Неточные совпадения
Спустя часа полтора после нашего прибытия, когда мы сидели
на канах и пили чай, в помещение вошла женщина и сообщила, что вода в реке прибывает так быстро, что может унести все лодки. Гольды немедленно вытащили их подальше
на берег. Однако этого
оказалось недостаточно. Поздно вечером и ночью еще дважды оттаскивали лодки. Вода заполнила все протоки, все старицы реки и грозила самому жилищу.
Левый
берег оказался гористым, частые непропуски вынуждали нас взбираться
на кручи и тратить последние силы.
От него пошла большая волна, которая окатила меня с головой и промочила одежду. Это
оказался огромный сивуч (морской лев). Он спал
на камне, но, разбуженный приближением людей, бросился в воду. В это время я почувствовал под ногами ровное дно и быстро пошел к
берегу. Тело горело, но мокрая одежда смерзлась в комок и не расправлялась. Я дрожал, как в лихорадке, и слышал в темноте, как стрелки щелкали зубами. В это время Ноздрин оступился и упал. Руками он нащупал
на земле сухой мелкий плавник.
Оказалось, что удэхейцы разошлись. Услышав звуки топоров и увидев зарево огня
на берегу моря, местные удэхейцы пошли
на разведку. Подойдя почти вплотную к нам, они стали наблюдать. Убедившись, что они имеют дело с людьми, которые их не обидят, удэхейцы вышли из засады. Вскоре явились и наши провожатые. Они нашли юрту и в ней женщину. Узнав, что мужчины отправились
на разведку, они позвали ее с собой и пошли прямо
на бивак.
Неточные совпадения
Фрегат повели, приделав фальшивый руль, осторожно, как носят раненого в госпиталь, в отысканную в другом заливе, верстах в 60 от Симодо, закрытую бухту Хеда, чтобы там повалить
на отмель, чинить — и опять плавать. Но все надежды
оказались тщетными. Дня два плаватели носимы были бурным ветром по заливу и наконец должны были с неимоверными усилиями перебраться все (при морозе в 4˚) сквозь буруны
на шлюпках, по канату,
на берег, у подошвы японского Монблана, горы Фудзи, в противуположной стороне от бухты Хеда.
Оторвется ли руль: надежда спастись придает изумительное проворство, и делается фальшивый руль.
Оказывается ли сильная пробоина, ее затягивают
на первый случай просто парусом — и отверстие «засасывается» холстом и не пропускает воду, а между тем десятки рук изготовляют новые доски, и пробоина заколачивается. Наконец судно отказывается от битвы, идет ко дну: люди бросаются в шлюпку и
на этой скорлупке достигают ближайшего
берега, иногда за тысячу миль.
Походная острога удэгейцев имеет вид маленького гарпуна с ремнем. Носится она у пояса и надевается
на древко в минуту необходимости. Обыкновенно рыбу бьют с
берега. Для этого к ней надо осторожно подкрасться. После удара наконечник соскакивает с древка, и рыба увлекает его с собою, но так как он привязан к ремню, то и рыба
оказывается привязанною.
Оказалось, что в тумане мы внезапно вышли
на берег и заметили это только тогда, когда у ног своих увидели окатанную гальку и белую пену прибойных волн.
Иман еще не замерз и только по краям имел забереги.
На другом
берегу, как раз против того места, где мы стояли, копошились какие-то маленькие люди. Это
оказались удэгейские дети. Немного дальше, в тальниках, виднелась юрта и около нее амбар
на сваях. Дерсу крикнул ребятишкам, чтобы они подали лодку. Мальчики испуганно посмотрели в нашу сторону и убежали. Вслед за тем из юрты вышел мужчина с ружьем в руках. Он перекинулся с Дерсу несколькими словами и затем переехал в лодке
на нашу сторону.