Козырная карта судьбы

Яна Ломанова

Грехи прошлого отбрасывают длинные тени… Богдан, успешный бизнесмен и филантроп, убедился в этом на собственном опыте. Загадочная смерть брата, внезапное исчезновение любимой, предательство, возможный крах его процветающей корпорации. Богдан ищет ответы на многие вопросы… Увы, его попытки тщетны. Но судьба – капризная дама, любит неожиданные повороты. Случайная встреча со своенравным, но очень симпатичным директором детского дома неожиданно приподнимет завесу тайны над событиями прошлых лет. Богдану выпадет редкий шанс в жизни. Сумеет ли он воспользоваться им, чтобы искупить свою вину, найти настоящую любовь и обрести простое человеческое счастье?

Глава 2

Яркая молния вспышкой озарила темный коридор. Старые деревянные окна задрожали, отчаянно сопротивляясь порывам ветра.

Ольга с замиранием сердца вслушивалась в звуки ночной грозы. Только бы выдержала крыша! Она вышла из своей комнаты, и поспешила в столовую, взглянуть, все ли там в порядке.

Гулкое эхо ее шагов разносилось по коридору. Она поглубже запахнулась в шаль и, смело открыв дверь, нащупала включатель.

Лампочки слабо мигнули, и тут же все погрузилось в полную темноту.

Ольга отыскала в кармане брюк маленький фонарик. Проблемы с электричеством в их детском доме были частым явлением, так что без него она по вечерам никуда не ходила, а тем более — в такую непогоду.

Тонкий луч света скользил по потолку. Похоже, все в порядке. Ольга с надеждой прислушалась и различила, к своему огромному облегчению, только тихие шаги.

— Это вы, тетя Клава?

— Я, я, Ольга Сергеевна. Брючки Ростика зашивала, а тут гроза разошлась не на шутку. Дай, думаю, пойду посмотрю, как там наша крыша. Только вышла — а света и не стало.

— Обычная история, — вздохнула Ольга. — Генератор давно обещали починить.

Она в сердцах ударила кулаком по столу, но, услышав подозрительный хруст, быстро отдернула руку.

— Сил больше нет терпеть! Завтра буду звонить нашим спонсорам, чтобы не забыли прислать мастера!

— Олечка, да не расстраивайся ты так, — тетя Клава ласково приобняла ее за плечи. — Справимся. Смотри, не обманули нас ребята, крышу залатали на славу.

Ольга посветила фонариком на потолок и облегченно выдохнула.

— Вы правы, будем радоваться этому. Сколько лет мы с тазиками бегали, а сейчас спокойно можем пойти отдыхать.

Они медленно шли по коридору, обсуждая свои проблемы.

— Ой, тетя Клава, не знаю, что будем делать через неделю. Масло почти закончилось, да и стиральный порошок на исходе. Голова кругом идет. Куда я только ни бросалась — везде один ответ: извините, кризис.

— Олечка Сергеевна, все будет хорошо, вот увидишь. Деткам нашим повезло, что у них такой замечательный директор.

— Да уж, замечательный… Вы вот каждый день вещи чините, а Иван Иванович наш мастером по ремонту обуви стал!

— И ладно, ему только на пользу. Охранять-то у нас особо нечего, а так он при деле. Я знаю, в радость это ему.

— Ну хорошо, если так, — Ольга прислушалась. — Плачет кто-то?… Пойду посмотрю, а вы ступайте отдыхать. Спокойной ночи.

Ольга посмотрела ей вслед. Семьдесят лет уже Клавдии Матвеевне, а как справляется со всеми делами. И человек она замечательный.

Ольга попыталась тихонько открыть дверь детской спальни. Не удалось; старые, хоть и смазанные Иваном Ивановичем, петли противно заскрипели. Ольга постояла на пороге комнаты, прислушиваясь. С дальней кроватки раздалось тихое всхлипывание. Конечно, это Дашенька. Ольга осторожно, стараясь не разбудить спящих малышей шумом шагов, прошла между кроватями, поправляя одеяльца.

«Маленькие ангелочки», — думала она, невольно любуясь своими подопечными.

Всхлипывание прекратилось, но Ольгу это не остановило. Она знала, что Дашутка сейчас изо всех сил пытается делать вид, что спит. Но стоит ей выйти за дверь, как все начнется вновь.

Ольга присела на край кроватки и мягко провела рукой по волосам ребенка.

— Что у нас случилось? Ты испугалась, малышка?

Даша упорно делала вид, что спит.

