Нянечка

Яна Мелевич (2024)

Когда начальник поручил мне дело бизнесмена Пахомова, я возликовала!Всего-то требовалось проникнуть в дом подозреваемого под видом няни для его сына, затем найти компромат. Немного полицейской смекалки, оперативной работы, парочка документов. Ничего сложного.Но все пошло не по плану. Я узнала, что мой подопечный — двадцативосьмилетний козёл по прозвищу Гадик. И, кажется, он решил сжить меня со свету…

Глава 4

Вадим

— Толстоевский на связи. Альфа 2-3-00

— Аха-ха-ха, каждый раз ору чайкой, когда ты фамилию свою в трубку басом орешь, — заржал на том конце Краснов.

Гандурас контуженный с дурацким чувством юмора. Вот прямо слов нет приличных, лишь эмоции и сплошное раздражение.

— Папу к трубке позови, Красный, — буркнул я, делая еще одну затяжку. Вторая сигарета пошла лучше первой. Руки не тряслись, огонь в штанах прекратил полыхать.

Все из-за этой… Нянечки, прости господи. Личико, как у куклы фарфоровой. Ни единого пятнышка, кроме небольшого углубления под правым глазом. Какой-то старый шрам. Волосы черные, как смола, радужки синие-синие. Красивая, прямо мимо не пройти. Неудивительно, что в агентстве ее сразу пристроили к Пахомову и прислали сюда. Только непонятно зачем.

Прознали насчёт операции?

— Вадим, — папин голос подействовал немного успокаивающе, я перестал мять пачку сигарет в руке.

— Где Эля Рахимовна? Какого черта здесь забыла девка из агентства Радмилы?

Помощь другого оперативника мне требовалась как никогда. Пахомов договорился, наконец, с партнерами по бизнесу, чтобы те вышли на меня. Якобы старшего сына, появившегося из ниоткуда. Мы столько времени прорабатывали легенду и схему, убили кучу нервов, выходных, проходных. Чтобы из-за какой-то девки все провалилось?

— Заболела, — буркнул папа.

— Чем?! — возмутился и пнул грязную кучку из подтаявшего снега.

Вроде бы зима на улице, а вокруг сральник. Будто во дворе особняка Пахомовых тысячи собак беспрерывно три дня гадили.

— Беременностью!

— Она же старая, — я с изумлением стиснул телефон и замер.

Какая беременность? Эльвире Рахимовне лет сорок уже. Она один из лучших сотрудников «Альфы», участвовала в поимке террористов два года назад. Помогала нам раскручивать дело о незаконном обороте золота в Подмосковье и должна была стать моим помощником. Здесь.

— Чего старая? Женщина в самом соку, — отбрил отец с возмущением. — Чего ты разорался там, Вадя? Я тебе говорил, чтобы ерундой не маялся и отдал дело кому-то из пацанов с опытом! Ты же никогда в подполье не сидел, а если ранят? А у папы нервы!

Ой, знал я эти нервы. Дай волю, посадил бы за бумажки в офисе. Но не для того я в Академию Федеральной службы безопасности пошел, чтобы от работы в поле отлынивать. На меня без того пацаны первый год косились: мол, пришел тут. Единственный сын генерал-полковника Толстоевксого Андрея Геннадьевича, одного из руководителей отдела экономической безопасности. Должность сразу получил и по карьерной лестнице аж до майора в двадцать восемь лет дослужился.

Я не спорил, потому что папа действительно очень помог. Но вечно на его шее я сидеть не собирался.

— Ну, па, — заканючил я, прекрасно зная, как тот реагировал на мои жалобы. — Перед пацанами стыдно.

— Стыдно без трусов по морозу бегать! — гаркнул командным голосом родитель, затем заворчал: — Ладно, что там?

Я вздохнул и поведал о появлении таинственной Даны Пушкиной. Было в девчонке такое, что цепляло глаз. Не только яркая внешность, но и манера поведения, физическая подготовка, умение владеть собой.

— Думаешь, полиция или люди Загранского? — спросил папа.

— Понятия не имею, — я зыркнул на пробегающую мимо Анжелу Аркадьевну.

Выбеленная норка — другого прозвища не подобрать. Лицо хитрое, взгляд цепкий, нос длинный. Всюду совалась, раз двадцать мои документы перепроверила и придирчиво сравнивала меня с настоящим Вадимом Пахомовым на фотографиях. Благо и ростом, и весом, и внешностью мы очень друг на друга походили. Даже отцов звали одинаково, имена совпадали. Собственно, потому на дело отправили меня.

Пришлось покрасить волосы и молиться, чтобы Анжела не рассматривала цвет глаз. Он у нас различался: у Пахомова болотно-карий, а у меня — зеленый. К счастью, люди всегда одинаковы. Никогда не смотрят в «зеркала души».

— Я поговорю с Пахомовым, он с сыновьями сейчас на базе. В безопасности. Твоя легенда как?

— Норм, — буркнул я. — Анжела, кажется, поверила.

— Есть подозрение, что она с Загранским в сговоре. Попытается убрать, если где-то попадешься, — ответил отец с волнением.

— В курсе.

Пахомов сам та еще гнида. Столько лет промышлял подкупом, захватывал чужой бизнес, а как приперло — сразу в ФСБ побежал. Дружков своих сдавать, которые воротили миллиардами. И запросто заткнули бы ему рот, начни он болтать лишнее.

Я понимал, что такого козла бы в тюрьму отправить. Но впереди маячила рыба покрупнее, вроде Ильи Загранского и его подельников. Много лет за ним охотились все службы, теперь же появился реальный шанс достать гада. А Пахомов… Мы пообещали скосить ему срок. Сядет на условный, потом за примерное поведение получит свободу и умотает из страны.

Первый раз, что ли.

— Девку тоже мог Загранский прислать. Не поверили в сказочки про сына, — задумчиво произнес папа, и я выплыл из вороха воспоминаний. — Может, домой, Вадь?

— Ага, а потом в юристы, — проворчал я.

— Хорошая мысль, сына! Твоя мать всегда говорила, что ты рожден для судебных заседаний. Как родился, так и не заткнулся ни разу.

— Поэтому с любовником за тридевять земель умотала?

— Вадим…

— Пока, пап. На связи буду. Найдите кого-нибудь вместо Эли.

Я сбросил вызов и сделал последнюю затяжку. Мимо проскочило двое охранников, за ними поспешила толстозадая повариха Нина. Бросив окурок на землю, я потоптал его ногой и заметил вышедшую из домика для гостей нянечку Дану. В расстегнутом пуховике, с мокрыми после бассейна волосами. Ежась, она бегала по деревянному крыльцу и ловила сеть на телефоне.

Вот не дура ли? Менингит и ангина наше все?

Я шагнул к ней, но остановился. Меня окликнул один из охранников и поманил за собой. Покосившись на полоумную нянечку, я вздохнул и покачал головой. Сначала задание, потом бабы. А лучше без баб. Одни проблемы от них.

— В чем дело, Илья? — я подошел ближе.

— Вадим Андреевич, — парень поежился, — Бубончик потерялся. Опять. Мы его выгуливали, а он с цепи сорвался. Птичку заметил.

Я не успел рта открыть, как послышался женский визг. Резко обернувшись, я увидел, как стокилограммовый мастиф по кличке Бубончик несся прямо на Дану.