Неточные совпадения
Все породы
уток стаями, одна за другою, летят беспрестанно: в день особенно ясный высоко, но во дни ненастные и туманные, предпочтительно по зарям, летят низко, так что ночью, не видя их, по свисту крыльев различить многие из пород утиных.
В отношении к охоте огромные реки решительно невыгодны: полая вода так долго стоит на низких местах, затопив десятки верст луговой стороны, что уже вся птица давно сидит на гнездах, когда вода пойдет на убыль. Весной, по краям разливов только, держатся
утки и кулики, да осенью пролетные
стаи, собираясь в дальний поход, появляются по голым берегам больших рек, и то на самое короткое время. Все это для стрельбы не представляет никаких удобств.
По совершенному сходству в статях и отчасти даже в перьях должно полагать, что дворовые, или домашние,
утки произошли от породы кряковных; везде найти посреди пегих, разнопестрых, белых
стай русских
уток некоторых из них, совершенно схожих пером с дикими кряковными
утками и даже селезнями, а различающихся только какими-нибудь небольшими отступлениями найдется великое множество; с другими же дикими породами
уток дворовые, или русские, в величине и перьях сходства имеют гораздо менее.
Весною
стаи кряковных
уток прилетают еще в исходе марта, ранее других утиных пород, кроме нырков; сначала летят огромными
стаями, полетом ровным и сильным, высоко над землею, покрытою еще тяжелою громадою снегов, едва начинающих таять.
Потом, когда дружная весна быстро, в одну неделю иногда, переменит печальную картину зимы на веселый вид весны, когда везде побегут ручьи, образуются лужи и целые озера воды, разольются реки,
стаи кряковных
уток летят ниже и опускаются на места, которые им понравятся.
С подхода в это время стрельбы нет, потому что
утки сидят на открытых местах целыми
стаями.
Небольшие
стаи кряковных
уток окончательно разбиваются на пары, понимаются [То есть совокупляются] и делаются смирнее, особенно потому, что подрастет трава и
уткам прятаться в ней.
Породы
уток так разнообразны величиной и перьями, селезни некоторых пород так красивы, и осенью все они так бывают жирны, что я и не в молодых летах очень любил ходить за ними по реке рано утром, когда мороз сгонял утиные
стаи с грязных берегов пруда, даже с мелких разливов, и заставлял их разбиваться врозь и рассаживаться по извилинам реки Бугуруслана.
Если хлебное поле близко от пруда или озера, где подрастали молодые и растили новые перья старые
утки, то они начнут посещать хлеба сначала по земле и проложат к ним широкие тропы, а потом станут летать
стаями.
Утки, так же как и гуси, более любят хлебные зерна без оси, но за неименьем их кушают и с осью, даже растеребливают ржаные снопы; по уборке же их в гумна утиные
стаи летают по-прежнему в хлебные поля по утренним и вечерним зорям, подбирая насоренные на земле зерна и колосья, и продолжают свои посещения до отлета, который иногда бывает в ноябре.
В октябре
утки сваливаются в большие
стаи, и в это время добывать их уже становится трудно. День они проводят на больших прудах и озерах. Нередко вода бывает покрыта ими в настоящем смысле этого слова. Мне пришли на память стихи из послания одного молодого охотника, которые довольно верно изображают эту картину...
На небольшую речку
утки, по многочисленности своей, уже не садятся, как бывало прежде, и я употреблял с пользою, даже в продолжение всего октября, следующее средство: я сбивал с широких прудов утиные
стаи ружейными выстрелами и не давал им садиться, когда они, сделав несколько кругов, опускались опять на середину пруда.
Утки улетали вверх или вниз по реке, но по привычке к своему обыкновенному местопребыванию и не желая от него отдалиться, принуждены были разбиваться на мелкие
стаи и рассаживаться кое-как по реке.
Разбившиеся утиные
стаи расплывутся по всей реке, и потому поднявшиеся
утки не улетят очень далеко, а только пересядут к передним, которые находятся от охотника подальше.
