Пробовал я
не читать газет, но оказалось совершенно невозможным, да и газетчики кричат, да и в конторе целый день разговор около карты, и все это прямо ужасно.
Неточные совпадения
Но войной все-таки увлечься
не могу и, когда
читаю в
газетах огромные, словно оскаленные заголовки: «Ярослав горит» или «Сандомир в огне», — каждый раз испытываю в мозгу какое-то мучительное ощущение; похоже на острый толчок или на присутствие в мозгу какого-то постороннего предмета.
Простудился и целую неделю сидел дома в жестокой инфлюэнце. Несмотря на болезнь, пожалуй, даже отдохнул бы, если бы
не газеты, которые от безделья
читал запоем, вдумываясь во все обстоятельства этого ужасного времени. Что пишут, что делается… невыносимо!
Устал я. К дневнику
не тянет, да и некогда, работы много. Проклятая война жрет деньги, как свинья апельсины,
не напасешься. И как-то странно я себя чувствую:
не то привык к душегубству,
не то наконец притерпелся, но смотрю на все значительно спокойнее,
прочтешь: десять тысяч убитых! двадцать тысяч убитых!.. и равнодушно закуришь папироску. Да и
газет почти
не читаю,
не то что в первое время, когда за вечерним прибавлением сам бегал на угол в дождь и непогоду. Что
читать!
Сегодня Саша обратила на меня свое внимание. Плакала, что я такой. А какой я? Удивилась, что я
газет не читаю, а что нового могу я узнать в
газетах? Про Мясоедова? Что убивают, жгут и топят, так это я без
газет давно уже догадываюсь. Просто —
не хочу
читать. Спрашивает...
Опять тоска и уныние. Словно просыпался я на минуту, увидел что-то, и опять забыл, и опять все тот же бесконечный и тягостный сон.
Читаю газеты — страшно. А по городу ходят еще более страшные слухи, и в конторе рассказывают невероятные вещи, что Варшава уже взята, и многое другое, о чем лучше помолчать.
Не верю я в нашу Думу, но все-таки хорошо, что созывают.
Долго бессмысленно смотрел я в книгу диалогов, но от слез, набиравшихся мне в глаза при мысли о предстоящей разлуке, не мог читать; когда же пришло время говорить их Карлу Иванычу, который, зажмурившись, слушал меня (это был дурной признак), именно на том месте, где один говорит: «Wo kommen Sie her?», [Откуда вы идете? (нем.)] а другой отвечает: «Ich komme vom Kaffe-Hause», [Я иду из кофейни (нем.).] — я не мог более удерживать слез и от рыданий не мог произнести: «Haben Sie die Zeitung nicht gelesen?» [Вы
не читали газеты? (нем.)]
— Вот этот желтый господин в очках, — продолжал Обломов, — пристал ко мне: читал ли я речь какого-то депутата, и глаза вытаращил на меня, когда я сказал, что
не читаю газет.
Княгиня Вера Николаевна никогда
не читала газет, потому что, во-первых, они ей пачкали руки, а во-вторых, она никогда не могла разобраться в том языке, которым нынче пишут.
Неточные совпадения
Степан Аркадьич получал и
читал либеральную
газету,
не крайнюю, но того направления, которого держалось большинство. И, несмотря на то, что ни наука, ни искусство, ни политика собственно
не интересовали его, он твердо держался тех взглядов на все эти предметы, каких держалось большинство и его
газета, и изменял их, только когда большинство изменяло их, или, лучше сказать,
не изменял их, а они сами в нем незаметно изменялись.
— Вот и я, — сказал князь. — Я жил за границей,
читал газеты и, признаюсь, еще до Болгарских ужасов никак
не понимал, почему все Русские так вдруг полюбили братьев Славян, а я никакой к ним любви
не чувствую? Я очень огорчался, думал, что я урод или что так Карлсбад на меня действует. Но, приехав сюда, я успокоился, я вижу, что и кроме меня есть люди, интересующиеся только Россией, а
не братьями Славянами. Вот и Константин.
Слева выходит Кнуров и,
не обращая внимания на поклоны Гаврилы и Ивана, садится к столу, вынимает из кармана французскую
газету и
читает. Справа входит Вожеватов.
— Языческая простота! Я сижу в ресторане, с
газетой в руках, против меня за другим столом — очень миленькая девушка. Вдруг она говорит мне: «Вы, кажется,
не столько
читаете, как любуетесь моими панталонами», — она сидела, положив ногу на ногу…
— В сущности, город — беззащитен, — сказал Клим, но Макарова уже
не было на крыше, он незаметно ушел. По улице, над серым булыжником мостовой, с громом скакали черные лошади, запряженные в зеленые телеги, сверкали медные головы пожарных, и все это было странно, как сновидение. Клим Самгин спустился с крыши, вошел в дом, в прохладную тишину. Макаров сидел у стола с
газетой в руке и
читал, прихлебывая крепкий чай.