Попаданка пятого уровня, или Моя Волшебная Академия

Ясмина Сапфир, 2016

Если ты вошла в подъезд, а вышла – в другой мир, не расслабляйся. Тебя ждет новая должность в Волшебной Академии, новые друзья и враги. А любовь? Любовь, конечно же, тоже. Главное не попасть на алтарь жертвоприношений и не погибнуть, открывая новые способности. Новая авторская редакция, текст книги полностью переработан.

Глава 6. Лекция с пыхом, со страхом и с эффектом неожиданности

Наша с Гвен первая лекция должна была состояться в главном корпусе.

Притормозив под набедренными повязками каменных мачо, приятельница многозначительно ткнула пальцем вверх. Я начала всерьез опасаться скабрезной шуточки в духе Гвен. Все-таки вокруг сновали студенты всех мастей и рас. И весь мой немалый преподавательский опыт настоятельно не советовал будоражить гормоны молодежи столь нескромными пассажами. Но Гвен хихикнула, продолжила путь и словно бы невзначай проронила:

— А ты заметила, что у них на статуях, фресках и барельефах ни одной женщины?

— Заметила, — кивнула я, разминувшись в дверях с тремя оборотнями-пантерами.

— Я думаю, это чтобы не смущать полуголых бруталов. Все ж-таки набедренной повязкой многого не скроешь, — хмыкнула Гвен. Сезан закашлялся, вырвался вперед, и жестом позвал нас на лестницу.

— Слушай, — решила я перевести мысли приятельницы в более целомудренное русло. — А как мы физику-то преподавать будем? Ты ж математик.

Гвен гордо вскинула голову.

— Обижаешь, — притворно надула губы она, поднимаясь рядом по широкой лестнице. — Вообще-то я и физику преподавала. Давно и недолго. Потом решила — математику и информатику проще. Записал на доске кучу никому, кроме тебя, непонятных формул и гордо удалился в туман. А тут ведь надо объяснять законы, процессы. Упорно и долго. Игнорируя выражение лиц студентов. А оно такое… Словно они тоже очутились в этом мире. И никак не могут поверить, что видят демонов и оборотней воочию. Или того хуже. Словно они очнулись в концлагере, и ты с чувством, с толком, с расстановкой рвешь бедолагам ногти и выкручиваешь суставы. А решение задач? Какой садист его придумал? Целую пару решаешь, решаешь… И студентов к доске вызываешь либо чтобы потешить извращенное чувство юмора, либо чтобы наказать за шушуканье. Но нас-то двое. А что это значит? А это значит, хотя бы один человек в аудитории будет смотреть на каждую из нас глазами нормального размера. А не с чайные блюдца величиной.

Мне ничего не оставалось, как кивнуть.

— Оптимистки, — обернулся в нашу сторону Сезан и криво усмехнулся. — Вы забыли, что некоторые местные студенты могут еще и волшебные трюки выкинуть. Стеклами закидать, огнем пульнуть, кипятком или лучом света. Кстати! — он посмотрел на меня со странным выражением лица. — Если что, я ведь могу и остаться. Вдруг вам понадобится помощь?

— Спра-авимся, — отмахнулась Гвен. — На стекла спросим — какова скорость полета и можно ли трением пренебречь.

— На огонь спросим, какая температура в струе, в Кельвинах, — подключилась я.

— А про луч света вообще как спросим, сколько там квантов! Потребуем посчитать поштучно! — подхватила эстафету Гвен. — На этом вопросе у меня студенты подвисали на несколько лекций вперед. Пока не забывали как страшный сон.

— А про кипяток вообще просто, — закончила я. — Особо буйных я любила озадачивать вопросом. А какова температура кипения воды на вершине Эвереста?

Сезан посмотрел на меня непонимающим взглядом.

— Гора такая в нашем мире, — беззаботно прощебетала Гвен. — Высота под девять тысяч метров. Ты метры, что ли, не знаешь? — удивилась приятельница.

— Да нет, метры-то я знаю, — вконец растерялся оборотень, споткнулся о верхнюю ступеньку, полетел вперед и с трудом удержался за перила. — Я не понял. Ты думаешь — студенты догадаются, что на такой высоте вода закипает при другой температуре? — восстанавливая равновесие, потрясенно выдохнул Сезан. Брови его почти доехали до кромки волос. — Ну ты оптимистка!

