Неточные совпадения
И все мне представляется почему-то поле и рожь. Закрою глаза и вижу ясно, как в кинематографе: колышутся колосья, колышутся, колышутся… и жаворонок где-то звенит. Люблю я эту птичку за то, что не на земле поет она, не на деревьях, а только в
небе:
летит и поет; другая непременно должна усесться
с комфортом на веточке, оправиться и потом уже запеть в тон
с другими, а эта одна и в
небе:
летит и поет! Но я уж поэтом становлюсь: вдруг ни
с того ни
с сего заговорил о жаворонке… а, все равно, только бы говорить!
И вот однажды снится ему сон, будто ангел господень, с вечно юным лицом, с улыбкой на устах,
летит с неба, летит прямо к нему, останавливает свой полет над его головою, качается на дивных крыльях и, сказав: «Нынче у храма св. Петра», летит наверх петь бога.
Неточные совпадения
Кажись, неведомая сила подхватила тебя на крыло к себе, и сам
летишь, и все
летит:
летят версты,
летят навстречу купцы на облучках своих кибиток,
летит с обеих сторон лес
с темными строями елей и сосен,
с топорным стуком и вороньим криком,
летит вся дорога невесть куда в пропадающую даль, и что-то страшное заключено в сем быстром мельканье, где не успевает означиться пропадающий предмет, — только
небо над головою, да легкие тучи, да продирающийся месяц одни кажутся недвижны.
Гонимы вешними лучами, //
С окрестных гор уже снега // Сбежали мутными ручьями // На потопленные луга. // Улыбкой ясною природа // Сквозь сон встречает утро года; // Синея блещут
небеса. // Еще прозрачные леса // Как будто пухом зеленеют. // Пчела за данью полевой //
Летит из кельи восковой. // Долины сохнут и пестреют; // Стада шумят, и соловей // Уж пел в безмолвии ночей.
И раскрой ты перед ним
с той стороны, над церковью,
небо, и чтобы все ангелы во свете небесном
летели встречать его.
За рекой все еще бушевало пламя. По
небу вместе
с дымом
летели тучи искр. Огонь шел все дальше и дальше. Одни деревья горели скорее, другие — медленнее. Я видел, как через реку перебрел кабан, затем переплыл большой полоз Шренка; как сумасшедшая, от одного дерева к другому носилась желна, и, не умолкая, кричала кедровка. Я вторил ей своими стонами. Наконец стало смеркаться.
В одну минуту дорогу занесло; окрестность исчезла во мгле мутной и желтоватой, сквозь которую
летели белые хлопья снегу;
небо слилося
с землею.