Неточные совпадения
Орочи вытащили лодку подальше на берег; из весел и жердей они
сделали остов двускатной
палатки и покрыли его парусами. Мокрый плавник горел плохо и сильно дымил. Собаки забились под лодку и, свернувшись, старались согреть себя дыханием. В такую погоду ночь кажется темнее, дождь сильнее и шум прибоя еще более грозным.
Наши утренние сборы заняли времени не больше одного часа. Каждый знал, что ему надо
делать: движенья каждого человека были согласованы, и потому уборка
палатки и укладка походной печки, увязка нарт и запряжка собак делались всегда без лишней проволочки.
Вторая ночь тоже прошла спокойно. Тигр ходил вокруг логовища и около мертвой собаки. Он чуял опасность и не хотел рисковать своей жизнью, но я решил стоять здесь хоть неделю и ждать, когда голод
сделает его менее терпеливым и менее осторожным. Однако тигр оказался умнее, чем я думал. Весь день мы просидели в
палатке. Каждый использовал случайную дневку по-своему: стрелки починяли одежду, налаживали собачью упряжь, исправляли нарты. К вечеру я оделся и вышел из
палатки.
Неточные совпадения
Его железная натура, кажется, не знала, что такое усталость, и жить по целым месяцам в глубине тайги, по неделям спать под прикрытием полотняной
палатки на снегу в горах,
делать тысячеверстные экскурсии верхом — во всех этих подвигах Данила Шелехов не знал соперников.
Целые дни я проводил в
палатке, вычерчивал маршруты,
делал записи в дневниках и писал письма. В перерывах между этими занятиями я гулял на берегу моря и наблюдал птиц.
В 4 часа дня мы стали высматривать место для бивака. Здесь река
делала большой изгиб. Наш берег был пологий, а противоположный — обрывистый. Тут мы и остановились. Стрелки принялись ставить
палатки, а Дерсу взял котелок и пошел за водой. Через минуту он возвратился, крайне недовольный.
Выбрав место для ночевки, я приказал Захарову и Аринину ставить
палатку, а сам с Дерсу пошел на охоту. Здесь по обоим берегам реки кое-где узкой полосой еще сохранился живой лес, состоящий из осины, ольхи, кедра, тальника, березы, клена и лиственницы. Мы шли и тихонько разговаривали, он — впереди, а я — несколько сзади. Вдруг Дерсу
сделал мне знак, чтобы я остановился. Я думал сначала, что он прислушивается, но скоро увидел другое: он поднимался на носки, наклонялся в стороны и усиленно нюхал воздух.
— Ничего, капитан, — сказал он мне. — Моя можно на улице спи:
палатку делай, огонь клади, мешай нету.