Неточные совпадения
Добрый мой отец, обливаясь слезами, всех поднимал и обнимал, а своей матери, идущей к нему навстречу, сам
поклонился в ноги и потом, целуя ее руки, уверял, что никогда из ее воли не выйдет и что все будет идти по-прежнему.
Вслед за этой сценой все обратились к моей матери и хотя не
кланялись в ноги, как моему отцу, но просили ее, настоящую хозяйку
в доме, не оставить их своим расположением и ласкою.
Вдруг поднялся глухой шум и топот множества
ног в зале, с которым вместе двигался плач и вой; все это прошло мимо нас… и вскоре я увидел, что с крыльца, как будто на головах людей, спустился деревянный гроб; потом, когда тесная толпа раздвинулась, я разглядел, что гроб несли мой отец, двое дядей и старик Петр Федоров, которого самого вели под руки; бабушку также вели сначала, но скоро посадили
в сани, а тетушки и маменька шли пешком; многие, стоявшие на дворе,
кланялись в землю.
Когда мой отец изъявил полное согласие на исполненье дедушкиной воли, то все благодарили его и низко
кланялись, а Татьяна Степановна
поклонилась даже
в ноги.
Потом всех крестьян и крестьянок угощали пивом и вином; все
кланялись в ноги моему отцу, все обнимали, целовали его и его руку.
Согласны ли вы?» Татьяна Степановна давно разливалась
в слезах и несколько раз хотела было броситься обнимать «матушку сестрицу», а может быть, и
поклониться в ноги, но мать всякий раз останавливала ее рукой.
Старшая дочь
поклонилась отцу
в ноги, да и говорит ему первая: «Государь ты мой батюшка родимый!
Поклонилась ему
в ноги дочь середняя и говорит: «Государь ты мой батюшка родимый!
Поклонилась в ноги отцу меньшая дочь и говорит таково слово: «Государь ты мой батюшка родимой!
Любим говорит ему то же, что и Коршунов: «Да ты поклонись в ноги Любиму Торцову, что он тебя оконфузил-то», — и Пелагея Егоровна прибавляет: «Именно, Любимушка, надо тебе
в ноги поклониться»…
Неточные совпадения
Купцы (
кланяются в ноги).Не погуби, Антон Антонович!
Слесарша (
кланяясь в ноги).Милости прошу…
Удары градом сыпались: // — Убью! пиши к родителям! — // «Убью! зови попа!» // Тем кончилось, что прасола // Клим сжал рукой, как обручем, // Другой вцепился
в волосы // И гнул со словом «
кланяйся» // Купца к своим
ногам.
К довершению бедствия глуповцы взялись за ум. По вкоренившемуся исстари крамольническому обычаю, собрались они около колокольни, стали судить да рядить и кончили тем, что выбрали из среды своей ходока — самого древнего
в целом городе человека, Евсеича. Долго
кланялись и мир и Евсеич друг другу
в ноги: первый просил послужить, второй просил освободить. Наконец мир сказал:
— Простите меня, ради Христа, атаманы-молодцы! — говорил он,
кланяясь миру
в ноги, — оставляю я мою дурость на веки вечные, и сам вам тоё мою дурость с рук на руки сдам! только не наругайтесь вы над нею, ради Христа, а проводите честь честью к стрельцам
в слободу!