Больше никогда

Яна Мелевич (2025)

Оксана — мать-одиночка, известная актриса в мире будущего и высоких технологий. Она востребована, имеет приличный счет в банке и для счастья ей не нужны ни мужья, ни любовники. Особенно бывший, который своим появление рискует втянуть их с сыном в опасную политическую игру. И это тот же человек, который семь лет назад перечислил ей деньги на аборт и безжалостно сказал: «Мы больше никогда не встретимся, Ксюша».

Глава 8. Долг платежом красен

Андрея, в отличие от двух его братьев, всегда отличала выдержка и умение вовремя выйти из патовой ситуации с наименьшими потерями. Для этого он не чурался применять лесть, покорял любые «неприступные крепости» вежливостью и всегда тщательно подбирал ответы на любые вопросы.

Как любой хороший юрист он знал, что каждое неосторожное слово при случае используют против него.

Увы, сегодня с ним произошла накладка. Нет, случилась она гораздо раньше. В тот момент, когда вместо ожидания полицейского дрона, Андрей вышел из чертовой машины и подошел к желтой букашке, где сидели Оксана и его сын. Тогда все и покатилось.

Работа, привычная жизнь, наполненная моментами расслабления и удовольствия в компании необремененных мозгом девиц, встречи с родными.

Разве много нужно для счастья человеку? Снова нет.

Чего же Андрею не жилось нормально? Без прицепа в виде бывшей и ребенка все было хорошо. Чудесно, замечательно… И скучно. Адски скучно. Никто даже не бил ни разу. Как сейчас это делал Михаил.

— Гандон ты, братик, — кулак прилетел ровнехонько в район солнечного сплетения. Дыхание остановилось где-то в глотке, легкие чуть не взорвались при попытке поймать немного кислорода.

Михаил придержал хрипящего Андрея и ласково похлопал его спине, но упасть не позволил. Подставил плечо, дотащил до кресла, из которого вытряс пять минут назад, и усадил обратно. Даже заботливо разгладил несколько складок на темно-синей рубашке.

— Су-у-ук… — просипел Андрей и отклонился вбок от навязчивой заботы.

— Не ругайся, — погрозил пальцем Михаил, — ты теперь отец. Учись разговаривать без матов. Нечего ребенку свои дурные привычки навязывать.

— Я же тебе говорил, что он и без меня дурному обучен! — огрызнулся Андрей, но от брата на всякий случай откатился. А то от второго удара у него вместе с легкими из задницы выпадет печень, желчь и половина кишечника. — Просто ты не представляешь. Какие эти актрисы…

— Умолкни!

Михаил гаркнул так, что Андрей поморщился и потер ухо.

— Ты можешь не орать? — прошипел он и оглянулся на прозрачную стену, за которой копошился Юся. — У меня в кабинете нет шумоизоляции для твоего медвежьего рева. Только перегородка с внешней стороны матовая.

— А ты не о шуме думай. Лучше соображай, как скажешь матери и отцу с Владом про мальчонку. Как его зовут, кстати?

— Стас.

Андрей перекатил имя на языке и понял, что оно ему даже нравится. Гордо звучит: «Станислав Андреевич». Прямо-таки с душой. Оксана очень удачно подобрала имя их сыну. Вчера он ради любопытства залез в сеть и посмотрел его значение, хотя данная информация ему была совершенно не нужна.

— Плохая идея, — вдруг поморщился Андрей, когда до него дошло, о чем просит брат.

— Что именно?

— Рассказать остальным.

Михаил присел на край стола и взял бронзовую фигурку Фемиды. Весы в ее руке качнулись, а на отполированном боку заиграли лучи солнца, когда он повернул богиню правосудия к окну. Несколько минут он молча вглядывался в сосредоточенное лицо из металла, потом тяжело вздохнул и поднялся.

Фигурка со стуком приземлилась обратно, и Андрей вздрогнул.

— Мне насрать, как ты договоришься со своей бывшей, братишка, — Михаил сунул руки в карманы брюк. — Но либо ты представляешь их в конце месяца на мамином юбилее, либо я сам возьмусь за этот вопрос. И лучше тебе не доводить до подобного исхода.

Прищурившись, Андрей напрягся и начал подниматься. Его взор был прикован к невозмутимому лицу Михаила. Он внимательно следил за изменениями в чертах, ловил каждое движение. Будто готовился к новой атаке, которую на сей раз не собирался спускать на тормоза. Но брат не шелохнулся, только вздернул бровь в немом ожидании.

— У нас с Оксаной разногласия, — холодно проговорил Андрей и уточнил: — Серьезные. И я не уверен, что к концу месяца оставлю ей право жить с сыном.

