И только по тому, что путь до суши становился все короче, солнце стало светить не так ярко и они чаще попадали в
холодную тень, он понимал, что время идет к вечеру, и работа, радостная и веселая, кончается.
Марина слушала, приподняв брови, уставясь на него янтарными зрачками расширенных глаз, облизывая губы кончиком языка, — на румяное лицо ее, как будто изнутри, выступила
холодная тень.
Я нашел и настрелял довольно много дичи; наполненный ягдташ немилосердно резал мне плечо, но уже вечерняя заря погасала, и в воздухе, еще светлом, хотя не озаренном более лучами закатившегося солнца, начинали густеть и разливаться
холодные тени, когда я решился наконец вернуться к себе домой.
Был август, на ветле блестело много жёлтых листьев, два из них, узенькие и острые, легли на спину Ключарева. Над городом давно поднялось солнце, но здесь, в сыром углу огорода, земля была покрыта седыми каплями росы и чёрной,
холодной тенью сарая.
Да, вторая часть дня совершенно пропала для меня… Дорогие минуты летели, как птицы, а солнце не хотело останавливаться. Вечер наступал с ужасающей быстротой. Моя любовь уже покрывалась
холодными тенями и тяжелым предчувствием близившейся темноты.
Неточные совпадения
Под дрожащею кругами
тенью листьев, у покрытого белою скатертью и уставленного кофейниками, хлебом, маслом, сыром,
холодною дичью стола, сидела княгиня в наколке с лиловыми лентами, раздавая чашки и тартинки.
Всё, что он видел в окно кареты, всё в этом
холодном чистом воздухе, на этом бледном свете заката было так же свежо, весело и сильно, как и он сам: и крыши домов, блестящие в лучах спускавшегося солнца, и резкие очертания заборов и углов построек, и фигуры изредка встречающихся пешеходов и экипажей, и неподвижная зелень дерев и трав, и поля с правильно прорезанными бороздами картофеля, и косые
тени, падавшие от домов и от дерев, и от кустов, и от самых борозд картофеля.
Когда он, один, пил чай, явились Туробоев и Варавка, серые, в пыльниках; Варавка был похож на бочку, а Туробоев и в сером, широком мешке не потерял своей стройности, а сбросив с плеч парусину, он показался Климу еще более выпрямленным и подчеркнуто сухим. Его
холодные глаза углубились в синеватые
тени, и что-то очень печальное, злое подметил Клим в их неподвижном взгляде.
Он горячо благодарил судьбу, если в этой неведомой области удавалось ему заблаговременно различить нарумяненную ложь от бледной истины; уже не сетовал, когда от искусно прикрытого цветами обмана он оступался, а не падал, если только лихорадочно и усиленно билось сердце, и рад-радехонек был, если не обливалось оно кровью, если не выступал
холодный пот на лбу и потом не ложилась надолго длинная
тень на его жизнь.
Еще сильнее, нежели от упреков, просыпалась в нем бодрость, когда он замечал, что от его усталости уставала и она, делалась небрежною,
холодною. Тогда в нем появлялась лихорадка жизни, сил, деятельности, и
тень исчезала опять, и симпатия била опять сильным и ясным ключом.