Неточные совпадения
Затем он
полез через забор, открыл кадушку и стал передавать им сотовый мед. Пчелы вились кругом него, садились ему на плечи и забивались
в бороду. Паначев разговаривал с ними, называл их ласкательными именами, вынимал из бороды и пускал на свободу. Через несколько минут он возвратился, и мы пошли дальше.
Надо было дать вздохнуть лошадям. Их расседлали и пустили на подножный корм. Казаки принялись варить чай, а Паначев и Гранатман
полезли на соседнюю сопку. Через полчаса они возвратились. Гранатман сообщил, что, кроме гор, покрытых лесом, он ничего не видел. Паначев имел смущенный вид, и хотя уверял нас, что место это ему знакомо, но
в голосе его звучало сомнение.
— Пошли вон! — прогоняли стрелки собак из палатки. Собаки вышли, немного посидели у огня, а затем снова
полезли к людям. Леший примостился
в ногах у Туртыгина, а Альпа легла на мое место.
Сначала он испугался и изрядно,
в свою очередь, напугал нас, но, увидев стрелков и казаков,
полез за пазуху и подал пакет.
Она побежала дальше, а соболь погнался было за ней, но отстал, затем свернул
в сторону и
полез на дерево.
Неточные совпадения
— Только ты это сделай! Да я тебя… и черепки-то твои поганые по ветру пущу! — задыхался Митька и
в ярости
полез уж было за вожжами на полати, но вдруг одумался, затрясся всем телом, повалился на лавку и заревел.
Полезли люди
в трясину и сразу потопили всю артиллерию. Однако сами кое-как выкарабкались, выпачкавшись сильно
в грязи. Выпачкался и Бородавкин, но ему было уж не до того. Взглянул он на погибшую артиллерию и, увидев, что пушки, до половины погруженные, стоят, обратив жерла к небу и как бы угрожая последнему расстрелянием, начал тужить и скорбеть.
Взмостился ли ты для большего прибытку под церковный купол, а может быть, и на крест потащился и, поскользнувшись, оттуда, с перекладины, шлепнулся оземь, и только какой-нибудь стоявший возле тебя дядя Михей, почесав рукою
в затылке, примолвил: «Эх, Ваня, угораздило тебя!» — а сам, подвязавшись веревкой,
полез на твое место.
Помещики попроигрывались
в карты, закутили и промотались как следует; все
полезло в Петербург служить; имения брошены, управляются как ни попало, подати уплачиваются с каждым годом труднее, так мне с радостью уступит их каждый уже потому только, чтобы не платить за них подушных денег; может,
в другой раз так случится, что с иного и я еще зашибу за это копейку.
«Нет, нет, еще!» — говорили те, которые были позадорнее, и вновь перечокались; потом
полезли в третий раз чокаться, перечокались и
в третий раз.