Неточные совпадения
Через час наблюдатель со
стороны увидел бы такую
картину: на поляне около ручья пасутся лошади; спины их мокры от дождя. Дым от костров не подымается кверху, а стелется низко над землей и кажется неподвижным. Спасаясь от комаров и мошек, все люди спрятались
в балаган. Один только человек все еще торопливо бегает по лесу — это Дерсу: он хлопочет о заготовке дров на ночь.
Поднявшись на перевал (240 м), я увидел довольно интересную
картину. Слева от нас высилась высокая гора Хунтами [Хун-та-ми — гора
в виде большой буддийской пагоды.], имеющая вид усеченного конуса. Она входит
в хребет, отделяющий бассейн реки Санхобе от реки Иодзыхе. Со
стороны моря Хунтами кажется двугорбой. Вероятно, вследствие этого на морских картах она и названа Верблюдом.
Кругом нас творилось что-то невероятное. Ветер бушевал неистово, ломал сучья деревьев и переносил их по воздуху, словно легкие пушинки. Огромные старые кедры раскачивались из
стороны в сторону, как тонкоствольный молодняк. Теперь уже ни гор, ни неба, ни земли — ничего не было видно. Все кружилось
в снежном вихре. Порой сквозь снежную завесу чуть-чуть виднелись силуэты ближайших деревьев, но только на мгновение. Новый порыв ветра — и туманная
картина пропадала.
Неточные совпадения
Пред ним встала
картина, напомнившая заседание масонов
в скучном романе Писемского: посреди большой комнаты, вокруг овального стола под опаловым шаром лампы сидело человек восемь;
в конце стола — патрон, рядом с ним — белогрудый, накрахмаленный Прейс, а по другую
сторону — Кутузов
в тужурке инженера путей сообщения.
Пред Самгиным вставала
картина бессмысленного и тревожного метания из
стороны в сторону. Казалось, что Иноков катается по земле, точно орех по тарелке, которую держит и трясет чья-то нетерпеливая рука.
В памяти на секунду возникла неприятная
картина: кухня, пьяный рыбак среди нее на коленях, по полу, во все
стороны, слепо и бестолково расползаются раки, маленький Клим испуганно прижался к стене.
Он упорно стал смотреть налево,
в другую
сторону: там увидал он давно знакомый ему предмет — бахрому из паутины около
картин, и
в пауке — живой упрек своему нерадению.
Алексеев стал ходить взад и вперед по комнате, потом остановился перед
картиной, которую видел тысячу раз прежде, взглянул мельком
в окно, взял какую-то вещь с этажерки, повертел
в руках, посмотрел со всех
сторон и положил опять, а там пошел опять ходить, посвистывая, — это все, чтоб не мешать Обломову встать и умыться. Так прошло минут десять.