Скорбь и боль утраты накрыли его нескончаемой волной спокойствия и безразличия ко всему вокруг. Он тоже был воином, но оружия при себе не имел. В этот день он не стал его брать. Провожая в иной мир ушедшего отца, он даже в мыслях не мог себе представить, что оно ему пригодится именно сегодня.

— Кто ты, безумец? — спросил он. — И чего тебе надо в столь скорбный день? — голос его был наполнен грустью. Всем своим видом он показывал, что собеседник ему не интересен. Слишком тяжела была печаль, овладевшая им.

— Мое имя ты узнаешь на смертном одре, — произнес нарушитель спокойствия и тишины, снимая с ремня свой меч и одновременно вынимая его из ножен.

Он сделал это настолько легко и быстро, что немногие даже успели увидеть этот момент. Расписные ножны он швырнул в сторону. Широкое лезвие было испещрено вырезанными на нем старинными рунами, которые слегка светились. Меч вызвал немалый интерес у толпы. Таких клинков они еще никогда не видели. Обычно мечи такой длины не носили в ножнах, но этот орк явно отличался от других, что также возбуждало до этого сонную толпу.

— Я вызываю тебя на бой, Ограланд, сын Варгуна! Твоя кровь будет пролита здесь и сейчас, да помогут мне боги!

Низкорослый орк был чрезмерно храбр и тщеславен. Он мог умереть, ведь в Течкварде еще не встречалось воина, кто был бы сильнее и проворнее Ограланда. А сам сын вождя уже давно превзошел умениями своих учителей. Но Ограланд не спешил вступать в бой. Скорбь не отпускала его ни на шаг, и разум был замутнен этим мрачным чувством. Он никак не мог настроиться на диалог, мысленно все еще провожая отца.

— Ты хочешь сразиться со мной в этот день? — голос его был по-прежнему отрешенным и монотонным. — В день, когда великий вождь Течкварда умер? Ты хочешь обагрить кровью его имя? И ради чего я должен принять этот вызов слепого безумца? Почему бы мне просто не запереть тебя в яме?

После этих слов стражники Ограланда, словно получив приказ, оголили свои мечи и направились в сторону воина.

— Ты не сможешь этого сделать, — произнес орк, вытаскивая из кармана рубахи черный медальон на стальной цепи.

Стража тут же остановилась, словно перед ними оказалась невидимая стена. Толпа зароптала, нарушая полнейшую тишину, опутывающую собеседников. Ограланда будто окатило кипятком, он вдруг почувствовал непонятную боль и немоту.

В это время где-то вдали прогремел гром. Надвигалась гроза. Холодный ветер начинал пробирать сквозь одежды. Но толпу сковало оцепенение.

— Это печать вождя, — произнес Ограланд уже живее. — Где ты ее взял?

— Это печать моего отца, — ответил низкорослый воин. — А до него его отца. А теперь я намерен получить и твою. Выйди ко мне и сразись со мной!

Ограланд был обескуражен. Он не ожидал такого поворота событий, но скорбь по отцу еще не до конца отпустила его. Судорожно собираясь с мыслями, он пытался понять, что делать дальше. Все было словно нереальным, будто странный сон пробивался из глубин подсознания и охватывал все вокруг. Отец умер, будучи в полном здравии. Он просто начал задыхаться во сне. Так и не проснувшись, он ушел в другую жизнь, оставляя сына одного. Ограланд еще не свыкся с этой бедой, как появилась новая в виде орка с печатью вождя, не чтившего святых традиций и ничуть не уважающего смерть. Все это казалось жутким кошмаром.

— Дай мне с достоинством похоронить моего отца, и я обещаю тебе: мы сразимся. Кем бы ты ни был, — Ограланд пытался вести себя смиренно и сдержанно, как учил его отец, переняв это поведение у людей, но внутри он чувствовал, что начинает закипать. Лишь из уважения к отцу он подавлял в себе бурное беспокойство.

