Полный улёт!

[ъ], 2023

Надвигающийся шторм закручивал облака в тугие смерчи, а узлы, из которых предстоит выпутаться рискованным героям, могут оказаться ещё жёстче. Но они лезут на рожон, соображают на ходу и вытаскивают из рукавов не то, чтобы козыри, но всё, что есть. Ставка на ловкость и изобретательность. И там, где будет ломаться техника, где будут захлёстывать эмоции, там они на самом острие…

Приборная панель тряслась как на вибростенде. Стрелочные приборы выдавали сумасшедшие скачки, даже показатель высоты, который с самого начала полёта плотно лежал на нуле. Инстинктивно Метатель пощёлкал пальцем по уровнемеру топлива, но он так же выплясывал судорожно через половину шкалы туда-сюда. Снижаясь в грозовой фронт, Сергей думал уйти от преследования под облака, но мощность двигателя, похоже была слишком слаба, чтобы хотя бы немного бороться с турбулентностью. Стекло лётных очков начало запотевать, и Метатель уже засомневался: может, стоило подчиниться приказу с неизвестного истребителя и проследовать под конвоем на его базу?

Но штурвал уже едва поддавался управлению. Самолёт затягивало в клубы темнеющих облаков, в густую чернильную темноту, разрываемую всполохами молний. Окаянный биплан был явно старше самого Метателя и с натужно-завывающим движком кое-как выходил в скользящий курс по верхушкам исполинских грозовых холмов. Радио разразилось треском: пилот-преследователь в очередной раз пригрозил применить оружие — на этот раз его речь содержала гораздо больше ругательств, чем информации. И шипение помех очень походило на фильтр чистоты эфира. Истребитель с самого начала с трудом держался за бипланом, поскольку просто не мог летать на таких низких скоростях. Ему приходилось делать один огромный круг за другим, чтобы как-то держаться рядом. Так Метателю и удалось дотянуть до надвигающихся облаков. Но зато он ушёл от береговой линии…

Метатель заорал в микрофон, пытаясь перекрыть шум ветра в открытой кабине: каким курсом держаться к месту посадки? В ответ неслось только агрессивное хрипящее шипение бури. Внезапно через него прорвались слова:

— Метатель, куда уходишь? Там шторм — с ума сошёл?

— Мир, ты сам сказал уклоняться! А потом пропал вообще!

— Я же имел ввиду затягивать полёт, а потом приземлиться где-нибудь, сославшись на поломку! Он-то не может так, пока бы…

Шипение усилилось, и дальше стало совсем неразборчиво. Потом снова донеслось:

— Ну ты оторвался?

— Чёрт знает, вроде да, он, наверное, слинял уже от бури!

Внезапно всего в нескольких метрах мимо фюзеляжа пронеслось что-то с огромным огненным хвостом.

— Зааразааа! — Метатель инстинктивно дёрнул штурвал влево, хотя было уже поздно. Ракета преследователя стремительно ушла в распухающие чёрно-фиолетовые громады, и они проглотили её как крошку. Мелкая вмятина на поверхности гигантского облака мгновенно покрылась новым выворачивающимся из ниоткуда таким же.

Похоже пилот истребителя, решил-таки напоследок довершить дело. Только напрасно боеприпасы расходуешь, — подумал Метатель, — сам щас грохнусь… Самолёт бросало из стороны в сторону, и просветы неба между сжимающими со всех сторон тучами почти не были видны. Двигатель ещё больше захрипел, и в кабину пополз едкий дым.

— Ну что? — донеслось из рации еле слышно, сквозь грохочущее вокруг, — оторвался?

— Оторвался! — орал в ответ Метатель, оглядываясь, — Хвост оторвался!!

— Что? Не слышу…

— Падаюуу! — Метатель наконец понял, что напрасно изо всех сил тянет ставший бесполезным штурвал. Он ещё только задумался, как вылезти из кабины, где кресло-катапульта было бы такой же роскошью, как диван с пуфиками, как вдруг самолёт вылетел из облаков. Волны бушевали прямо перед ним, и биплан врезался в ближайшую стену воды, с хрустом теряя крылья.

Узкие лучи прорезали темноту отдельными вспышками, и в клубах дыма будто призраки двигались фигуры. Глубокие басы ритмично пульсировали и наполняли большой зал почти осязаемым звуком. И несмотря на обставленный антикварными столами и креслами периметр, чувствовалось, что акустическая отделка здесь тоже выверена на шикарном уровне, в том числе по цене.

Она знала, что в мерцающих как звёзды бликах зеркального шара она особенно хорошо смотрится. Он смотрел на её плавные и, вместе с тем, импульсивные движения, и неловко пытался сопровождать их чем-то более-менее танцевальным. Подумалось — вот где она была, когда я был молодым офицером и мы зажигали на дискотеках городка, рядом с учебкой? Наверное, ещё в детском саду… Эта мысль несколько удручала, но в тумане алкоголя и клубах дыма легко было не думать.

— Поехали кататься по городу. У меня роскошная машина…

— Мне мало машины — она сверкнула глазами так же, как огни сцены, но голос был бархатно-глубоким и его приятно ободрило чутьё, что она заинтересовалась. Он взял с подноса у проходящего официанта высокий бокал с изощрённо украшенным коктейлем, и чуть пригубил из него.

— А что же тебе нужно?

— Вертолёт.

Резко поперхнувшись коктейлем, он согнулся пополам, и зонтики с прочей чепухой полетели из бокала под ноги танцующим.

Вышколенный официант, задержавшийся у соседней компании, стал ловко собирать разбросанное. Девушка как будто не обратила на это внимание и, аккуратно взяв его под локоть, прошептала на ухо:

— Пойдём на свежем воздухе поболтаем. У чёрного хода можно покурить — вкрадчиво добавила она, и глаза снова заиграли такими огнями, что прикуривать, похоже, можно было от них.

Он, ещё откашливаясь, закивал и она, уверенно шагая, при этом не прекращая неуловимо следовать ритму музыки, повела его в сторону от толпы.

Едва дверь за ними захлопнулась, он с изумлением выпалил:

— Ну и аппетиты у тебя! Ты представляешь сколько стоит полёт на вертолёте?

Он старался при этом не терять солидности, но выражение лица чуть выдало его. Он это почувствовал, огляделся — полутёмный переулок между клубами был надёжно изолирован от внешнего мира. Только чуть в стороне у чёрного хода соседнего здания, прислонившись к стене, какой-то доходяга похоже переводил дух от головокружительных танцев. Его стесняться нечего, а вот перед ней терять лицо не хотелось.

И чтобы прикрыть свою неловкость, он поглубже отпил из бокала, который всё ещё держал в руке. Но она по ходу была в нём полностью уверена, улыбнулась так непритязательно и дерзко одновременно:

Конец ознакомительного фрагмента.