Неточные совпадения
…Душа моя мрачна. Скорей, певец, скорей!
Вот арфа
золотая:
Пускай персты твои, промчавшися по ней,
Пробудят в струнах звуки рая.
И если не навек надежды рок унес —
Они в груди моей проснутся,
И если есть в очах застывших капля
слез —
Они растают и прольются…
Опустились головы и глаза — то ли в тяжком раздумье и своих
слезах, то ли из желания не стыдить плачущего взглядами. Накалились соломинки и млели, как проволока светящаяся, плавилось
золото хлебное и превращалось в тлен.
Когда взрыв был произведен и Родион Потапыч взглянул на обвалившиеся куски камня, то даже отшатнулся, точно от наваждения. Взрывом была обнажена прекрасная жила толщиной в полтора аршина, а в проржавевшем кварце
золотыми слезами блестел драгоценный металл.
В силу чего он обыкновенно осыпал Миропу Дмитриевну множеством примеров тому, как через
золото слезы льются в браках, между тем с красивой женой и в бедности часто устраивается счастие.
Иной и в палатах и в неженье живет, да через
золото слезы льет, а другой и в соломку зароется, хлебца с кваском покушает, а на душе-то у него рай!
Неточные совпадения
— Чисто серебро — // Чистота твоя, // Красно
золото — // Красота твоя, // Бел-крупен жемчуг — // Из очей твоих //
Слезы катятся…
Она поэту подарила // Младых восторгов первый сон, // И мысль об ней одушевила // Его цевницы первый стон. // Простите, игры
золотые! // Он рощи полюбил густые, // Уединенье, тишину, // И ночь, и звезды, и луну, // Луну, небесную лампаду, // Которой посвящали мы // Прогулки средь вечерней тьмы, // И
слезы, тайных мук отраду… // Но нынче видим только в ней // Замену тусклых фонарей.
Блестели
золотые, серебряные венчики на иконах и опаловые
слезы жемчуга риз. У стены — старинная кровать карельской березы, украшенная бронзой, такие же четыре стула стояли посреди комнаты вокруг стола. Около двери, в темноватом углу, — большой шкаф, с полок его, сквозь стекло, Самгин видел ковши, братины, бокалы и черные кирпичи книг, переплетенных в кожу. Во всем этом было нечто внушительное.
Лицо у него было мокрое, вся кожа как будто сочилась грязными
слезами, дышал он тяжело, широко открывая рот, обнажая зубы в
золотых коронках.
Доселе я не плакал, // И даже слов не тратил много, — только // Рукой манил девиц делить любовь, // И
золото бросал за ласки; ныне // Сломился я под гнетом жгучей страсти // И
слезы лью.