Безбашенная

Янка Рам, 2021

Очень легко, оказывается, сесть в ноги женщине в сексе. Нет. Не очень легко… Но в этом есть своя прелесть – позволять маленькому чудовищу резвиться. И если откинуть все предубеждения и расслабиться – это несложно. Сложно уйти вниз по-настоящему. Когда ты понимаешь, что связь работает только в один конец. Что ты ничего не можешь сделать для того, чтобы что-то получить. И всё, что ты в истерике пытаешься делать, только отдаляет тебя от результата. Ты можешь только ожидать и быть благодарным. Ты даже не можешь ничего предпринять, чтобы это прекратить. Ломает ли меня это? Неописуемо ломает. И единственное, что я действительно могу сделать, чтобы не сломаться окончательно, это отдать тебе контроль, слепо веря в то, что я тебе нужен, не безразличен…

Глава 2 — Полегче на поворотах

«Любовь моя, дай патроны…»

Присев на край бильярдного стола, Крис натирает кончик кия мелком. Мои навыки игры пока оставляют желать лучшего. Но это ничего. Мне нравится процесс обучения…

— Иди сюда, — показывает мне глазами на торец стола. — Попробуй выбить карамболь, — указывает на два стоящих параллельно шара. — Дальний — в боковую лузу.

Нереально…

Я вздыхаю, но, шагнув ближе к ней, послушно нагибаюсь над столом и прицеливаюсь по указанной траектории. Крис наклоняется надо мной, правя позу, прицел и сильнее сжимая мою опорную кисть.

— Сконцентрируйся, детка… — шепчет она. — Ты слишком расслаблена. И для стимула… Промахнёшься — накажу!

Её рука скользит по моему бедру, сжимая его высоко под юбкой.

Ммм… Какая интересная игра! Только вот как теперь попасть по шару? Тело предательски плавится под её руками.

— А если попадёшь, получишь небольшое поощрение, — мурлычет она мне в ушко.

Отстраняется.

Мой прицел снова сбивается.

— Ноги раздвинь чуть шире, — шлепок по внутренней стороне бедра. — Здесь сильнее прогнись… Сильнее! — шлепок по пояснице. — Вот так.

Стягивает мою юбочку чуть ниже, оголяя поясницу с ниточками высоких стрингов, кладёт мне туда ледяной бильярдный шар.

Тяжёлый…

— Не вздумай уронить. Выпорю…

— Мяу… — игриво бросаю на неё искоса взгляд, послушно замерев в нужной позе.

Не знаю, чего мне хочется больше — поощрения или быть отшлёпанной. В эту игру я хочу поиграть тоже!

Видок сзади наверняка тот ещё! Я чувствую, как меня омывает чья-то похоть.

— Чьи вы, девочки? — незнакомый мужской голос подтверждает мои догадки о наблюдателях.

В принципе, в баре не людно — пара и компания мужчин. Вспоминаю всех потенциальных владельцев «голоса». Это мужчина из той компании, хорошо уже подвыпившей.

— Мы божьи твари, добрый человек! — язвительно отшивает его Крис. — Иди с миром…

Её рука слегка сжимает моё плечо, напоминая мне о карамболе. Фокусируюсь…

— Иди, говорю… — тон Крис становится чуть агрессивнее.

— Какой дерзкий язычок! Может, поучить тебя использовать его по назначению?

— Так, что ли? — хмыкает Крис с вызовом, и я чувствую, как её горячий язык двигается по моей пояснице рядом с холодным шаром.

Эта игра мне нравится тоже, и я возбуждённо хихикаю.

— Замри! — властно кладёт на меня руку Крис, и меня омывает передозом похоти.

Это уже не может быть один мужчина…

Бармен смотрит мне в глаза, спрашивая взглядом, нужна ли помощь. Он хорошо знает нас, мы с ней периодически играем тут. Пожимаю плечами, бросая взгляд на Крис. Шар на пояснице покачивается и я снова замираю.

— Бей.

Прицелившись, я делаю то, что приказано. Но её язык напрочь сбил мой прицел, и я мажу.

— Плохая девочка… — Крис ловко ловит скатившийся с моей поясницы шар.

Разворачиваюсь.

— Придётся тебя наказать! — перехватывает она за подбородок моё лицо.

Видимо решив, что в одиночку их резидент не справился с партзаданием, к нам подваливает вся компания, впечатлившись мизансценой.

Что-то нестройно промямлив на уровне скабрезных комплиментов, они встают так, что мы с Крис оказываемся в ловушке.

