Неточные совпадения
Потом было у них с Таисией много
радости с устройством квартиры, с мебелью и арматурой, потом со счастливым рождением первого ребенка, девочки, названной в честь бабушки Еленой, Леночкой — жертва не оказалась бесплодной. Но и люди не оказались неблагодарными, и если Таисия больше молчала, храня свою
тайну, то Михаил Михайлович каждый день вспоминал о маман и твердо и на все времена для детей и внуков установил ее культ.
Он бы тотчас ушел, если б не Лиза: ему хотелось сказать ей два слова наедине, но он долго не мог улучить удобное мгновенье и довольствовался тем, что с
тайной радостью следил за нею взором; никогда ее лицо не казалось ему благородней и милей.
Однако всем было весело, кроме меня, и с
тайной радостью проводил я больших и маленьких гостей, впрочем, очень милых и добрых детей.
Тайная радость, тайное удовольствие, что я легко читала доселе в его странных ухватках, гримасничанье, подмигиванье левым глазком, исчезли.
Анна Васильевна встретила его с наружным волнением и
тайною радостью (она его иначе никогда не встречала); он даже шляпы не снял, не поздоровался с нею и молча дал Елене поцеловать свою замшевую перчатку.
Эти неясные порывы, это лихорадочное раздражение кипучей юности заставляли его желать какой-нибудь перемены, какого-нибудь переворота посреди домашней скуки; желание это было так сильно, так настойчиво, что даже появление нового лица, которого ждали в семействе рыбака, возбуждало в Гришке
тайную радость.
Неточные совпадения
Она вспоминала наивную
радость, выражавшуюся на круглом добродушном лице Анны Павловны при их встречах; вспоминала их
тайные переговоры о больном, заговоры о том, чтоб отвлечь его от работы, которая была ему запрещена, и увести его гулять; привязанность меньшего мальчика, называвшего ее «моя Кити», не хотевшего без нее ложиться спать.
Что ж?
Тайну прелесть находила // И в самом ужасе она: // Так нас природа сотворила, // К противуречию склонна. // Настали святки. То-то
радость! // Гадает ветреная младость, // Которой ничего не жаль, // Перед которой жизни даль // Лежит светла, необозрима; // Гадает старость сквозь очки // У гробовой своей доски, // Всё потеряв невозвратимо; // И всё равно: надежда им // Лжет детским лепетом своим.
Он подбирался к нему медленно, с оглядкой, осторожно, шел то ощупью, то смело и думал, вот-вот он близко у цели, вот уловит какой-нибудь несомненный признак, взгляд, слово, скуку или
радость: еще нужно маленький штрих, едва заметное движение бровей Ольги, вздох ее, и завтра
тайна падет: он любим!
Он заметил ее волнение, и вдруг у него захватило дух от
радости. «Она проницательна, угадала давно мою
тайну и разделяет чувство… волнуется, требует откровенного и короткого слова…»
Вспоминая тех, разве можно быть счастливым в полноте, как прежде, с новыми, как бы новые ни были ему милы?» Но можно, можно: старое горе великою
тайной жизни человеческой переходит постепенно в тихую умиленную
радость; вместо юной кипучей крови наступает кроткая ясная старость: благословляю восход солнца ежедневный, и сердце мое по-прежнему поет ему, но уже более люблю закат его, длинные косые лучи его, а с ними тихие, кроткие, умиленные воспоминания, милые образы изо всей долгой и благословенной жизни — а надо всем-то правда Божия, умиляющая, примиряющая, всепрощающая!