Неточные совпадения
Спустившись с дерева, я присоединился к
отряду. Солнце уже стояло низко над горизонтом, и надо
было торопиться разыскать воду,
в которой и люди и лошади очень нуждались. Спуск с куполообразной горы
был сначала пологий, но потом сделался крутым. Лошади спускались, присев на задние ноги. Вьюки лезли вперед, и, если бы при седлах не
было шлей, они съехали бы им на голову. Пришлось делать длинные зигзаги, что при буреломе, который валялся здесь во множестве,
было делом далеко не легким.
Иногда случается, что горы и лес имеют привлекательный и веселый вид. Так, кажется, и остался бы среди них навсегда. Иногда, наоборот, горы кажутся угрюмыми, дикими. И странное дело! Чувство это не бывает личным, субъективным, оно всегда является общим для всех людей
в отряде. Я много раз проверял себя и всегда убеждался, что это так. То же
было и теперь.
В окружающей нас обстановке чувствовалась какая-то тоска,
было что-то жуткое и неприятное, и это жуткое и тоскливое понималось всеми одинаково.
Наши сборы
в экспедицию начались
в половине марта и длились около двух месяцев. Мне предоставлено
было право выбора стрелков из всех частей округа, кроме войск инженерных и крепостной артиллерии. Благодаря этому
в экспедиционный
отряд попали лучшие люди, преимущественно сибиряки Тобольской и Енисейской губерний. Правда, это
был народ немного угрюмый и малообщительный, но зато с детства привыкший переносить всякие невзгоды.
Теперь необходимо сказать несколько слов о том, как
был организован вьючный обоз экспедиции.
В отряде было 12 лошадей. Очень важно, чтобы люди изучили коней и чтобы лошади,
в свою очередь, привыкли к людям. Заблаговременно надо познакомить стрелков с уходом за лошадью, познакомить с седловкой и с конским снаряжением, надо приучить лошадей к носке вьюков и т.д. Для этого команда собрана
была за 30 дней до похода.
Из животных, кроме лошадей,
в отряде еще
были две собаки: одна моя — Альпа, другая командная — Леший, крупная зверовая, по складу и по окраске напоминающая волка.
Кроме упомянутых инструментов,
в отряде набралось еще много походного инвентаря, как то: котлы, чайники, топоры, поперечная
пила, саперная лопата, паяльник, струг, напильники и пр.
Работа между участниками экспедиции распределялась следующим образом. На Г.И. Гранатмана
было возложено заведование хозяйством и фуражное довольствие лошадей. А.И. Мерзлякову давались отдельные поручения
в сторону от главного пути. Этнографические исследования и маршрутные съемки я взял на себя, а Н.А. Пальчевский направился прямо
в залив Ольги, где
в ожидании
отряда решил заняться сбором растений, а затем уже присоединиться к экспедиции и следовать с ней дальше по побережью моря.
Вступление экспедиции
в село Успенку для деревенской жизни
было целым событием. Ребятишки побросали свои игры и высыпали за ворота: из окон выглядывали испуганные женские лица; крестьяне оставляли свои работы и подолгу смотрели на проходивший мимо них
отряд.
Надо
было видеть, какой поднялся переполох
в отряде.
Покончив с осмотром фанз,
отряд наш пошел дальше. Тропа стала прижиматься к горам. Это
будет как раз
в том месте, где Улахе начинает менять свое широтное направление на северо-западное. Здесь она шириной около 170 м и
в среднем имеет скорость течения около 5 км/ч.
Та к как тропа
в лесу часто кружит и делает мелкие извилины, которые по масштабу не могут
быть нанесены на планшет, то съемщику рекомендуется идти сзади на таком расстоянии, чтобы хвост
отряда можно
было видеть между деревьями.
6 июня мы распрощались с Кокшаровкой. Наши лошади отдохнули и теперь шли гораздо бодрее, несмотря на то что слепней и мошек
было так же много, как и вчера. Особенно трудно
было идти задним. Главная масса мошкары держится
в хвосте
отряда.
В таких случаях рекомендуется по очереди менять местами людей и лошадей.
Наконец мне наскучило сидеть на одном месте: я решил повернуть назад и идти навстречу своему
отряду.
В это время до слуха моего донесся какой-то шорох. Слышно
было, как кто-то осторожно шел по чаще. «Должно
быть, зверь», — подумал я и приготовил винтовку. Шорох приближался.
Отряд ожидал моего возвращения. Я приказал расседлывать коней и ставить палатки. Здесь надо
было в последний раз пополнить запасы продовольствия.
Должно
быть, я долго пробыл
в отлучке, потому что
в отряде подняли крик.
Я велел подбросить дров
в костер и согреть чай, а сам принялся его расспрашивать, где он
был и что делал за эти 3 года. Дерсу мне рассказал, что, расставшись со мной около озера Ханка, он пробрался на реку Ното, где ловил соболей всю зиму, весной перешел
в верховья Улахе, где охотился за пантами, а летом отправился на Фудзин, к горам Сяень-Лаза. Пришедшие сюда из поста Ольги китайцы сообщили ему, что наш
отряд направляется к северу по побережью моря. Тогда он пошел на Тадушу.
Пока люди собирали имущество и вьючили лошадей, мы с Дерсу, наскоро напившись чаю и захватив
в карман по сухарю, пошли вперед. Обыкновенно по утрам я всегда уходил с бивака раньше других. Производя маршрутные съемки, я подвигался настолько медленно, что через 2 часа
отряд меня обгонял и на большой привал я приходил уже тогда, когда люди успевали
поесть и снова собирались
в дорогу. То же самое
было и после полудня: уходил я раньше, а на бивак приходил лишь к обеду.
Действительно, совершенно свежие отпечатки большой кошачьей лапы отчетливо виднелись на грязной тропинке. Когда мы шли сюда, следов на дороге не
было. Я это отлично помнил, да и Дерсу не мог бы пройти их мимо. Теперь же, когда мы повернули назад и пошли навстречу
отряду, появились следы: они направлялись
в нашу сторону. Очевидно, зверь все время шел за нами «по пятам».
Когда мы вернулись
в фанзу,
отряд наш
был уже готов к выступлению. Стрелки и казаки позавтракали, согрели чай и ожидали нашего возвращения. Закусив немного, я велел им седлать коней, а сам вместе с Дерсу пошел вперед по тропинке.
В реке
было много крупной мальмы. Дерсу хотел
было стрелять
в нее из ружья, но я уговорил его поберечь патроны. Мне хотелось поскорее присоединиться к
отряду, тем более что стрелки считали меня и Дерсу находящимися впереди и, конечно, торопились догнать нас. Таким образом, они могли уйти далеко вперед.
Дружина, которой командовал Чжан Бао, состояла из китайцев и тазов. Все это
были молодые люди, крепкие, сильные, хорошо вооруженные. Я сразу заметил, что
в его
отряде была крепкая дисциплина. Все распоряжения его исполнялись быстро, и не
было случая, чтобы он свои приказания повторял дважды.