— Что за оккупация? — раздражённо разворачивается к ним Крис. — Не видите — девочки отдыхают?!

— Такая послушная у тебя подружка… — хмыкает один из них. — Может, как-нибудь договоримся?

— Своё «как-нибудь» пристроишь «где-нибудь»! — Крис немножко пьяна, и её хвалёная дипломатия даёт явные сбои. — Это МОЯ «подружка».

Ей азартно… И чтобы накормить её повкуснее, я присаживаюсь на край стола, немного разведя бёдра. С вызовом смотрю на мужчин.

Я её «подружка», да!

— Иди ко мне, «подружка», — подмигивает мне высокий брюнет. — Я могу засунуть в тебя кое-что внушительное, чего нет у твоей подружки.

— В друзей засунь! — ухмыляюсь. — Смотри, как им хочется.

Большой опасности я не чувствую, они не выглядят беспредельно, от них не сочится знакомая мне энергия власти. Просто пьяные… И теперь — разъярённые от моей дерзости.

Нахально улыбаюсь.

И они звереют…

— Эй, ребята! — окрикивает их бармен. — Давайте-ка успокоимся!

— Сейчас пару сучек воспитаем и обязательно успокоимся! — отшивает его брюнет.

Сжимаю в руке кий. Охранники в другом зале… Но рано или поздно всё равно среагируют.

— Держи дистанцию! — Крис перехватывает свой кий посередине и резко, но несильно втыкает в живот брюнету.

Он оскаливается на неё, и я слетаю со стола, перехватывая свой кий поудобнее. От адреналина кружит голову.

— Что за беспредел?! — врывается к нам Лёха, расталкивая мужиков в стороны.

Вообще, он должен был заехать за нами через пару часов, но, видимо, освободился раньше и решил составить компанию.

Моментально определив более понятного для себя противника, мужики разворачиваются к нему.

А мы с Крис тут же повисаем на нём с двух сторон. Ещё не хватало ему встрять из-за наших развлечений!

Крис с ухмылочкой вытягивает из его нагрудного красные корочки и показательно взмахивает ими:

— Свободны!

Бросив пару едва слышных оскорблений в нашу сторону, компания ретируется за свой столик.

— Маленькая идиотка! — разворачивается ко мне разъярённый Лёха. — Ради своих беспредельных развлечений кого угодно готова подставить!

Что?… Хлопаю на него глазами. С неприятным саднящим ощущением в груди понимаю, что невольно вынудила его принять участие в этой ситуации. Отстранившись, делаю шаг назад.

— Извини, пожалуйста, Лёш… — мне становится нехорошо, и я тру горло, пытаясь притормозить приступ накатившей тошноты.

— Какого чёрта ты извиняешься перед ним?! — возмущённо взрывается Крис. — Ты же ни при чём!

Но мне уже так плохо от всей этой ситуации, что я с трудом осознаю, что она говорит. Чертовски тошно от того, что он встрял за меня. За Крис, на самом деле. Но и за меня тоже.

Б*ять… Как неприятно!

Лёха тут же остывает, внимательно всматриваясь в моё лицо. Но ядерный распад внутри меня уже запущен.

— Езжайте домой, я остаюсь.

— Ты не останешься тут! — прищуривается Крис, бросая взгляд на ту компанию.

А мне просто крайне необходимо стереть с себя Лёхино участие! И опасность выяснения отношений с этими мужиками даже рядом не стояла с тошнотворным чувством от понимания, что он вынужден был заступиться за меня только в силу того, что я оказалась рядом с Крис.

А ведь я не просила его об этом!!

Зачем он скормил мне своё одолжение?!

— Вы уезжаете, я остаюсь, — отрезаю я.

Крис сносит, она переводит на Лёху возмущённый взгляд.

— Что за бред?! — взрывается тот.

Крис толкает его в грудь.

— Ты уезжаешь, мы остаёмся.

Нет, теперь это тоже мне невкусно!

— Увидимся, любимая! — нервно улыбнувшись ей, я сбегаю в соседний зал, подхватив свою сумочку.

Мне нужно избавиться сейчас от них обоих. Почему? Не знаю. Просто чувствую так.

Догнав в проходе, Лёха ловит меня за руку и разворачивает к себе.

— Если я извинюсь, ты прекратишь?

— Не трогай!! — выдёргиваю руку.

Всё… Ему не надо было…

В ушах шумит.

— Не выношу, когда ко мне прикасаются посторонние!

