3 часа мы
шли без отдыха, пока в стороне не послышался шум воды. Вероятно, это была та самая река Чау-сун, о которой говорил китаец-охотник. Солнце достигло своей кульминационной точки на небе и палило вовсю. Лошади шли, тяжело дыша и понурив головы. В воздухе стояла такая жара, что далее в тени могучих кедровников нельзя было найти прохлады. Не слышно было ни зверей, ни птиц; только одни насекомые носились в воздухе, и чем сильнее припекало солнце, тем больше они проявляли жизни.
Неточные совпадения
Когда
идешь в далекое путешествие, то никогда не надо в первые дни совершать больших переходов. Наоборот, надо
идти понемногу и чаще давать
отдых. Когда все приспособятся, то люди и лошади сами
пойдут скорее и
без понукания.
К сумеркам мы дошли до водораздела. Люди сильно проголодались, лошади тоже нуждались в
отдыхе. Целый день они
шли без корма и
без привалов. Поблизости бивака нигде травы не было. Кони так устали, что, когда с них сняли вьюки, они легли на землю. Никто не узнал бы в них тех откормленных и крепких лошадей, с которыми мы вышли со станции Шмаковка. Теперь это были исхудалые животные, измученные бескормицей и гнусом.
Неточные совпадения
Дед замолчал и уныло // Голову свесил на грудь. // — Мало ли, друг мой, что было!.. // Лучше
пойдем отдохнуть. — //
Отдых недолог у деда — // Жить он не мог
без труда: // Гряды копал до обеда, // Переплетал иногда; // Вечером шилом, иголкой // Что-нибудь бойко тачал, // Песней печальной и долгой // Дедушка труд сокращал. // Внук не проронит ни звука, // Не отойдет от стола: // Новой загадкой для внука // Дедова песня была…
— Ну — дядю Михаила и молотком не оглушишь. Сейчас он мне: «Игнат — в город, живо! Помнишь женщину пожилую?» А сам записку строчит. «На,
иди!..» Я ползком, кустами, слышу — лезут! Много их, со всех сторон шумят, дьяволы! Петлей вокруг завода. Лег в кустах, — прошли мимо! Тут я встал и давай шагать, и давай! Две ночи
шел и весь день
без отдыха.
Соня(стоя на коленях, оборачивается к отцу; нервно, сквозь слезы).Надо быть милосердным, папа! Я и дядя Ваня так несчастны! (Сдерживая отчаяние.) Надо быть милосердным! Вспомни, когда ты был помоложе, дядя Ваня и бабушка по ночам переводили для тебя книги, переписывали твои бумаги… все ночи, все ночи! Я и дядя Ваня работали
без отдыха, боялись потратить на себя копейку и всё
посылали тебе… Мы не ели даром хлеба! Я говорю не то, не то я говорю, но ты должен понять нас, папа. Надо быть милосердным!
Хотя снег, дождь и все то, чему даже имени не бывает, когда разыграется вьюга и хмара под петербургским ноябрьским небом, разом вдруг атаковали и
без того убитого несчастиями господина Голядкина, не давая ему ни малейшей пощады и
отдыха, пронимая его до костей, залепляя глаза, продувая со всех сторон, сбивая с пути и с последнего толка, хоть все это разом опрокинулось на господина Голядкина, как бы нарочно сообщась и согласясь со всеми врагами его отработать ему денек, вечерок и ночку на
славу, — несмотря на все это, господин Голядкин остался почти нечувствителен к этому последнему доказательству гонения судьбы: так сильно потрясло и поразило его все происшедшее с ним несколько минут назад у господина статского советника Берендеева!
У нас есть, прежде всего, целая армия чиновников, которые с утра до вечера скребут перьями,
посылают в пространство всякого рода отношения и донесения и вообще не разгибают спины, — очевидно, им
отдых нужен, хотя бы для того, чтобы очнуться от тех «милостивых государей», с которыми они девять месяцев сряду
без устали ведут отписку и переписку.