Решение социального вопроса политикой, принявшей абсолютный характер,
авторитетом власти, есть в значительной степени фиктивное решение, оно не создает новой ткани общества.
— Прости, Леночка, но… я не могу говорить об этом спокойно, — сказал Семен Афанасьевич и, понижая голос, прибавил: — Ну, он, конечно, увлекся… Укажи, сделай молодому человеку дружеское замечание… На это есть предводители. Но нельзя же так… ронять
авторитет власти… Раз уже сделано…
— Кто это сказал? Я этого никогда не говорил… У них нам надо брать уменье вести внутренний распорядок. Нужды нет, что там конституция… Не этим они сделались первоклассною державой и задают тон всем…
Авторитет власти, служивого сословия, чувство иерархии — вот на чем у них все зиждется.
Неточные совпадения
Так, напр., либерализм освободил человеческую мысль, науку, освободил от внешней
власти церковного
авторитета, но совсем не освободил представителей от закамуфлированной
власти капитала.
Я защищал свободу, как верховный принцип, против всякого освящения
авторитета и
власти.
Но сейчас я остро сознаю, что, в сущности, сочувствую всем великим бунтам истории — бунту Лютера, бунту разума просвещения против
авторитета, бунту «природы» у Руссо, бунту французской революции, бунту идеализма против
власти объекта, бунту Маркса против капитализма, бунту Белинского против мирового духа и мировой гармонии, анархическому бунту Бакунина, бунту Л. Толстого против истории и цивилизации, бунту Ницше против разума и морали, бунту Ибсена против общества, и самое христианство я понимаю как бунт против мира и его закона.
Осложнение сразу разрешилось. Мы поняли, что из вчерашнего происшествия решительно никаких последствий собственно для учения не вытекает и что
авторитет учителя установлен сразу и прочно. А к концу этого второго урока мы были уж целиком в его
власти. Продиктовав, как и в первый раз, красиво и свободно дальнейшее объяснение, он затем взошел на кафедру и, раскрыв принесенную с собой толстую книгу в новом изящном переплете, сказал:
В действительности «Легенда о Великом Инквизиторе» наносит страшные удары всякому
авторитету и всякой
власти, она бьет по царству кесаря не только в католичестве, но и в православии и во всякой религии, так же как в коммунизме и социализме.