Неточные совпадения
Мешкать не стали, опасаясь, чтоб не дошли слухи до Степана Михайловича; созвали соседей, сделали помолвку, обручили
жениха с
невестой, заставили поцеловаться, посадили рядочком за стол
и выпили их здоровье.
Когда оно казалось далеким, невозможным со стороны семейства
жениха, тогда они считали его благонадежным со стороны
невесты; но тут вдруг напало на Алакаеву сомнение: припомнив
и сообразив все благоприятные признаки, она почувствовала, что, может быть, слишком перетолковала их в пользу
жениха.
Невеста — чудо красоты
и ума,
жених — правда, белый, розовый, нежный (что именно не нравилось Софье Николавне), но простенький, недальний, по мнению всех, деревенский дворянчик;
невеста — бойка, жива,
жених — робок
и вял;
невеста, по-тогдашнему образованная, чуть не ученая девица, начитанная, понимавшая все высшие интересы,
жених — совершенный невежда, ничего не читавший, кроме двух-трех глупейших романов, вроде «Любовного Вертограда», — или «Аристея
и Телазии», да Русского песенника,
жених, интересы которого не простирались далее ловли перепелов на дудки
и соколиной охоты;
невеста остроумна, ловка, блистательна в светском обществе,
жених — не умеет сказать двух слов, неловок, застенчив, смешон, жалок, умеет только краснеть, кланяться
и жаться в угол или к дверям, подалее от светских говорунов, которых просто боялся, хотя поистине многих из них был гораздо умнее;
невеста — с твердым, надменным, неуступчивым характером,
жених — слабый, смирный, безответный, которого всякий мог загонять.
В сущности
невеста сказала
жениху всё то же, что говорила Алакаевой, но прибавила, что она, во-первых, не расстанется с отцом, пока он жив, а во-вторых, что она не будет жить в деревне, а желает жить в губернском городе, именно в Уфе, где имеет много знакомых, достойных
и образованных людей, в обществе которых должна жить с мужем.
Вскоре
жениха с
невестою пригласили в кабинет к Николаю Федорычу
и обручили там при немногих свидетелях.
По окончании обряда приказал
жениху с
невестою поцеловаться, обнял их горячо
и сильно, сколько мог,
и, поглядев пристально в лицо Алексею Степанычу, сказал: «Люби ее
и всегда так, как любишь теперь.
Все мужчины обнимали
жениха и целовали руку у
невесты; все дамы обнимали
невесту,
и у всех перецеловал ручки
жених.
Родных у
невесты не было,
и писать ее
жениху было не к кому.
Уже пять месяцев Софья Николавна была
невестой Алексея Степаныча,
и во всё это время, верная своему намерению перевоспитать своего
жениха —
невеста не теряла ни одной удобной минуты
и старалась своими разговорами сообщать ему те нравственные понятия, которых у него недоставало, уяснять
и развивать то, что он чувствовал
и понимал темно, бессознательно,
и уничтожать такие мысли, которые забрались ему в голову от окружающих его людей; она даже заставляла его читать книги
и, потом разговаривая с ним о прочитанном, с большим искусством объясняла всё смутно или превратно понятое, утверждая всё шаткое
и применяя вымышленное к действительной жизни.
Значительные дамы, будто бы подумавшие сначала, что этот сверток подарок от
жениха, не хотели скрыть своихулыбок,
и невеста, не совладев с собою, приказала отнести посылку назад
и сказать Алексею Степанычу, «чтобы он обратился к чепечнице
и что верно по ошибке принесли к ней эту работу».
Жених приехал к
невесте поутру,
и Софья Николавна, уже встревоженная накануне, к огорчению своему увидела, что вчерашнее грустное выражение не сошло с лица Алексея Степаныча.
Невеста не хотела, чтобы
жених дожидался,
и хотя ее останавливали, но она настояла, чтобы ехали немедленно.
Сделавшись
невестою, Софья Николавна сама должна была позаботиться о своем приданом, должна была много времени проводить с
женихом и, следовательно, менее быть с отцом
и менее заниматься хозяйством.
Священник зажег две украшенные цветами свечи, держа их боком в левой руке, так что воск капал с них медленно, и пoвернулся лицом к новоневестным. Священник был тот же самый, который исповедывал Левина. Он посмотрел усталым и грустным взглядом на
жениха и невесту, вздохнул и, выпростав из-под ризы правую руку, благословил ею жениха и так же, но с оттенком осторожной нежности, наложил сложенные персты на склоненную голову Кити. Потом он подал им свечи и, взяв кадило, медленно отошел от них.
— Веселимся, — продолжает сухенький старичок, — пьем вино новое, вино радости новой, великой; видишь, сколько гостей? Вот и
жених и невеста, вот и премудрый архитриклин, вино новое пробует. Чего дивишься на меня? Я луковку подал, вот и я здесь. И многие здесь только по луковке подали, по одной только маленькой луковке… Что наши дела? И ты, тихий, и ты, кроткий мой мальчик, и ты сегодня луковку сумел подать алчущей. Начинай, милый, начинай, кроткий, дело свое!.. А видишь ли солнце наше, видишь ли ты его?
Неточные совпадения
Однако Клима Лавина // Крестьяне полупьяные // Уважили: «Качать его!» //
И ну качать… «Ура!» // Потом вдову Терентьевну // С Гаврилкой, малолеточком, // Клим посадил рядком //
И жениха с
невестою // Поздравил! Подурачились // Досыта мужики. // Приели все, все припили, // Что господа оставили, //
И только поздним вечером // В деревню прибрели. // Домашние их встретили // Известьем неожиданным: // Скончался старый князь! // «Как так?» — Из лодки вынесли // Его уж бездыханного — // Хватил второй удар! —
Стародум. Оттого, мой друг, что при нынешних супружествах редко с сердцем советуют. Дело в том, знатен ли, богат ли
жених? Хороша ли, богата ли
невеста? О благонравии вопросу нет. Никому
и в голову не входит, что в глазах мыслящих людей честный человек без большого чина — презнатная особа; что добродетель все заменяет, а добродетели ничто заменить не может. Признаюсь тебе, что сердце мое тогда только будет спокойно, когда увижу тебя за мужем, достойным твоего сердца, когда взаимная любовь ваша…
Г-жа Простакова (бросаясь обнимать Софью). Поздравляю, Софьюшка! Поздравляю, душа моя! Я вне себя от радости! Теперь тебе надобен
жених. Я, я лучшей
невесты и Митрофанушке не желаю. То — то дядюшка! То-то отец родной! Я
и сама все-таки думала, что Бог его хранит, что он еще здравствует.
Надели на Евсеича арестантский убор
и, «подобно
невесте, навстречу
жениха грядущей», повели в сопровождении двух престарелых инвалидов на съезжую. По мере того как кортеж приближался, толпы глуповцев расступались
и давали дорогу.
Сначала полагали, что
жених с
невестой сию минуту приедут, не приписывая никакого значения этому запозданию. Потом стали чаще
и чаще поглядывать на дверь, поговаривая о том, что не случилось ли чего-нибудь. Потом это опоздание стало уже неловко,
и родные
и гости старались делать вид, что они не думают о
женихе и заняты своим разговором.