Профессора богословия всегда не любили религиозную философию, которая представлялась им слишком вольной и подозревалась в гностическом уклоне, они ревниво охраняли исключительные права богословия, как защитники ортодоксии.
Оригинально, по-православному богословствовать начал не
профессор богословия, не иерарх Церкви, а конногвардейский офицер в отставке и помещик Хомяков.
Неточные совпадения
Официальное католичество и официальный протестантизм создали огромную богословскую литературу,
богословие стало делом профессиональным, им занимались специалисты, люди духовные,
профессора богословских факультетов и институтов.
Высланный из Советской России в 1922 г. с группой ученых и писателей, он делается
профессором догматического
богословия в Париже в Православном богословском институте.
С богословами же было поступаемо совершенно другим образом: им, по выражению
профессора богословия, отсыпалось по мерке крупного гороху,что состояло в коротеньких кожаных канчуках.
Неточные совпадения
— Да, — промолвил он с улыбкой в голосе, — какой-нибудь
профессор догматического
богословия или классической филологии расставит врозь ноги, разведет руками и скажет, склонив набок голову: «Но ведь это проявление крайнего индивидуализма!» Дело не в страшных словах, мой дорогой мальчик, дело в том, что нет на свете ничего практичнее, чем те фантазии, о которых теперь мечтают лишь немногие.
По училищным преданиям, в неписаном списке юнкерских любимцев, среди таких лиц, как
профессор Ключевский, доктор
богословия Иванцов-Платонов, лектор и прекрасный чтец русских классиков Шереметевский, капельмейстер Крейнбринг, знаменитые фехтовальщики Пуарэ и Тарасов, знаменитый гимнаст и конькобежец Постников, танцмейстер Ермолов, баритон Хохлов, великая актриса Ермолова и немногие другие штатские лица, — был внесен также и швейцар Екатерининского института Порфирий.
После счастливого экзамена по
богословию, я в присутствии
профессора латинской словесности Крюкова, читавшего начиная со второго курса, экзаменовался из логики и к несчастию вынул все три билета из второй половины лекций, которой не успел прочитать. Услыхав на третьем билете мое:
Беседовали в квартире одного из
профессоров, было много молодежи и между нею — тоненький, изящный попик, магистр
богословия, в черной шелковой рясе; она очень выгодно оттеняла его бледное, красивое лицо, освещенное сухонькой улыбкой серых, холодных глаз.
К нему принадлежали С. Булгаков, ныне священник и
профессор догматического
богословия, а также пишущий эти строки.