Неточные совпадения
Свадьба должна была быть через две недели; но лекции наши начинались, и мы с Володей
в начале
сентября поехали
в Москву. Нехлюдовы тоже
вернулись из деревни. Дмитрий (с которым мы, расставаясь, дали слово писать друг другу и, разумеется, не писали ни разу) тотчас же приехал ко мне, и мы решили, что он меня на другой день повезет
в первый раз
в университет на лекции.
Дня три спустя она получила известие, что муж ее сестры скончался, и, взяв меня с собою, отправилась к ней
в деревню. Матушка располагала провесть у ней месяц, но осталась до поздней осени — и мы только
в конце
сентября вернулись в нашу деревню.
На Воздвиженье, 14
сентября, был храмовой праздник. Лычковы, отец и сын, еще с утра уезжали на ту сторону и
вернулись к обеду пьяные; они ходили долго по деревне, то пели, то бранились нехорошими словами, потом подрались и пошли
в усадьбу жаловаться. Сначала вошел во двор Лычков-отец с длинной осиновой палкой
в руках; он нерешительно остановился и снял шапку. Как раз
в это время на террасе сидел инженер с семьей и пил чай.
Дня через два орочи
вернулись благополучно и привезли аптеку, свежего хлеба и целый ящик с овощами. 20
сентября мы распрощались с рекой Мафаца и, пользуясь легким попутным ветром, направились к бухте Андрея,
в которую впадает река Копи.
Вечером 1-го
сентября, после своего свидания с Кутузовым, граф Растопчин, огорченный и оскорбленный тем, что его не пригласили на военный совет, что Кутузов не обращал никакого внимания на его предложение принять участие
в защите столицы и удивленный новым открывшимся ему
в лагере взглядом, при котором вопрос о спокойствии столицы и о патриотическом ее настроении оказывался не только второстепенным, но совершенно ненужным и ничтожным, — огорченный, оскорбленный и удивленный всем этим, граф Растопчин
вернулся в Москву.