Неточные совпадения
Сначала мне показалось
странным сопоставление — царь и хунхузы, но, вникнув в смысл его слов, я понял ход его мысли. Раз происходит сортировка людей по сословиям, то должны быть богатые и бедные, праздные и трудящиеся. Раз их сортируют на честных и бесчестных, то преступный элемент отделяется, ассоциируется и образует нечто вроде
особой касты, по-китайски именуемой хунхузами.
В следующий антракт ему захотелось подсесть к ней. Но это было не легко. Справа рядом с ней сидела
странная особа в косах; налево, тоже рядом, — курчавый молодец в коричневом пиджаке.
Его собеседница давно казалась ему несколько
странной особой; никогда не мог он, при встречах с нею, взглянуть на нее совершенно серьезно; но почему же на этот раз ему сделалось бы жалко, на особенный лад? Не предстала ли перед ним его собственная житейская дорога, его серенькое сочинительство, только находящееся в состоянии наивного пыла?
Неточные совпадения
Что шаг, то натыкалися // Крестьяне на диковину: //
Особая и
странная // Работа всюду шла. // Один дворовый мучился // У двери: ручки медные // Отвинчивал; другой // Нес изразцы какие-то. // «Наковырял, Егорушка?» — // Окликнули с пруда. // В саду ребята яблоню // Качали. — Мало, дяденька! // Теперь они осталися // Уж только наверху, // А было их до пропасти!
Княгиня не отвечала, но только снисходительно улыбалась, выражая этим, что она извиняет эти
странные предрассудки в
особе, которую так много уважает.
— Да, — отозвался брат, не глядя на него. — Но я подобных видел. У народников
особый отбор. В Устюге был один студент, казанец. Замечательно слушали его, тогда как меня… не очень!
Странное и стеснительное у меня чувство, — пробормотал он. — Как будто я видел этого парня в Устюге, накануне моего отъезда. Туда трое присланы, и он между ними. Удивительно похож.
Объяснение это последовало при
странных и необыкновенных обстоятельствах. Я уже упоминал, что мы жили в
особом флигеле на дворе; эта квартира была помечена тринадцатым номером. Еще не войдя в ворота, я услышал женский голос, спрашивавший у кого-то громко, с нетерпением и раздражением: «Где квартира номер тринадцать?» Это спрашивала дама, тут же близ ворот, отворив дверь в мелочную лавочку; но ей там, кажется, ничего не ответили или даже прогнали, и она сходила с крылечка вниз, с надрывом и злобой.
Это сердило и удивляло Хионию Алексеевну, потому что она, по
странному свойству человеческой природы, переносила все, что относилось до жильца, на собственную
особу.