— Я реалистка, — хмыкнула Гвен. — Над этим вопросом они будут еще семестр думать. И на парах молчать. Некоторые мои прежние непризнанные гении вообще решили, что Эверест — изощренный японский мат. Так зауважали меня.

— Реалистка, — покачал головой Сезан, жестом зазывая нас на четвертый этаж. — Идем. Тут недалеко до реалистичного понимания — как сильно не знают наши студенты общеобразовательную программу. Всего несколько десятков метров.

Мы пересекли холл и свернули в крайний правый коридор. Медные двери, безо всяких вычурных украшений, терялись на фоне завитушек, барельефов и фресок. К этому моменту увековеченные на них бруталы, похожие друг на друга как близнецы, уже казались мне почти родными.

Сезан остановился ближе к концу коридора, возле четырехсотой аудитории и галантно отворил нам дверь.

— Ну, удачи! — напутствовал он.

Гвен решительно шагнула внутрь. И я уже было собралась последовать за ней, но Сезан легонько придержал за рукав. Я обернулась.

— Зайти за вами после лекции? — смущенно спросил медведь — в его темно-карих глазах мелькнула надежда.

Черт! Как же я не любила эти мгновения! Мне очень нравился Сезан. Он был такой… не знаю… хороший, просто хороший, положительный парень. До сих пор вспоминалось, как медведь, не задумываясь, заслонил меня от осколков демониц. Но то, чего ожидал Сезан, я ну никак не могла ему дать.

— Нне надо, — пробормотала я, малодушно спрятав глаза. — Мы, наверное, пойдем немного расслабиться.

Сезан нахмурился, скулы его заострились, а щеки втянулись.

— Тут вообще есть кафе или нечто подобное для девчачьих посиделок? — поспешно уточнила я, стараясь успокоить медведя.

— В нашем кафедральном корпусе, — неохотно поведал Сезан. — Может я вас туда и провожу?

— Сезан, — я мягко улыбнулась медведю, и он понятливо закивал, опередив мой душещипальный монолог о пользе чисто «девчачьего» отдыха.

О том, как невыносимо тяжело любому нормальному мужчине часами слушать, как мы перемалываем косточки знакомым женщинам. И каково ему будет, когда мы перейдем к десерту — к достоинствам мужчин. К тем самым, которыми сами мужчины хвастаются только перед любовницами и лучшими друзьями.

— Если что, я живу в корпусе, похожем на куб. Комната номер триста сорок семь, — выпалил Сезан. — В любое время звони или заходи. А так, увидимся завтра, на кафедре.

Медведь ссутулился, вздохнул и поспешно удалился.

Я вошла в аудиторию и обомлела, или даже правильней будет сказать — обмерла. Неподалеку от двери стояла бледная, но решительная Гвен и суматошно постукивала носком сапога по полу. Кажется, студенты и на нее произвели ну просто неизгладимое впечатление.

— Самое время искать наших рогатых похитителей и кричать «Положите меня туда, откуда взяли», — шепнула приятельница сквозь нервный смешок.

В аудитории студентов на триста, не меньше, не было свободного места. Шум и гам стоял такой, что взорви мы хоть сотню петард, никто бы и не заметил.

Все первые ряды оккупировали демоны. Вот теперь я поняла — насколько разнообразный они народец. А инфополе наконец-то соизволило поделиться названием видов.

Гематитовые и белокожие мельды, стройные и гибкие, жестикулировали умеренно и плавно. Крошечные рожки у них во лбу почти не бросались в глаза. Ну, прямо эльфы, перешедшие «на темную сторону силы»! Дэлимы — громилы, с фигурой и рогами как у Мастгрифа — галдели громче всех. И при каждом слове размашисто жестикулировали. Если кому-то из соседей «прилетало», делали вид, что не заметили, а соседи, предсказуемо, помалкивали «в тряпочку». Одежда едва прикрывала смуглые тела дэлимов. А если и прикрывала, то ничего не скрывала — футболки сидели как чулок, джинсы чуть ли не трещали по швам. Светлокожие коротышки варги с увесистыми носами-картофелинами, постоянно опускали голову. То ли планировали кого-то боднуть спиральными рогами, то ли изображали ужасный взгляд исподлобья, просто им не хватало на это таланта. Нетли — демоны с пятью небольшими рожками во лбу, расположенными в виде диадемы, казались самыми диковинными и редкими. Я насчитала не больше шести существ. Все до единого с кожей цвета молочного шоколада и необыкновенно яркими глазами, телосложением они походили на спортивных людей.

Конец ознакомительного фрагмента.