Неточные совпадения
Социализм есть во всяком случае
идея регуляции социального целого; он все хочет привести в соответствие с социальным организмом, он противится хозяйственной анархии.
Но этот военный
социализм, этот
социализм бедности, внеклассовой и государственной, не дает никаких жизненных оснований для возрождения
идеи социальной революции.
Как интересы и корыстные инстинкты какого-либо класса могут превращаться в
идею и ценность для отдельных выходцев из других классов, это и есть самая интересная проблема психологии и идеологии
социализма.
Дух классовой ненависти и злобы ведет к отрицанию образа Божьего в человеке, он истребляет
идею человечества и находится в непримиримом противоречии с упованиями самого
социализма.
Революционный
социализм, как он обнаружился сейчас в России, окончательно убивает возможность братства людей в принципе, в самой новой вере, в
идее.
Гипноз классовой
идеи коверкает и самый
социализм и придает ему разрушительный и самоубийственный характер.
Чудовищная неправда утверждать, что господство солдатчины, основанное на физическом насилии, имеет хоть какое-либо отношение к
социализму, к «
идее четвертого сословия», как ее понимали Маркс, Лассаль и др. западные социалисты.
Идея интернационала родилась в революционной атмосфере зеленых социалистических надежд, первых детских грез
социализма, и соответствовала она детски-незрелому состоянию рабочего движения.
Только люди, одержимые ложной
идеей или совершенно темные и ограниченные, могут видеть что-то «буржуазное» в безусловной защите родины и в национальной настроенности, а
социализмом называть условную защиту родины или безусловное ее предание.
О
социализме сейчас в России нельзя серьезно разговаривать, его совсем нет, есть лишь втаптывание в грязь социалистической
идеи.
Слушая все более оживленную и уже горячую речь Прейса, Клим не возражал ему, понимая, что его, Самгина, органическое сопротивление
идеям социализма требует каких-то очень сильных и веских мыслей, а он все еще не находил их в себе, он только чувствовал, что жить ему было бы значительно легче, удобнее, если б социалисты и противники их не существовали.
Я теперь в новой крайности — это
идея социализма, которая стала для меня идеей новой, бытием бытия, вопросом вопросов, альфою и омегою веры и знания.
В нем сидела, в сущности, как поляки говорят,"шляхетная"натура. Он искренно возмущался всем, что делалось тогда в высших сферах — и в бюрократии, и среди пишущей братии — антипатичного, дикого, неблаговидного и произвольного. Его тогдашний либерализм был искреннее и прямолинейнее, чем у Зарина и, тем более, у Щеглова.
Идеями социализма он не увлекался, но в деле свободомыслия любил называть себя"достаточным безбожником"и сочувствовал в особенности польскому вопросу в духе освободительном.
Она — сухая, нервная, глаза постоянно вытаращены, говорит без умолку и все ругает советскую власть: за аморализм, за «неразборчивость в средствах», за дискредитирование
идеи социализма и превращение его в «шигалевщину» (это в романе Достоевского «Бесы», говорят, есть такой дурак Шигалев, нужно бы, собственно, прочесть).
Неточные совпадения
—
Социализм, по его
идее, древняя, варварская форма угнетения личности. — Он кричал, подвывая на высоких нотах, взбрасывал голову, прямые пряди черных волос обнажали на секунду угловатый лоб, затем падали на уши, на щеки, лицо становилось узеньким, трепетали губы, дрожал подбородок, но все-таки Самгин видел в этой маленькой тощей фигурке нечто игрушечное и комическое.
Такие мысли являлись у нее неожиданно, вне связи с предыдущим, и Клим всегда чувствовал в них нечто подозрительное, намекающее. Не считает ли она актером его? Он уже догадывался, что Лидия, о чем бы она ни говорила, думает о любви, как Макаров о судьбе женщин, Кутузов о
социализме, как Нехаева будто бы думала о смерти, до поры, пока ей не удалось вынудить любовь. Клим Самгин все более не любил и боялся людей, одержимых одной
идеей, они все насильники, все заражены стремлением порабощать.
Но это не было
идеей лишь народнического
социализма, в этой
идее была большая глубина, до которой не доходила поверхностная философия самого Герцена, это была общерусская
идея, связанная с русским мессианизмом.
Для Достоевского принудительное устроение царства земного есть римская
идея, которую наследует и атеистический
социализм.
Идея, высказанная уже Чаадаевым, что русский народ, более свободный от тяжести всемирной истории, может создать новый мир в будущем, развивается Герценом и народническим
социализмом.