Призраки балета

Яна Темиз, 2007

Если весь мир – театр, то балетный театр – это целый мир, со своими интригами и проблемами, трагедиями и страстями, героями и злодеями, красавицами и чудовищами. Далекая от балета Лиза, живущая в Турции, попадает в этот мир совершенно случайно – и не предполагает, что там ей предстоит принять участие в расследовании загадочного убийства и встретиться с любовью… или это вовсе не любовь, а лишь видимость, как всё в иллюзорном мире театра? Этот роман не только о расследовании убийства – он о музыке и о балете, о турецком городе Измире и живущих в нем наших соотечественниках, о людях, преданных театру и готовых ради искусства на все… даже на преступление.

Another hero, another mindless crime

Behind the curtain, in the pantomime,

On and on…

Does anybody know what we are living for?..

My soul is painted like the wings of batterflies,

Fairytales of yesterday will grow but never die.

I can fly, my friends!

“Queen” — “The show must go on”

1. Призрак?

Легкие белые перышки почему-то напоминали о птичьем гриппе.

Уже месяца два, какую программу ни включи, какую газету ни открой, везде этот птичий грипп, как будто больше писать не о чем. Недели две всех развлекало землетрясение, а потом опять — птичий грипп, птичий грипп… интересно, эта зараза передается через перья?

Лежащей перед ними женщине было все равно: ей теперь не страшен никакой грипп, ни птичий, ни простой. Чертова лампочка в подъезде, где ее обнаружил сосед, горела, как ей и полагалось, минуты две, потом гасла, и ее снова включали, и лицо женщины то появлялось, то на секунду исчезало во мраке, и в эти темные мгновения хотелось думать о чем-нибудь постороннем — хоть о птичьем гриппе. Потому что, каким бы страшным он ни был, он где-то там, далеко, а тело молодой и, похоже, привлекательной женщины — вот оно, и с этим надо что-то делать.

То, что в таких случаях положено.

Сейчас установят освещение, начнут фотографировать, собирать вокруг все, что можно собрать, вплоть до пыли. А подъезд, как назло, не слишком чистый, неужели собирать всю эту мелочь: выплюнутые жвачки, окурки, какие-то металлические обломки, огрызок яблока, обрывок газеты? Белые перышки на этом фоне выглядели как-то особенно неуместно и вызывающе. Они-то наверняка окажутся в запечатанном пакете, получат номер, обретут имя «вещественное доказательство»… сколько их здесь? Три и еще, кажется, хвостик… а может, и больше, попробуй разгляди при таком свете.

Впрочем, свет был под стать подъезду.

Похоже, тот, кто его проектировал, изначально задумывал не подъезд шестиэтажного дома на высоком цоколе, а декорацию к фильму ужасов. Что-то здесь должно было произойти, не могло не произойти — такие места сами притягивают к себе неприятности, может быть, и эта не первая, надо бы народ порасспрашивать.

Наверху открывались двери и раздавались голоса. Скоро любознательные соседи потянутся вниз, и надо будет сдерживать их натиск, чтобы ничего не затоптали и не стерли, но при этом никого не обидеть, поскольку разговоров с этими самыми соседями предстоит немало. Кто что слышал, кто что видел, кто что знает? И не вытряхивал ли кто подушки с перьями прямо в подъезде? Или они попали сюда другим путем — вместе с жертвой или убийцей?

Потому что если насчет перышек еще могли быть какие-то сомнения, то насчет того, что им предстоит расследование убийства, не было никаких…