— Твой отец был великим вождем! — сказал низкорослый воин. — Он восстановил мир в наших землях, собрав все кланы воедино. Он удерживал мир в Течкварде и сделал много для этой страны. Но ты никто! Бледная тень своего отца. Ты не достоин того, чтобы править орками, и я пришел забрать у тебя то, что принадлежит мне! Достань свое оружие и сразись со мной. Во имя справедливости, во славу моего деда — я не дарую тебе жизнь! Я пришел отнять ее у тебя и избавить Течквард от вашего проклятого рода. Готовься присоединиться к своему отцу. Сегодня ты с ним встретишься!

Толпа была поражена смелостью и наглостью нежданного гостя. От него исходила мощная энергетика, и все ее чувствовали. Она словно вихрем овладела разумом скупых на мысли присутствующих, растворяя все то, что было до этого. Предвкушение грядущего сражения подогревало их кровь, и все молча внимали каждому слову двух воинов.

Ветер усилился. Порывы его срывали листья с деревьев, уносили части соломенных крыш и закручивали вихрем дорожную пыль. Поднимая эту смесь вверх, а потом бросая вниз, словно диким фонтаном, ветер окутывал все вокруг. Наступали холода. Но эта зима была необычной. В мире что-то менялось.

Зима в Течкварде, пограничной стране орков между Нижним и Верхним Краем, всегда была теплой и спокойной. Дожди лили часто, но и они не были холодными. Поэтому почвы в Течкварде были чрезвычайно плодородны. Здесь росли такие травы и растения, которых не встречалось ни в Коне, ни в Элии, ни даже в Атоне, земле странных и могущественных норлов. В это время года здесь созревали самые экзотические плоды, которых нельзя было отыскать ни в Нижнем, ни в Верхнем Крае. Течквард был богат, и несмотря на то, что империя высших забирала бо́льшую часть его урожая, орки были всегда обеспечены едой. Находясь практически на экваторе, они жили в тепле, и им не было нужды думать о зимовке. По-настоящему холодные дни редко бывали в этих краях. И один из таких дней настал именно тогда, когда умер главный вождь страны — тот, кто собрал ее по крупицам, не позволив междоусобицам разорвать Течквард на части.

После того, как высшие пришли к власти, оркам было строго запрещено воевать и совершать набеги на людей. Тогда начались междоусобицы и дележ земель Течкварда. Продолжалось это не одно десятилетие, пока к власти в Ахор-Гнатоте, столице Течкварда, не пришел Варгун. Он был единственным вождем, который смог собрать воедино всех, своей мудростью прекратив распри и воссоединив земли орков в одну большую и сильную страну. Никогда еще Течквард не был столь велик в своей нравственной силе, как при нем. Ограланд понимал это и гордился своим отцом. Но он всегда боялся, что не сможет сохранить то, что удалось сделать его отцу. У орков в груди текла горячая кровь, у них был вспыльчивый нрав, и удерживать страну в узде могли лишь сильные духом вожди. Ограланд опасался того, что эта ноша будет не по нему, но после смерти отца дал себе обещание сделать все для продолжения его миссии.

— Я не буду с тобой биться, — произнес он громко, не снимая маски печали со своего лица. — Не сейчас, когда смерть витает в воздухе и не отпускает мыслей. Уходи и оставь меня наедине с моей скорбью. Мне нет до тебя дела.

На воина эти слова произвели обратный эффект. Он сорвался с места с мечом наперевес и быстрыми шагами двинулся к сыну вождя всех орков. Никто его не остановил, медальон на его груди был защитным амулетом от подобных действий. Ограланд быстро соображал, что делать дальше. Оружия у него не было, а безумец стоял уже близко. Но так и не придумав ничего, он просто остался ждать на месте, не сдвинувшись ни на полшага в сторону. Трусость уж явно не пошла бы ему на пользу, и он это прекрасно осознавал. Низкорослый воин легко взобрался на камень вождя и в несколько шагов достиг своей цели. Ограланд ощутил весь его пыл, когда меч безумца коснулся его шеи. От воина исходили жар и аура ненависти, пропитывающая все в непосредственной близости от него. Но было в нем что-то еще. Что-то странное, непонятное и в то же время родное оркам. Это чувство засело глубоко в голове сына вождя. Ограланд понял лишь одно: воин безумен в своей жажде убить его.

Конец ознакомительного фрагмента.