Неточные совпадения
После полудня ветер стих окончательно. На небе не было ни единого облачка,
яркие солнечные лучи отражались от снега, и от этого день казался еще светлее. Хвойные деревья оделись в зимний
наряд, отяжелевшие от снега ветви пригнулись к земле. Кругом было тихо, безмолвно. Казалось, будто природа находилась в том дремотном состоянии, которое, как реакция, всегда наступает после пережитых треволнений.
Все, кроме Елены. Буйно причесанные рыжие волосы, бойкие, острые глаза,
яркий наряд выделял Елену, как чужую птицу, случайно залетевшую на обыкновенный птичий двор. Неслышно пощелкивая пальцами, улыбаясь и подмигивая, она шепотом рассказывала что-то бородатому толстому человеку, а он, слушая, вздувался от усилий сдержать смех, лицо его туго налилось кровью, и рот свой, спрятанный в бороде, он прикрывал салфеткой. Почти голый череп его блестел так, как будто смех пробивался сквозь кость и кожу.
Дамы в Кракове также носят траур, но этот траур здесь нельзя назвать сплошным: он пестрится
яркими нарядами кракусов, которых бездна на базаре.
Неточные совпадения
В сундуках у него лежало множество диковинных
нарядов: штофные юбки, атласные душегреи, шелковые сарафаны, тканные серебром, кики и кокошники, шитые жемчугами, головки и косынки
ярких цветов, тяжелые мордовские мониста, ожерелья из цветных камней; он сносил всё это охапками в комнаты матери, раскладывал по стульям, по столам, мать любовалась
нарядами, а он говорил:
Валерия и Людмила сшили для себя замысловатые, но живописные
наряды: цыганкою нарядилась Людмила, испанкою — Валерия. На Людмиле —
яркие красные лохмотья из шелка и бархата, на Валерии, тоненькой и хрупкой — черный шелк, кружева, в руке — черный кружевной веер. Дарья себе нового
наряда не шила, — от прошлого года остался костюм турчанки, она его и надела, — решительно сказала:
Великолепная театральная зала, одна из огромнейших в Европе, полная зрителей, блеск дамских
нарядов,
яркое освещение, превосходные декорации, богатство сценической постановки, — все вместе взволновало меня более вчерашнего; я должен признаться, что был очарован «Аристофаном».
Все в ней было сказано, ни о чем не забыто — говорилось и о лазурных небесах, и о майском зефире в июне месяце, не были забыты ни
яркое солнце, сочувствовавшее ликованию благочестивых жителей богоспасаемого града, ни песни жаворонка, ни осетры на завтраке, ни благочестие монахов Кижицкого и особенно Зилантова монастыря, ни восхитительные
наряды дам на танцевальном вечере в Швейцарии, ни слезы умиления, ни превосходный полицейский порядок.
Женщин, как всегда и везде в подобных случаях, было гораздо больше, чем мужчин; белые, красные, голубые и других
ярких цветов
наряды, цветные зонтики, распущенные над головами богомолок, придавали необычный в другое время праздничный вид луговине, весной заливаемой водопольем, а потом посещаемой разве только косцами да охотниками за болотной дичью.