Теперь больше здесь делать было нечего, и я пошел домой. Когда я подходил к фанзе Кивета, из лесу вышли два удэхейца Вензи и Дилюнга, и мы вместе вошли в дом. Я стал рассказывать своим спутникам о том, что видел, и думал, что сообщаю им что-то новое, оригинальное, но удэхейцы сказали мне, что филин всегда таким образом ловит рыбу. Иногда он так долго
сидит в воде, что его хвост и крылья плотно вмерзают в лед, тогда филин погибает.
Неточные совпадения
При таком устройстве встречная волна не может захлестнуть лодку, но зато бортами она
сидит глубоко
в воде.
Спустя часа полтора после нашего прибытия, когда мы
сидели на канах и пили чай,
в помещение вошла женщина и сообщила, что
вода в реке прибывает так быстро, что может унести все лодки. Гольды немедленно вытащили их подальше на берег. Однако этого оказалось недостаточно. Поздно вечером и ночью еще дважды оттаскивали лодки.
Вода заполнила все протоки, все старицы реки и грозила самому жилищу.
Недалеко от берега на большом плоском камне
сидело несколько гагар. Птицы собрались на ночлег, но, услышав людские голоса, повернули головы
в нашу сторону. Теперь они плохо видели и потому еще более насторожились. Наконец, одна гагара не выдержала. Тяжело взмахнув крыльями, она поднялась
в воздух. Тотчас вслед за нею снялись все остальные птицы и низко над
водой полетели к тому мысу, который остался у нас позади.
Через полчаса мы были
в юрте. Там все уже спали, только удэхеец
сидел у огня и ожидал нас. Мы с Крыловым согрели
воду, поели мороженой рыбы, напились чаю, затем легли на медвежью шкуру и тотчас заснули как убитые.
Она немного отдохнула, открыв все Райскому и Тушину. Ей стало будто покойнее. Она сбросила часть тяжести, как моряки в бурю бросают часть груза, чтоб облегчить корабль. Но самый тяжелый груз был на дне души, и ладья ее
сидела в воде глубоко, черпала бортами и могла, при новом ожидаемом шквале, черпнуть и не встать больше.
Неточные совпадения
Матушка
сидела в гостиной и разливала чай; одной рукой она придерживала чайник, другою — кран самовара, из которого
вода текла через верх чайника на поднос. Но хотя она смотрела пристально, она не замечала этого, не замечала и того, что мы вошли.
Да, это так; это все так. Он, впрочем, это и прежде знал, и совсем это не новый вопрос для него; и когда ночью решено было
в воду кинуть, то решено было безо всякого колебания и возражения, а так, как будто так тому и следует быть, как будто иначе и быть невозможно… Да, он это все знал и все помнил; да чуть ли это уже вчера не было так решено,
в ту самую минуту, когда он над сундуком
сидел и футляры из него таскал… А ведь так!..
Вот, некогда, на берегу морском, // При стаде он своём //
В день ясный
сидя // И видя, // Что на Море едва колышется
вода // (Так Море присмирело), // И плавно с пристани бегут по ней суда: // «Мой друг!» сказал: «опять ты денег захотело, // Но ежели моих — пустое дело!
Я взглянул и обмер. На полу,
в крестьянском оборванном платье
сидела Марья Ивановна, бледная, худая, с растрепанными волосами. Перед нею стоял кувшин
воды, накрытый ломтем хлеба. Увидя меня, она вздрогнула и закричала. Что тогда со мною стало — не помню.
В кухне на полу, пред большим тазом,
сидел голый Диомидов, прижав левую руку ко груди, поддерживая ее правой. С мокрых волос его текла
вода, и казалось, что он тает, разлагается. Его очень белая кожа была выпачкана калом, покрыта синяками, изорвана ссадинами. Неверным жестом правой руки он зачерпнул горсть
воды, плеснул ее на лицо себе, на опухший глаз;
вода потекла по груди, не смывая с нее темных пятен.