— Ну что же, тогда я не смогу передать от тебя «спокойной ночи» нашему новому жителю, пушистому кролику. И кстати, он очень ждет, чтобы ему кто-то придумал имя. Ладно, буду думать сама.

Одеяло зашевелилось, и маленькие карие глазки с огромным любопытством посмотрели на директора. Сквозь окно пробивался тусклый свет уличного фонаря, но даже он не мог скрыть следы недавних слез на детском личике.

Ольга ласково провела рукой по бледным щечкам Даши и в очередной раз задумалась над тем, где бы взять фруктов. Детям явно не хватало витаминов.

— Тетя Оля, а можно я назову кролика?

— Конечно, моя девочка. Вот только стоит хорошенько подумать, посоветоваться с другими ребятами и спросить у нового пушистого друга, понравится ли ему это имя.

Даша начала активно выбираться из кроватки, приговаривая при этом:

— Надо пойти на улицу, там лучше думается, так бабушка говорит.

Ольга улыбнулась; бабушкой младшие дети называли Клавдию Матвеевну. Даша все схватывала на лету, для четырехлетнего ребенка она была очень сообразительной.

— Маленького кролика принесла сегодня вечером добрая фея, но она сказала, что он сможет остаться у нас только в том случае, если ночью все дети будут спать, — Ольга поправила подушку и начала потихоньку укладывать Дашу в постель. — Пока я шла к тебе, встретила ее на пороге соседней комнаты. Она проверяла, спят ли старшие девочки. Нам надо спешить, а иначе завтра утром мы не увидим пушистого друга, добрая фея может унести его к другим деткам.

— Я ложусь, — Даша озабоченно поправляла одеяло и укладывалась на бочок. — Думаю, что успею заснуть к ее приходу.

Ольга подходила к двери, когда услышала за спиной тихий шепот:

— Тетя Оля, тетя Оля, передайте кролику от меня спокойной ночи.

— Обязательно.

Ольга аккуратно закрыла за собой дверь, и устало побрела к себе.

Одинокий, дрожащий огонек свечи неумело скрывал убогость ее комнаты. Ольга тяжело опустилась на стул, и взглянула на свое отражение в зеркале. Бледное, осунувшееся лицо смотрело на нее с пугающим спокойствием.

«Как же плохо я выгляжу, — подумала она и скользнула равнодушным взглядом по нескольким баночкам с кремом, стоявшим на трюмо. — Все времени не хватает хоть немного заняться собой».

Луч пламени затрепетал от сильного сквозняка. Блеснула позолотой фоторамка…

Ольга нежно провела рукой по фотографии. Скоро пять лет, как нет с ней рядом родного человека. Когда Насти не стало, казалось, ничто и никто не сможет больше порадовать ее в жизни.

Они выросли в одном детском доме, в далеком провинциальном городке.

Крепкая дружба прочными узами связала их сердца. Они считали друг друга сестрами и всегда были вместе.

После окончания педагогического института подруги приехали работать в небольшой городок, который располагался недалеко от столицы, окрыленные одной мечтой: сделать жизнь маленьких людей в детских домах лучше. Вакансии воспитателей были свободны. Найти подходящих сотрудников для такой работы было всегда непросто, поэтому, Мария Ивановна, занимавшая тогда пост директора, приняла молодых педагогов, как «родных».

Она изо всех сил старалась помочь им обустроиться на новом месте; выделила две отдельные комнаты, в которых они общими усилиями сделали ремонт.

Подруги стремились привлечь людей к проблемам детского дома. Они посещали различные мероприятия в надежде отыскать неравнодушного спонсора.

Небольшие детские дома остро нуждались в помощи. К огромному сожалению, финансирования не хватало, и девушки были вынуждены ходить с протянутой рукой.

Обычно, основное внимание желающих помочь было приковано к заведениям, расположенным в крупных городах. Именно туда спешили они делиться своей заработанной прибылью. Подобное рвение являлось бы весьма похвальным, если бы не камеры, выступающие обязательным атрибутом подобных мероприятий. Опять-таки, ничего плохого в желании запечатлеть акт своей доброты вроде бы и нет, да вот только без последующего отражения в прессе на фоне счастливо улыбающихся малышей, столпившихся возле нового телевизора или разворачивающих огромные пакеты с игрушками, благотворители дарить свое добро отказывались.

Ольга тоже несколько раз пыталась привлечь крупные организации, но увы, ни ее подопечные, одетые в весьма скромные платьица и рубашечки, ни довольно потертые стены их детского дома, не подвигли успешных людей поделиться своими достижениями.

Безусловно, Ольга была очень рада за детей из других детских домов, но не могла понять и принять столь избирательных актов милосердия.