Он что-то быстро и эмоционально говорит мне, но я ничего не слышу. В голове звенит.

Какого чёрта он удерживает меня?!

— Просто, б*ять, УЕЗЖАЙТЕ!

— Да как же я тебя брошу!? — расстроенно и безнадёжно качает он головой.

Прокручивая в голове все наши с ним тёплые моменты, я пытаюсь восстановить внутри себя правильное к нему отношение.

Это Демченко… Демченко… Он хороший… Он замечательный…

Уговариваю себя, но, б*ять, моё нутро отказывается принимать его, и всё!

Закрываю глаза.

Лёха.

Открываю.

— Со мной всё будет хорошо, — через силу улыбаюсь ему. — Мне не нужна твоя опека. У тебя нет таких обязанностей передо мной. Меня просто слегка тошнит от того, что ты был ВЫНУЖДЕН.

— Женечка! — срывает его на эмоции. — Да я просто испугался за вас!

— Ты должен пугаться только за Крис. Мы с тобой никто друг другу, — говорить это больно, но мне необходимо разорвать нашу связь, чтобы избавиться от тошноты.

— Зачем ты так говоришь?! Зачем ты это делаешь?

— Потому, что мне это не нужно, Лёш! — делаю я шаг от него. — Мне не нужна защита, за которую потом попрекают. Оставаясь здесь, вот в той славной компании, — киваю на столик с нашими новыми знакомыми, — я просто не принимаю то, что ты мне дал и за что потом попрекнул. Это моё право на свободу. Не хочу ничего от тебя больше. У тебя больше нет права заботы обо мне. Я вывезу свои провокации сама!

— Ты ведёшь себя сейчас, как ребёнок!

— Я ребёнок потому, что не хочу закрывать глаза на некрасивые детали? И потому, что слишком принципиальна, чтобы ради собственной безопасности спустить на тормозах вынужденные одолжения?

Нужно остановиться, но я не в состоянии.

— Окей, я ребёнок! А ты, б*ять, взрослый! Тебе налево, мне направо. Увези и успокой Крис, пожалуйста. Давай…

Пытаюсь увернуться от его рук, но он опять перехватывает.

— Аронов! — психует он. — Сволочь! Подставил меня! Как мне, б*ять, справляться теперь с вами?!

Не хочу ничего слышать!! Рывком отворачиваюсь. Ловит, обнимает за плечи и прижимает к себе, игнорируя мои настойчивые попытки освободиться.

— Хватит!! — зло. — Слушай меня… Я не знаю, что за хе*ня у вас там случилась, и кто виноват. Я просто испугался за Крис и за тебя. И мне хочется сейчас сказать, что это — услуга Аронову, потому что он не раз прикрывал Крис, когда меня не было рядом, но… Дело не в нём. И мы — не чужие! И не надо, б*ять, выносить мне мозг! Я нихе*а не соображаю в ваших играх разума! Я не знаю, чего ты там понапридумывала, но если ты сейчас не поедешь со мной, я вызову наряд и запру тебя от греха в отделении до утра.

— Да по какому праву?!

— Я, б*ять, мент, на секундочку! — зло усмехается он. — А ты несовершеннолетняя. Поспишь в детской комнате милиции. У нас там отличные тётеньки работают!

Ни хрена он не шутит!

— Сволочь! — прищуриваюсь я гневно.

— Сволочь!? — разъярившись, он приподнимает меня и тащит на выход. — Да пожалуйста! Только я тебе не Олег, и не буду ваш с Крис беспредел прикрывать! Я, нахрен, запру вас дома и пристегну наручниками к батарее, — втыкает меня в пол перед Крис. — Может, и выпорю!

Переглянувшись с Крис, мы начинаем истерично угорать, видимо, представляя одну и ту же нереальную сцену.

— Быстро на выход! — рявкает он.

И меня вдруг парадоксально отпускает.

Это всего лишь Демченко… Подумаешь, психанул. Ладно…

Закатив глаза, мы показательно отворачиваемся и дефилируем к гардеробу.

Уже в машине Лёха немного расслабляется.

— Куда? — смотрит на нас в зеркало заднего вида.

— Нас ко мне. Ты — домой, — обняв меня покрепче, распоряжается Крис. — Выпьешь валерьяночки — и спать.

Лёха злится.

— Крис… — предупреждающе. — Ты — ко мне, малышку — к Косте или Ожникову. Хотите — езжайте ко мне обе. Но никаких больше приколов сегодня! Я устал и хочу уснуть спокойно.

