Неточные совпадения
Из этого необходимо следует, что они никогда не разбиваются на
пары, что только одна мать, без всякой помощи самца, должна заботиться об устройстве гнезда, высиживанье
яиц и сбереженье детей, ибо где нет супружества, там пет и отца.
Все утки разделяются на
пары ранее другой дичи; селезень показывает постоянно ревнивую и страстную, доходящую до полного самоотвержения, любовь к утке и в то же время — непримиримую враждебность и злобу к ее гнезду,
яйцам и детям!
Селезень, напротив, разорив гнездо своей утки, получает ее опять в полное владение, и она не расстается с ним ни на одну минуту до тех пор, покуда вновь не затеет гнезда, вновь не скроется от селезня и не сядет на
яйца. даже предположить, что иной утке совсем не удастся вывесть детей в продолжение целого лета, потому-то каждому охотнику и случается встречать в июне, даже в начале июля, до самой линевки, уток
парами.
Кречетки живут
парами; самец и самка сидят попеременно на
яйцах не более двух недель с половиною; оба кружатся над охотником, стараясь отвлечь его в сторону, налетают гораздо ближе и вьются неотступнее кроншнепов, с которыми вместе, по крайней мере в продолжение лета, питаются совершенно одинаким кормом. предположить, что и впоследствии времени самец разделяет с самкою все заботы о детях до полного их возраста, хотя кречетки исчезают так скоро, что нельзя сделать наблюдения над выводками молодых, уже начавших летать.
Они разбиваются на
пары и устраивают свои гнезда на древесных сучьях в лесах и рощах, а около Москвы даже в заброшенных парках и садах; самка кладет четыре
яйца, немного меньше голубиных, но продолговатой формы, зелено-пестрого цвета, и попеременно с самцом в три недели высиживают молодых, которых и отец и мать кормят постоянно, до совершенного возраста, только что начинающими наливать в то время зелеными ягодами, всякими семенами и насекомыми.
Не могу ничего утвердительного сказать — разбиваются ли вальдшнепы на
пары, и разделяет ли самец с самкою заботы в устройстве гнезда и высиживании
яиц.
Приходит, например, ко мне старая баба. Вытерев со смущенным видом нос указательным пальцем правой руки, она достает из-за пазухи
пару яиц, причем на секунду я вижу ее коричневую кожу, и кладет их на стол. Затем она начинает ловить мои руки, чтобы запечатлеть на них поцелуй. Я прячу руки и убеждаю старуху: «Да полно, бабка… оставь… я не поп… мне это не полагается… Что у тебя болит?»
Посреди торга толпа сгустилась до невозможности, и сидевшие тут на земле торговки с яблоками, булками и плоскою королевецкою колбасою начали подавать сопровождавшему Пенькновского Кирилле — каждая от своих щедрот: кто булку, кто
пару яиц, кто еще что было под рукою; притом опять каждая, подав эту жертву, набожно крестилась и с отвращением плевала в сторону.
Неточные совпадения
В голове гроба — лысый толстый человек, одетый в два пальто, одно — летнее, длинное, а сверх него — коротенькое, по колена; в
паре с ним — типичный московский мещанин, сухощавый, в поддевке, с растрепанной бородкой и головой
яйцом.
В облаке
пара на нас никто не обратил внимания. Мы сели за пустой грязный столик. Ко мне подошел знакомый буфетчик, будущий миллионер и домовладелец. Я приказал подать полбутылки водки,
пару печеных
яиц на закуску — единственное, что я требовал в трущобах.
Розанов проник задним ходом в заведение, набрал там посудину водочки,
пару бутылок пива, бутербродов, закусок — вроде крутых
яиц и огурцов.
Одна
пара уже сидела на
яйцах.
Несмотря на это, многие сердобольные женщины подбегали к нам и подавали кто каленое
яйцо, кто кусок ватрушки, кто
пару печеных картофелин.