Призрачный поцелуй

Яна Волкова, 2023

ВПЕРВЫЕ В LIKE BOOK! ИЗВЕСТНЫЕ АВТОРЫ НАПИСАЛИ РАССКАЗЫ ПОД ОДНОЙ ОБЛОЖКОЙ! ВНУТРИ ИЛЛЮСТРАЦИИ В СТИЛЕ НАСТОЯЩИХ ГРИМУАРОВ! Первая книга в серии раскроет тему призраков и привидений, показав многогранность феномена в глобальной культуре. В начале каждого рассказа будет мини-анкета, в которой автор делится своими мыслями о вечном. В сборник вошли: Джек Гельб, Ида Мартин, К.О.В.Ш., Лиза Белоусова, Мария Гурова, Тери Нова, Рина Харос, Яна Волкова, Нелли Хейл, Алекс Рауз, Мария Новоселова.

Джек Гельб

Запах мха

1. Пять ассоциаций со словом «призрак».

Сон, видеть сквозь сеть, колышется на ветру, совсем рядом, до нутра.

2. Есть ли жизнь после смерти?

Кто знает? Не у всех есть жизнь перед смертью.

3. О чем эта история?

Рассказ навеян прогулкой в лесу.

Запах мха. Такой обволакивающий, мягкий. Наверное, уже давно смешался с ощущением от прикосновения, потому мне и кажется запах мягким. Укутаться и проспать бы целый день.

С такими мыслями я приоткрыла глаза. Россыпь полупрозрачных пятнышек-теней бегала по тенистой опушке. Солнце играло с ними в салки — мешанина светлых и темных пятнышек, которые носились друг за другом, пока ветер трепал деревья, как игривый щенок. Воздух был напоен запахами и шумом. Больше всего слышался мох — наверное, из-за сырости после ночного дождя. Помню, как услышала мерный стук в окно машины еще до того, как открыть глаза.

Мы приехали поздним вечером, занесли вещи в дом. Дорога заняла чуть больше времени, чем обычно, — пришлось объезжать дерево, упавшее прямо на дорогу. Доспав эту ночь, я проснулась в таком трепете! Удивлена, что мое сердце вообще способно чувствовать нечто похожее. Сейчас, в дневном свете, дача выглядела совсем не так, как я запомнила ее в детстве. Лестница, с которой так было страшно снова упасть, казалась не такой крутой, а зловещий чулан был беспощадно выпотрошен, и вся рухлядь и мусор были выброшены на свалку у третьего въезда. Дом выглядел пустым, лишившись бесполезной мелочовки вроде уродских фигурок, выцветших календарей за 2011 год, ненужных сувениров из городов, которые уже, кажется, сменили названия. Сиротливо тянулись полки, оставленные без привычной старой и бесполезной ноши, и как будто ждали, когда новые хозяева вновь захламят их своими приятными пустяками. Родители еще спали, а я, ранняя пташка, уже переобулась в резиновые сапоги и отправилась исследовать местность.

Хоть и проводила тут каждое лето, когда училась в школе, сейчас я заново открывала для себя деревню. Забавно получается — лишь приехав второй раз, можно по-настоящему удивиться любой мелочи. Первое впечатление — ну дом и дом, ну березка. А приехав во второй раз — да ну? Почему соседи решили переложить крыльцо? Раньше мне нравилось больше. И даже березка захирела! И так с каждым закутком. Мне было с чем сравнить, поэтому каждый новый приезд на дачу сулил маленькие открытия, которые я подмечала. Все необратимо менялось, и сердце было открыто этим переменам.

Меня окружал воздушный поток, не свойственный городу, его душной суете. Это было блаженство. Как будто тело долго томилось в колодках, и наконец оковы спали. Сперва даже немного больно, но эта боль — признак того, что я еще жива. Наверное, не стоило так вот сразу ринуться носиться по лесистой местности — в боку что-то болезненно заныло. Дорога сулила немало трудностей: корни деревьев гнули спины, точно дворовые кошки, и так и норовились ухватить за скользкие сапоги. Вязкая грязища жадно чавкала и затягивала, отчего каждый шаг давался с трудом. Но я была рада той тяжести, которая на меня обрушилась, — именно благодаря ей чувствовала себя как никогда живой.

Продолжая свой путь, я оглядывалась по сторонам. Странное предчувствие не давало покоя: что-то должно мне открыться, и я с нетерпением ждала этого часа. Эти места были знакомы, и чтобы в них заблудиться, надо было на славу постараться. Сквозь деревья то тут, то там мелькали дома нашего поселка и соседей. Деревенские рано просыпаются. Вид людей, пусть и незнакомцев, успокаивал мою душу.

Но что-то мелькнуло меж деревьев. Что-то неожиданное проступало, просачивалось маленькими кусочками меж стволов. Вернее, отсутствие кое-чего привычного, что непременно должно быть сейчас здесь. Забор. Длинный забор-сеточка, овитый какой-то странной порослью. Никогда не понимала, в чем смысл этого дурацкого нагромождения старой жести. Сквозь него все видно — пустырь, некогда служивший парковкой — в то время, когда старые гаражи еще не развалились от времени и тяготящей ненужности. Но больше всего манило длиннотелое здание из красного кирпича. Что-то похожее на склад, вероятно. Сейчас, право, было трудно сказать, чем служило здание раньше: выбитые стекла зияли редкими зубами-осколками из окон, крыша местами провалилась, местами поросла мхом, там появились три молодых дерева. Именно деревья запомнились больше всего — так необычно видеть их прямо на зданиях. Мне сразу живописно представляется, как этот могучий дуб наберется соков, окрепнет и однажды разрастется настолько, что проломит этот дряхлый кирпич, поглотит корнями, и от этой ветхой развалины не останется ничего. А пока что меня приветствовал молодой росток, мерно покачивающийся на ветру подле своих собратьев.

Конец ознакомительного фрагмента.