Неточные совпадения
Внутри фанзы, по обе стороны двери, находятся низенькие печки, сложенные из камня с вмазанными в них железными котлами. Дымовые ходы от этих печей идут вдоль стен под канами и согревают их. Каны сложены из плитнякового камня и служат для спанья. Они шириной около 2 м и покрыты соломенными циновками. Ходы выведены наружу в длинную трубу, тоже сложенную из камня, которая стоит немного в стороне от фанзы и не превышает конька крыши. Спят
китайцы всегда
голыми,
головой внутрь фанзы и ногами к стене.
3 часа мы шли без отдыха, пока в стороне не послышался шум воды. Вероятно, это была та самая река Чау-сун, о которой говорил китаец-охотник. Солнце достигло своей кульминационной точки на небе и палило вовсю. Лошади шли, тяжело дыша и понурив
головы. В воздухе стояла такая жара, что далее в тени могучих кедровников нельзя было найти прохлады. Не слышно было ни зверей, ни птиц; только одни насекомые носились в воздухе, и чем сильнее припекало солнце, тем больше они проявляли жизни.
Дойдя до места, старик опустился на колени, сложил руки ладонями вместе, приложил их ко лбу и дважды сделал земной поклон. Он что-то говорил про себя, вероятно, молился. Затем он встал, опять приложил руки к
голове и после этого принялся за работу. Молодой
китаец в это время развешивал на дереве красные тряпицы с иероглифическими письменами.
Особенно величественной кажется
голая сопка, которую местные
китайцы называют Кита-шань [Ди-та-шань — невысокая гора в виде башни.], а удэгейцы — Дита-кямони, покрытая трахитовыми осыпями.
Гусев не слушает и смотрит в окошечко. На прозрачной, нежно-бирюзовой воде, вся залитая ослепительным, горячим солнцем, качается лодка. В ней стоят
голые китайцы, протягивают вверх клетки с канарейками и кричат:
Голые китайцы, в одних юбках или шароварах, а иные только в повязках кругом поясницы, сидя в лавках или наруже у порога, чесали длинные косы друг другу или брили головы и подбородки.
Неточные совпадения
А когда подняли ее тяжелое стекло, старый
китаец не торопясь освободил из рукава руку, рукав как будто сам, своею силой, взъехал к локтю, тонкие, когтистые пальцы старческой, железной руки опустились в витрину, сковырнули с белой пластинки мрамора большой кристалл изумруда, гордость павильона, Ли Хунг-чанг поднял камень на уровень своего глаза, перенес его к другому и, чуть заметно кивнув
головой, спрятал руку с камнем в рукав.
Ее удивительно легко кружил
китаец, в синей кофте, толстенький, круглоголовый, с лицом кота; длинная коса его била Варвару по
голой спине, по плечам, она смеялась.
Руки его лежали на животе, спрятанные в широкие рукава, но иногда, видимо, по догадке или повинуясь неуловимому знаку, один из
китайцев тихо начинал говорить с комиссаром отдела, а потом, еще более понизив голос, говорил Ли Хунг-чангу, преклонив
голову, не глядя в лицо его.
Китаец носит веер в руке, и когда выходит на солнце, прикрывает им
голову.
Среди этого увидишь старого
китайца, с седой косой,
голого, но в очках; он сидит и торгует.