Неточные совпадения
Страшное слово «мачеха», давно сделавшееся прилагательным именем для выражения жестокости, шло как нельзя лучше к Александре Петровне; но Сонечку нельзя было легко вырвать из сердца отца;
девочка была неуступчивого нрава,
с ней надо было бороться, и оттого злоба мачехи достигла крайних пределов; она поклялась, что дерзкая тринадцатилетняя девчонка, кумир отца и целого города, будет
жить в девичьей, ходить в выбойчатом платье и выносить нечистоту из-под ее детей…
Неточные совпадения
— Вы уже знаете, я думаю, что я нынче в ночь еду в Москву и беру вас
с собою, — сказал он. — Вы будете
жить у бабушки, a maman
с девочками остается здесь. И вы это знайте, что одно для нее будет утешение — слышать, что вы учитесь хорошо и что вами довольны.
Лонгрен поехал в город, взял расчет, простился
с товарищами и стал растить маленькую Ассоль. Пока
девочка не научилась твердо ходить, вдова
жила у матроса, заменяя сиротке мать, но лишь только Ассоль перестала падать, занося ножку через порог, Лонгрен решительно объявил, что теперь он будет сам все делать для
девочки, и, поблагодарив вдову за деятельное сочувствие, зажил одинокой жизнью вдовца, сосредоточив все помыслы, надежды, любовь и воспоминания на маленьком существе.
— Это — не вышло. У нее, то есть у жены, оказалось множество родственников, дядья — помещики, братья — чиновники, либералы, но и то потому, что сепаратисты, а я представитель угнетающей народности, так они на меня… как шмели, гудят, гудят! Ну и она тоже. В общем она — славная. Первое время даже грустные письма писала мне в Томск. Все-таки я почти три года
жил с ней. Да. Ребят — жалко. У нее — мальчик и
девочка, отличнейшие! Мальчугану теперь — пятнадцать, а Юле — уже семнадцать. Они со мной
жили дружно…
Сестры Сомовы
жили у Варавки, под надзором Тани Куликовой: сам Варавка уехал в Петербург хлопотать о железной дороге, а оттуда должен был поехать за границу хоронить жену. Почти каждый вечер Клим подымался наверх и всегда заставал там брата, играющего
с девочками. Устав играть,
девочки усаживались на диван и требовали, чтоб Дмитрий рассказал им что-нибудь.
Оно все состояло из небольшой земли, лежащей вплоть у города, от которого отделялось полем и слободой близ Волги, из пятидесяти душ крестьян, да из двух домов — одного каменного, оставленного и запущенного, и другого деревянного домика, выстроенного его отцом, и в этом-то домике и
жила Татьяна Марковна
с двумя, тоже двоюродными, внучками-сиротами,
девочками по седьмому и шестому году, оставленными ей двоюродной племянницей, которую она любила, как дочь.