Для народнического
сознания народ не есть великое целое, в которое входят все классы, все группы, все человеческие личности, не есть соборная личность, существо, живущее тысячелетие своей самобытной жизнью, в котором прошлое и будущее органически связаны и которое не подлежит никаким социологическим определениям; для этого сознания народ есть часть, социальный класс физически трудящихся, крестьяне и рабочие, более всего и прежде всего крестьяне, все же остальные выпадают из народа, отщепенцы народной жизни.
Неточные совпадения
Русская революционная интеллигенция, которая претендует нести свет
народу, никогда не была истинно просвещенной, образованной, культурной, она была полупросвещенной, ее
сознание было задето лишь поверхностным просветительством.
Ярость, злоба, ненависть, жажда крови и насилий прекратится, когда народная масса просветится
сознанием того, что в России сейчас невозможен социализм и безграничное увеличение благосостояния рабочих и крестьян, невозможно полное социальное равенство не потому только, что этого не хотят буржуазные, имущие классы, но прежде всего потому, что это невозможно объективно, что это противоречит непреложным законам природы, что этого не допускает бедность России, ее промышленная отсталость, некультурность
народа, духовная немощь русского общества и т. п.
Все это ведет к
сознанию той вечной истины, что возрождение
народа не может быть внешним, исключительно материально-социальным, что оно должно быть прежде всего внутренним изменением души
народа, победой в ней правды над ложью, Бога над идолами, духовным оздоровлением человеческой личности.
Само религиозное
сознание было замутнено и засорено социально-классовой точкой зрения на
народ, зависимостью от эмпирической данности, гипнозом категории количества.
Внешне, исторически русское народническое
сознание определилось прежде всего тем, что Россия — страна мужицкая, крестьянская, что она слишком долго была страной натурального хозяйства, что в ней все еще оставалась в силе первоначальная, патриархальная демократия, с которой началось развитие
народа, что в ней все еще была первобытная скрепленность духа с органической материей.
Народнические чувства и народническое
сознание угашали творческие порывы, нравственно отравляли сами источники творчества духовной культуры, так как в творчестве видели уклонение от исполнения долга перед
народом или измену народной правде.
Для этого
сознания источником правды и истины является не Логос, не разум и совесть, не Божественное внутри человека и внутри церкви, а эмпирический
народ, понимаемый как простонародье, как трудящийся физически, близкий к земле и природе.
Народническое
сознание лишь увеличивает пропасть между «
народом» и «интеллигенцией», «
народом» и «культурой», ему не открывается духовная глубина народной жизни, в которой исчезают все различия, связанные с социальными оболочками.
Марксизм нанес непоправимые удары старому народническому
сознанию с его верой в органическую цельность
народа, с его цеплянием за остатки первоначальной, патриархальной демократии в России.
Этот
народ, не поддающийся никакому социологическому определению и разложению, есть нация, и опознается он в национальном, а не народническом
сознании.
Высшее национальное
сознание должно хранить сотворенные ценности и творить новые ценности
народа как великого исторического целого; оно связывает далекое прошлое с далеким будущим.
Ценность великого русского государства, завоеванная русским
народом в долгой и мучительной истории, понятна лишь для национального
сознания и непонятна для
сознания народнического, которое всегда имело анархический уклон.
Лишь крайний рационализм может признать в этом насилие над
народом, эксплуатацию
народа. Национальное
сознание постигает место России в мире и ее великое призвание, для него существует прежде всего целое, а не части, для него не безразлично величие и сила России. Народническое
сознание — прежде всего провинциальное и частное и в этих чертах своих
сознание мещанское.
Многие видят в таком моральном
сознании христианскую природу русского
народа.
В свете богочеловеческого церковного
сознания должно быть переоценено старое положение об исключительной религиозности русского
народа, которое поддерживали и славянофилы, и самые большие русские писатели.
Христианское
сознание различия между добром и злом осталось у
народов Запада и удерживает их от полного распада.
Понял народ, что закон жизни не в том, чтобы возвысить одного из семьи и, питая его волею своей, — его разумом жить, но в том истинный закон, чтобы всем подняться к высоте, каждому своими глазами осмотреть пути жизни, — день
сознания народом необходимости равенства людей и был днём рождества Христова!
Неточные совпадения
Левин видел, что в вопросе этом уже высказывалась мысль, с которою он был несогласен; но он продолжал излагать свою мысль, состоящую в том, что русский рабочий имеет совершенно особенный от других
народов взгляд на землю. И чтобы доказать это положение, он поторопился прибавить, что, по его мнению, этот взгляд Русского
народа вытекает из
сознания им своего призвания заселить огромные, незанятые пространства на востоке.
—
Народ не может не знать:
сознание своих судеб всегда есть в
народе, и в такие минуты, как нынешние, оно выясняется ему, — утвердительно сказал Сергей Иванович, взглядывая на старика-пчельника.
Если исключить деревянный скрип и стук газеток «Союза русского
народа», не заметно было, чтоб провинция, пережив события 905–7 годов, в чем-то изменилась, хотя, пожалуй, можно было отметить, что у людей еще более окрепло
сознание их права обильно и разнообразно кушать.
— Гуманизм во всех его формах всегда был и есть не что иное, как выражение интеллектуалистами
сознания бессилия своего пред лицом
народа. Точно так же, как унизительное проклятие пола мы пытаемся прикрыть сладкими стишками, мы хотим прикрыть трагизм нашего одиночества евангелиями от Фурье, Кропоткина, Маркса и других апостолов бессилия и ужаса пред жизнью.
Религиозные корни мессианизма — в мессианском
сознании еврейского
народа, в его
сознании себя избранным
народом Божиим, в котором должен родиться Мессия, Избавитель от всех зол, создающий блаженное царство Израиля.