И издали действительно было похоже на живых и
страшных разбойников, глубоко задумавшихся над чем-то своим, разбойничьим, или рассматривавших вытоптанную траву, или собирающихся плясать: колена все время сгибались под тяжестью тела, как ни старались их выпрямить. Но вблизи страшно и невыносимо было смотреть, и уже никого не могли обмануть мертвецы притворной жизнью: бессильно, по-мертвому, клонились вялые, точно похудевшие и удлинившиеся шеи, не держа тяжелой мертвой головы.
Неточные совпадения
До этой минуты ей казалось, и это было чуть ли не самое мучительное, что она умрет от стыда и горя, если ее
страшные подозрения подтвердятся и кто-нибудь громко скажет: твой сын Саша —
разбойник.
— Честных людей мы не вешаем, а
разбойников будем вешать всегда, сам Бог установил
Страшный суд!
Страшный суд — подумайте-ка, это вам не наша скорострелка, да-с!
Неточные совпадения
Как он ни горячился, называл их мошенниками,
разбойниками, грабителями проезжающих, намекнул даже на
Страшный суд, но кузнецов ничем не пронял: они совершенно выдержали характер — не только не отступились от цены, но даже провозились за работой вместо двух часов целых пять с половиною.
Страшная мысль мелькнула в уме моем: я вообразил ее в руках у
разбойников…
Он выбежит и за ворота: ему бы хотелось в березняк; он так близко кажется ему, что вот он в пять минут добрался бы до него, не кругом, по дороге, а прямо, через канаву, плетни и ямы; но он боится: там, говорят, и лешие, и
разбойники, и
страшные звери.
Рыцарь был
страшная невежда, драчун, бретер,
разбойник и монах, пьяница и пиетист, но он был во всем открыт и откровенен, к тому же он всегда готов был лечь костьми за то, что считал правым; у него было свое нравственное уложение, свой кодекс чести, очень произвольный, но от которого он не отступал без утраты собственного уважения или уважения равных.
Но особенно хорошо сказывала она стихи о том, как богородица ходила по мукам земным, как она увещевала разбойницу «князь-барыню» Енгалычеву не бить, не грабить русских людей; стихи про Алексея божия человека, про Ивана-воина; сказки о премудрой Василисе, о Попе-Козле и божьем крестнике;
страшные были о Марфе Посаднице, о Бабе Усте, атамане
разбойников, о Марии, грешнице египетской, о печалях матери
разбойника; сказок, былей и стихов она знала бесчисленно много.