— Ты же наш король всех мудаков, — умилился Михаил. — Создавать себе проблемы с женщинами научился, а вот с их решением возникли проблемы?

— Ты не понимаешь, Мих…

— Это ты не понимаешь!

Когда Михаил вновь повысил голос, за стенкой подпрыгнул на стуле Юся и с опаской покосился на перегородку. Андрей же стиснул молча зубы, ибо ругаться с братом не желал. Тем более из-за какой-то дешевки, которая умудрилась от него залететь. Спустя три месяца отношений.

Случайно или специально — теперь уже не разобраться.

«С этой дешевкой ты провел три месяца», — ехидно напомнил внутренний голос.

— Ты не ругаться с ней должен, а просить разрешение на встречи с сыном. Хорошо просить, Андрей. Без угроз, шантажа и попыток затащить ее в суд, — уже спокойнее продолжил Михаил. — именно так решают проблемы взрослые люди с детьми. Договариваются!

— Договариваться с кем? С актрисулькой, скачущей из постели в постель, ради удачной роли?!

От удара по лицу из глаз посыпались искры, металлический привкус крови осел на языке. Прикоснувшись к разбитой губе, Андрей стер алые капли и яростно посмотрел на спокойного Михаила. А тот даже не дернулся. Знал, что ответа не последует.

Потому что за языком надо все-таки следить. Именно этому их всегда учил отец, никогда не опускавшийся до огульных оскорблений. Но в отношении Оксаны у Андрея все закипало внутри от ярости, когда он вспоминал те фотографии с Боярышниковым. Хотя в них не было ничего ужасного или компрометирующего.

А если бы и было… Какое ему до этого дело? Разве он сам не прибегал к грязным методам в работе, чтобы забраться на вершину? Прибегал. Еще как. У каждого свой путь к солнцу, и не всегда он выложен дорогой из желтого кирпича.

Только знание этого факта все равно не помогало справиться с собственническими чувствами.

— Прости.

— Извиняться ты должен перед своей Оксаной, а не мной, — отрезал Михаил, но смягчился. Голос потеплел. — Хрен с ним с прошлым. Его не вернешь и не исправишь. Сейчас реши проблему без сопутствующего дерьма. Иначе вместо сына получишь маленького человечка, который вырастит с ненавистью к тебе.

Шумно вздохнув, Андрей развернулся и прислонился к столу. Поднял голову, растерянно посмотрел в потолок и в сотый раз за последние сутки прокрутил в голове вопрос Оксаны.

«Ты счастлив?»

— Он ужасно невоспитанный, — буркнул, наконец, Андрей. — В отношении к другим. С ней нормальный.

— В чем проблема? Женись и воспитывай, как сказал бы отец, — хмыкнул Михаил.

— Ха. У нее там хахаль. Лысый. Этот, господи… Уродец, который недавно прогремел с новой киношкой про супергероев.

— Без понятия. Я не смотрю фильмы.

— Короче, — Андрей с негодованием воззрился на брата. — О женитьбе речи нет.

— Тогда просто наладь отношения. Или, повторюсь, это придется делать мне, — Михаил подошел и похлопал его по плечу, после чего двинулся на выход.

— Ты мне должен бутылку коньяка! — крикнул Андрей ему вслед, на что получил прощальное помахивание рукой. — Вот же… Медвежатина, — цыкнул зло, когда дверь закрылась.

Но побыть в одиночестве у него не вышло. Через минуту в кабинет заглянул бдительный Юся и прошелся раскосым взглядом по кабинету. Словно убедился, что ничего не перевернуто. Потом воззрился на Андрея, выцепил повреждение и поинтересовался:

— Позвонить Рустаму Бахмаловичу?

— Зачем мне мой стоматолог? — удивился Андрей.

— Вдруг вам зубы выбили. Вставить надо временные или нарастить новые. В шесть-то важная встреча… Ой!

Юся исчез за дверью, когда разъярённый Андрей схватил статуэтку и замахнулся на него. Шикнув, он любовно погладил ее, затем аккуратно поставил Фемиду на место. Весы тоже поправил, чтобы уравновесить их.

— Так я звоню или нет? — послышался крик из-за двери.

— В скорую звони! — гаркнул Андрей.

— Зачем?

Черноволосая макушка показалась в проеме.

— Чтобы оформили тебе больничный с парочкой переломов!

— Хорошо, стоматологу не звоню, лучше заварю чай с пустырником.

— Юся!

— Хонины дэргэд баатар. Баатрын дэргэд хонь.

— Чего?!

Юся опять показался в дверях с хитрой улыбочкой.

— Я говорю: против овец — молодец. Против молодца — сам овца. Поговорка такая. На монгольском.

— Сейчас к переломам добавится сотрясение мозга, — пригрозил Андрей.