В ту же минуту она вспомнила о тех людях, которые все же помогали им, не требуя ничего взамен. Их было немного, но и этого было достаточно, чтобы ее дети не чувствовали себя совершенно забытыми в мире «равных для всех возможностей».

Они с Настей медленно и упорно наводили порядок в детском доме. Каждый год делали ремонт, пусть совсем небольшой, но комнаты преображались одна за другой, даря детям больше света и тепла…

…Где-то вновь задрожали стекла. Вот бы найти спонсора на новые окна и мебель! Ольга расстроенно покачала головой. Пока это было непосильной задачей. Да что там, ей бы одежду к зимнему сезону раздобыть! Летом хорошо, они справляются сами. Кроят и шьют под руководством «волшебницы» тети Клавы. Настя тоже прекрасно шила. Такие костюмы для детских праздников придумывала, что профессиональный дизайнер мог позавидовать…

Эх, Настенька. Как же Ольге ее не хватало. Боль не отпускала, и Оля сомневалась, что когда-нибудь отпустит. Нет, это случится, наверное. Мир так устроен, что все плохое, к счастью, постепенно заглушается звуками новых событий и впечатлений. Но за прошедшие пять лет Ольга не смогла смириться с этим, не смогла принять потерю близкого человека…

Под дверной щелью мелькнул лучик света. Женщина выглянула в коридор: лампочка, периодически мигая, возвестила о восстановлении электричества.

Ольга вернулась в комнату и включила телевизор. Спать совершенно не хотелось. Она бездумно щелкала пультом, пытаясь отвлечься от тяжелых воспоминаний.

На одном из каналов шли новости. Журналистка брала интервью у интересного внешне, с иголочки одетого мужчины.

— Богдан Юрьевич, скажите, а как удается вашей корпорации в такое непростое время выделять деньги на благотворительные проекты?

Ольга усилила громкость и всмотрелась в картинку на экране. Мужчина стоял на фоне какого-то здания и держал в руках ножницы. Он явно только что разрезал ленточку.

— Наша корпорация всегда стремилась протягивать руку помощи тем, кто в этом нуждается. Что может быть важнее человеческой жизни и здоровья? По моему мнению, ни один успешный проект не может считаться таковым, если его результат не разделен с людьми.

Богдан Юрьевич улыбнулся ослепительной улыбкой. Его взгляд, устремленный в камеру, излучал открытость и добро.

На экране появилась надпись с названием корпорации. Ольга быстро записала и решила свериться со своими данными. Она вела учет всех обращений в самые различные организации. Как ни странно, следов переписки с компанией весьма уверенного в своих добрых делах Богдана Юрьевича, продолжавшего вещать с экрана телевизора, Ольга найти не могла.

Невероятно! Как они упустили из виду столь крупное предприятие? Она продолжила свои поиски и, спустя несколько минут, обнаружила отдельную папку, которая лежала среди личных дел детей. В ней уныло пылился стандартный запрос их детского дома на оказание посильной помощи с приложением необходимых вещей. Ольга взглянула на список; она совсем забыла о мыле. Клавдия Матвеевна сегодня с утра пыталась разрезать один кусок на несколько. Надо завтра зайти в магазин и купить, ничего другого не остается.

Ольга вернулась к документам и увидела ответ, полученный из корпорации Богдана Юрьевича. В нем говорилось, что все благотворительные проекты на текущий год закрыты.

— Скажите, Богдан Юрьевич, а часто ли случается так, что вы отказываете тем, кто обращается к вам? — журналистка казалась очарованной своим собеседником; с ее лица не сходила обворожительная улыбка, и она постоянно поправляла локон волос, выпадавший из умело сконструированной прически.

Богдан Юрьевич стал серьезным и изобразил глубокую печаль на лице.

— Мы не всесильны. Бывают случаи, когда мы вынуждены отказать в помощи; обычно, это происходит по причине не совсем правдивых данных, которые заявители указывают в своих письмах. В нашей корпорации все тщательно проверяется, и только потом принимается решение. Одно могу сказать точно: если люди действительно нуждаются, то мы обязательно им поможем.

Ольга сжала бумагу с ответом в руке и почувствовала, как внутри нарастает волна негодования. Значит, наши дети не нуждаются?! Или мы скрываем что-то?…

Она вскочила и выключила телевизор.

Желание лично посмотреть в глаза этому человеку настолько поглотило ее мысли, что уже через несколько дней, с ощущением легкого волнения в груди, Ольга стояла перед огромным зданием его корпорации.