— Лёша… — тоже предупреждающе. — Давай не будем. Нам надо домой.

Тихо ругаясь, он с раздражением разворачивает тачку и набирает скорость в направлении дома Крис. Подъезжая, делает резкий разворот, шлифуя асфальт колёсами, и мы с Крис влетаем друг в друга на заднем сиденье.

— Если я, б*ять, позвоню, и вас не будет дома… Клянусь вам, девочки — вызову наряд, и вы обе проведёте время в не очень приятной компании! И твой папа, Крис, лично даст мне орден за спасение ваших задниц!

Вылетев из машины, он открывает нам дверь, демонстративно помогая каждой выйти.

— Не волнуйся, милый… — улыбается ему Крис. — Мы больше никуда не собираемся. У нас ещё одна непослушная попка не наказана! — неожиданно щипает меня, и я, подпрыгнув на месте, в шоке распахиваю глаза, глядя на Лёху. — К тому же, моей девочке требуется психологическая реанимация после твоих невъе*енно заботливых речей.

Лёха моментально сдувается, притягивает меня в объятия и целует в висок.

— Ладно, проехали… — закатываю я глаза.

Демченко такой Демченко!

— Береги попку! — шепчет он мне на ушко. — Никаких на неё приключений без моего разрешения. Аронов потом с меня спросит.

— Когда — потом? — хихикаю я.

— Когда вернётся к тебе.

— Думаешь, вернётся?

— Я бы вернулся! — подмигивает мне Лёха, и, бросив хмурый взгляд на Крис, садится в машину, снова резко разворачивается и выезжает на дорогу.

Усадив меня на диван, Крис протягивает бокал с коктейлем.

Хочется расслабиться, и я беру.

— Ты только по поводу Лёхи не напрягайся, — просит Крис. — Он на самом деле к тебе очень тепло относится.

— Да поняла я уже всё про него, не парься… — отмахиваюсь я. — А как вы с ним познакомились?

Крис ложится спиной мне на грудь, мы укрываемся пледом, устраиваясь на высоких подушках поудобнее. Удерживая в одной руке бокал, второй я перебираю её красивые волнистые пряди.

— У меня папа — «настоящий полковник». Лёха под него по службе попал. Отец периодически напрягал его привезти-увезти дочь. Ну и… Мы тогда с Ожниковым тусили, тот по корпоративчикам работал. И Алексей подтянулся к нам.

— А с Ожниковым?

— Жили в одном доме. Компания была общая. Потом в армию его забрали… Там авария какая-то, с радиацией связанная… Комиссовали. Ну и…

— С радиацией? — напрягаюсь я.

— Мхм… У него рак… Только сильно не распространяйся — его напрягает. Не любит, когда жалеть начинают.

Я чувствовала, что с Чеширским что-то не так. Он всегда слегка на надрыве по отношению ко всему: к друзьям — душа нараспашку, бухать — так вдрызг, драться — так в мясо, в работу — так с головой. Деньги всё время на ветер и с таким кайфом… И ещё — никаких постоянных отношений. Принципиально. И вообще, он живёт с какой-то безудержной жадностью, пытаясь объять всё, что только можно. Всегда смех и драйв! Теперь мне понятно его бешеное желание ЖИТЬ. Понятно и ещё более приятно!

Не буду говорить ему, что знаю. Лучше придумаю для него какой-нибудь экшен, чтобы его прокачало!

— А Костя?

— Костя позже… Уже Аронов был, и мы «Эдельвейс» замутили. Костя по работе к нам присоединился, а потом уже втянулся в тусовку.

— Как его, такого нетрадиционного, мужики приняли?

— Да как это чудо ещё принять-то можно?! С Ожниковым, правда, разок разбили друг другу морды! — смеётся Крис. — Но ничего, сейчас, как видишь, не разлей вода.

И я угораю, пытаясь представить себе их притирания.

— Почему про Олега не спрашиваешь? — легонько дёргает меня за ушко Крис.

— Потом спрошу, когда можно будет… — съезжаю я.

— Скучаешь?

— Мхм…

— Вернётся — примешь?

— Не надо бы.

— Жень! — застывает Крис в моих руках. — Он любит тебя…

Внутри всё рвётся тянущими болезненными ощущениями, словно я на секунду позволила ему приблизиться ко мне. И словно этот вопрос задала мне не Крис, а он сам.

Я знаю, да! Любит…

Отдышавшись, добавляю:

— Вернётся — я подумаю.