Цитаты со словом «коммунизма»
Я пережил три войны, из которых две могут быть названы мировыми, две революции в России, малую и большую, пережил духовный ренессанс начала ХХ века, потом русский
коммунизм, кризис мировой культуры, переворот в Германии, крах Франции и оккупацию ее победителями, я пережил изгнание, и изгнанничество мое не кончено.
Я восставал против дворянского общества, против революционной интеллигенции, против литературного мира, против православной среды, против
коммунизма, против эмиграции, против французского общества.
Я увидел, что эмиграция в преобладающей массе так же ненавидит и отрицает свободу, как и русский
коммунизм.
Но
коммунизм имеет больше права на это.
Эта же закваска определила мое непримиримое отношение к властвующему
коммунизму.
Социализм и
коммунизм, христианство и православие также могут быть буржуазными.
Это и есть интегральный
коммунизм и национал-социализм.
И осуществилось лишь обратное подобие этой «соборности» в русском
коммунизме, который уничтожил всякую свободу творчества и создал культуру социального заказа, подчинив всю жизнь организованному извне механическому коллективу.
Католическое обличье легенды мне представлялось второстепенным. «Великий Инквизитор» — мировое начало, принимающее самые разнообразные формы, по видимости самые противоположные — католичества и авторитарной религии вообще,
коммунизма и тоталитарного государства.
Даже часть молодежи, социально поворачивающаяся к
коммунизму, заражена религиозной реакционностью.
С
коммунизмом я вел не политическую, а духовную борьбу, борьбу против его духа, против его вражды к духу.
Я понял
коммунизм как напоминание о неисполненном христианском долге.
Именно христиане должны были осуществить правду
коммунизма, и тогда не восторжествовала бы ложь коммунизма.
Коммунизм для меня был не только кризисом христианства, но и кризисом гуманизма.
Возникновение на Западе фашизма, который стал возможен только благодаря русскому
коммунизму, которого не было бы без Ленина, подтвердило многие мои мысли.
Вся западная история между двумя войнами определилась страхом
коммунизма.
В русском
коммунизме воля к могуществу оказалась сильнее воли к свободе.
В
коммунизме элемент империалистический сильнее элемента революционно-социального.
Тогда в Кремле еще были представители старой русской интеллигенции: Каменев, Луначарский, Бухарин, Рязанов, и их отношение к представителям интеллигенции, к писателям и ученым, не примкнувшим к
коммунизму, было иное, чем у чекистов, у них было чувство стыдливости и неловкости в отношении к утесняемой интеллектуальной России.
Я верил во внутренний процесс перерождения
коммунизма, в освобождение от гнета, которое произойдет через духовное возрождение.
Я старался объяснить, по каким религиозным, философским, моральным основаниям я являюсь противником
коммунизма.
В прошлом он хотел стать католическим монахом, и свою фанатическую веру он перенес на
коммунизм.
Уже за границей я писал много о
коммунизме и русской революции.
Я сделал духовное усилие стать выше борьбы сторон, очиститься от страстей, увидеть не только ложь, но и правду
коммунизма.
Наблюдая настроения русской эмиграции, я почувствовал, что я один из очень немногих людей, свободных от ressentiment по отношению к
коммунизму и не определяющих своей мысли реакцией против него.
Что я противопоставлял
коммунизму, почему я вел и продолжаю вести борьбу против него?
Коммунизм, как он себя обнаружил в русской революции, отрицал свободу, отрицал личность, отрицал дух.
В этом, а не в его социальной системе, было демоническое зло
коммунизма.
Я согласился бы принять
коммунизм социально, как экономическую и политическую организацию, но не согласился его принять духовно.
Коммунизм как религия, а он хочет быть религией, есть образование идола коллектива.
Но социально в
коммунизме может быть правда, несомненная правда против лжи капитализма, лжи социальных привилегий.
Ложь
коммунизма есть ложь всякого тоталитаризма.
Тоталитарный
коммунизм есть лжерелигия.
И именно как лжерелигия
коммунизм преследует все религии, преследует как конкурент.
