Неточные совпадения
Различие между Богом-Творцом и свободой ничто уже вторично — в изначальной
тайне, в
Божественном Ничто это различие снимается, ибо из Ungrund’a раскрывается Бог, из него же раскрывается и свобода.
Перед последней
тайной, перед
Божественным Ничто это различие исчезает.
Генезис духа, генезис сознания, различение и оценка вызывает страх, ужас, страх безотчетный и беспричинный, страх перед
тайной божественной жизни, от которой человек отпал.
Тут символы рождения и творчества, взятые из процессов, совершающихся в нашем мире, применяются к
тайне жизни
Божественной.
То же, что я называю «ужасом», — бескорыстно, не утилитарно, не эвдемонистично, не означает озабоченности и страха перед будущими страданиями, а чистое переживание бездны, отделяющей наш греховный обыденный мир и нашу низшую природу от высшего, горнего,
божественного мира, от бесконечной
тайны бытия.
Но учение о вечных адских муках как о торжестве
божественной справедливости, занявшее почетное место в отделах догматического богословия, есть рационализация
тайны, есть отрицание эсхатологической
тайны.
И я верю последней, окончательной верой в последнюю, окончательную победу Бога над силами ада, в
Божественную Тайну, в Бога, как Тайну, возвышающуюся над всеми категориями, взятыми из этого мира.
Арианство, несторианство, монофизитство, монофелитство — все эти разнообразные еретические уклоны носят явную печать рационалистической ограниченности, бессилия малого разума человеческого постигнуть
божественные тайны в их полноте.
Безбожной философии, не признающей
божественной тайны, приходится или вовсе обойти этот вопрос, как это, в сущности, и делает вся новая философия, или же маскировать его неразрешимость, т. е. апеллировать к иррациональному, логически не дедуцируемому началу (Гартман и Шопенгауэр).
Неточные совпадения
Тайна христианства, рационализированно раскрывающаяся в теологических системах, связана с этим парадоксальным и драматическим отношением
божественного и человеческого.
Но упаси нас Боже смешать
тайну с секретом и конспирацией,
божественное с человеческим.
Если
тайна греха в свободе, то
тайна искупления и спасения — в свободе же, но в свободе, соединенной с любовью, с
божественной любовью.
Только вселенское церковное сознание постигает
тайны веры Христовой мистически, а не рационалистически, согласно на безумие, чтобы стяжать себе мудрость
божественную.
Грек, одаренный высоким эстетическим чувством, прекрасно постигнул выразительность внешнего,
тайну формы;
божественное для него существовало облеченным в человеческую красоту; в ней обоготворялась ему природа, и далее этой красоты он не шел.