Во-первых, надобно, чтобы поблизости не было больших прудов и озер и чтоб утиным
стаям некуда было перемещаться, не разбиваясь; во-вторых, чтобы река текла не в пологих берегах и чтобы по ней росли кусты, без чего охотник будет виден издалека и
утки никогда не подпустят его в меру.
Еще реже нахаживал я их врассыпную по речкам. Приблизительно сказать, что шилохвостей убьешь вдесятеро менее, чем кряковных. Это довольно странно, потому что во время весеннего прилета они летят огромными
стаями. Во всем прочем, кроме того, что яйца их несколько уже и длиннее яиц кряковной
утки, шилохвости в точности имеют все свойства других утиных пород, следственно и стрельба их одна и та же.
Все три предыдущие породы
уток летают осенью в хлебные поля отдельными
стаями и станичками, но свиязей я никогда не замечал между ними.
Ни весной, ни осенью я не замечал прилетных или отлетных
стай широконосок, но парами и в одиночку, как я уже и сказал, они попадаются часто, что довольно странно и что также замечено мною в серых
утках.
Утка была ранена на расстоянии по крайней мере девяноста или ста шагов, ранена рикошетом, взмывшею от воды 4-го нумера дробинкой (ибо я стрелял в чирков вдвое ближе), улетала вместе со
стаей, как будто здоровая, и улетала довольно далеко; потом прилетела назад, села на прежнее место и умерла перед моими глазами.
Во время весеннего прилета и осеннего отлета чирки появляются большими
стаями; весною всегда оказываются несколько позднее других утиных пород, а осенью держатся долее всех, кроме кряковых
уток.
Чирки с весны парами, а потом и в одиночку попадаются охотникам везде, где только есть вода, в продолжение всего лета, но они особенно любят маленькие речки, озерки и лужи, часто в самом селении находящиеся; прилетают даже к русским
уткам. В осеннее время иногда сделать очень удачный выстрел в навернувшуюся нечаянно
стаю чирят, и мне случилось один раз убить из одного ствола моего ружья, заряженного рябчиковою дробью, девять чирков.
Недаром дано этой породе
уток собирательное имя: они появляются не очень рано весной, всегда огромными
стаями; не только в одиночку или попарно, но даже маленькими стайками я никогда их не встречал.
Неточные совпадения
Капитан и так называемый «дед», хорошо знакомый читателям «Паллады», старший штурманский офицер (ныне генерал), — оба были наверху и о чем-то горячо и заботливо толковали. «Дед» беспрестанно бегал в каюту, к карте, и возвращался. Затем оба зорко смотрели на оба берега, на море, в напрасном ожидании лоцмана. Я все любовался на картину, особенно на целую
стаю купеческих судов, которые, как
утки, плыли кучей и все жались к шведскому берегу, а мы шли почти посредине, несколько ближе к датскому.
О дичи я не спрашивал, водится ли она, потому что не проходило ста шагов, чтоб из-под ног лошадей не выскочил то глухарь, то рябчик. Последние летали
стаями по деревьям. На озерах, в двадцати саженях, плескались
утки. «А есть звери здесь?» — спросил я. «Никак нет-с, не слыхать: ушканов только много, да вот бурундучки еще». — «А медведи, волки?..» — «И не видать совсем».
Мы вошли в нее, и испуганные павлины, цапли и еще какие-то необыкновенные белые
утки с красными наростами около носа и глаз, как у пьяниц,
стаей бросились от нас в разные стороны.
Тут были
стаи грузной кряквы, которую легко можно было узнать по свистящему шуму, издаваемому ее крыльями, и совсем над водой тысячами летели чирки и другие мелкие
утки.
После ужина Дерсу и Олентьев принялись свежевать козулю, а я занялся своей работой. Покончив с дневником, я лег, но долго не мог уснуть. Едва я закрывал глаза, как передо мной тотчас появлялась качающаяся паутина: это было волнующееся травяное море и бесчисленные
стаи гусей и
уток. Наконец под утро я уснул.