Тоталитарный
коммунизм, как и тоталитарный фашизм и национал-социализм, требует отречения от религиозной и моральной совести, отречения от высшего достоинства личности, как свободного духа.
Я остался духовным противником тоталитарного
коммунизма как в России, так и на Западе, что не мешало невежественным и маниакальным кругам эмиграции считать меня если не коммунистом, то коммюнизаном.
В действительности, метафизически, я более крайний противник
коммунизма, чем представители разных течений эмиграции, по состоянию своего сознания коллективистических, признающих примат коллектива, общества и государства над личностью.
Я принес с собой мысли, рожденные в катастрофе русской революции, в конечности и запредельности русского
коммунизма, поставившего проблему, не решенную христианством.
В конце концов часть евразийцев перешла в
коммунизм.
Это было культурное буржуазное общество, но среди него бывали некоторые сочувствовавшие
коммунизму.
Бывали и люди, очень близкие к
коммунизму, коммунизм был одно время популярен в культурных салонах, но никто не представлял себе, что он несет с собой для них в жизненной практике.
С А. Жидом я познакомился в связи с моей статьей «Правда и ложь
коммунизма», напечатанной в первом номере «Esprit».
Жиду, который в то время начал пленяться
коммунизмом, моя статья очень понравилась, он говорит об этом в своем Journal.
Наша беседа посвящена была главным образом русскому
коммунизму и отношениям между коммунизмом и христианством.
Жид произвел на меня впечатление человека вполне искреннего в своем приближении к
коммунизму.
Моя статья о
коммунизме заинтересовала Жида.
Моя же книга «Истоки и смысл русского
коммунизма», которая никогда не была напечатана по-русски, но была напечатана по-французски, по-английски, по-немецки и по-испански, очень заинтересовала Л. Блюма, и он отнесся к ней с большим сочувствием, несмотря на разницу наших миросозерцаний.
Одно время обсуждался вопрос о
коммунизме и участвовали коммунисты, как Низан, потом вышедший из коммунистической партии, и коммунизантные писатели, как Мальро и Ж.Р. Блок.
В первом номере была напечатана моя статья «Правда и ложь
коммунизма», которая в значительной степени определила отношение к коммунизму.
Этатизм,
коммунизм, расизм, воля к могуществу, естественный подбор видов, антииндивидуализм, иерархическая организация общества — все это идеи, высказанные и развитые мыслителями XIX века.
Неточные совпадения
Были толстовцы, были последователи Н. Федорова, соединявшие идею Федорова о воскрешении с анархо-коммунизмом, были просто анархисты и просто коммунисты.
Цитаты из русской классики со словом «коммунизма»
Ассоциации к слову «коммунизма»
Синонимы к слову «коммунизма»
Предложения со словом «коммунизм»
- Ведь к 1991 году выяснилось, что всем пафосным разговорам с трибун съездов и конференций о высокой сознательности советских людей, их верности моральному кодексу строителей коммунизма грош цена.
- Политика военного коммунизма привела к трудностям снабжения и голоду в крупных городах.
- Центральное место в теории научного коммунизма занимает учение о диктатуре пролетариата.
- (все предложения)
Сочетаемость слова «коммунизм»
Значение слова «коммунизм»
КОММУНИ́ЗМ, -а, м. 1. Общественно-экономическая формация, закономерно приходящая на смену капитализму и основанная на общественной собственности на средства производства, на сотрудничестве и взаимной помощи свободных от классовой эксплуатации и национального гнета трудящихся. (Малый академический словарь, МАС)
Все значения слова КОММУНИЗМ
Афоризмы русских писателей со словом «коммунизм»
- Вам коммунизм, простите,
Не удался.
Был призраком
И призраком остался.
К народу относясь, что к поголовью,
Марксизм «вожди» переписали кровью.
- Для меня большой вопрос — есть ли коммунизм та форма, через которую должно пройти человечество. Форм осуществления социальной справедливости много, и нигде еще ни разу (за исключением разве религиозных общин, и то ненадолго) мы не видели удачной коммуны.
- (все афоризмы русских писателей)
Дополнительно