В конце концов под обвинение в романтизме подпадало все, что было значительного, талантливого, оригинального в мировой литературе и мысли
новых веков, особенно XIX века, ненавистного для врагов романтизма.
Неточные совпадения
Творческий подъем в литературе начала XX
века обогатил меня
новыми темами, усложнил мою мысль.
Была
новая проблематика религиозного сознания, связанная еще с течениями XIX
века (Хомяков, Достоевский, Вл. Соловьев).
Я много критиковал гуманизм в той его форме, в какой он сложился в
века новой истории.
Меня связывала со многими представителями русской религиозной мысли начала XX
века великая надежда, что возможно продолжение откровения в христианстве,
новое излияние Духа Святого.
Проблема
нового религиозного сознания в христианстве для меня стояла иначе, иначе формулировалась, чем в других течениях русской религиозной мысли начала XX
века.
И католическая, и протестантская мысль были захвачены реакцией против гуманизма, против всех
веков нового времени.
После Руссо, после романтического движения XIX
века, появились
новые души, с более сложной и более свободно развернутой душевной жизнью.
Возникают
новые течения, противополагающие себя XIX
веку.
Из книг другого типа: «Судьба человека в современном мире», которая гораздо лучше формулирует мою философию истории современности, чем «
Новое средневековье», и «Источники и смысл русского коммунизма», для которой должен был много перечитать по русской истории XIX
века, и «Русская идея».
Уже в конце века и в начале
нового века странный мыслитель Н. Федоров, русский из русских, тоже будет обосновывать своеобразный анархизм, враждебный государству, соединенный, как у славянофилов, с патриархальной монархией, которая не есть государство, и раскроет самую грандиозную и самую радикальную утопию, какую знает история человеческой мысли.
По общему согласию, сочинили театральный устав, который утвердили подписями всех участвующих в театральных представлениях, и выбрали меня, несмотря на мою молодость, директором труппы, но, увы, ненадолго: едва успели мы сыграть комедию того же Коцебу «Брюзгливый» и маленькую пиеску «
Новый век», в которых я также отличился, как стечение несчастных обстоятельств на целый год удалило меня со сцены.
Через месяц после «Двух Фигаро» составился опять спектакль у князя Ив. Мих. Долгорукова. Я сам напросился сыграть какую-нибудь роль, и хозяин с благодарностью принял мое предложение; кажется, спектакль состоял из небольшой комедии Н. И. Хмельницкого «Нерешительный, или Семь пятниц на неделе», и также маленькой комедии Коцебу «
Новый век»; в последней я играл старого купца или банкира Верлова. Спектакль был миленький, но должно признаться, что Кокошкин говорил правду: это были пиески!
Неточные совпадения
Потом свою вахлацкую, // Родную, хором грянули, // Протяжную, печальную, // Иных покамест нет. // Не диво ли? широкая // Сторонка Русь крещеная, // Народу в ней тьма тём, // А ни в одной-то душеньке // Спокон
веков до нашего // Не загорелась песенка // Веселая и ясная, // Как вёдреный денек. // Не дивно ли? не страшно ли? // О время, время
новое! // Ты тоже в песне скажешься, // Но как?.. Душа народная! // Воссмейся ж наконец!
К счастию, однако ж, на этот раз опасения оказались неосновательными. Через неделю прибыл из губернии
новый градоначальник и превосходством принятых им административных мер заставил забыть всех старых градоначальников, а в том числе и Фердыщенку. Это был Василиск Семенович Бородавкин, с которого, собственно, и начинается золотой
век Глупова. Страхи рассеялись, урожаи пошли за урожаями, комет не появлялось, а денег развелось такое множество, что даже куры не клевали их… Потому что это были ассигнации.
20) Угрюм-Бурчеев, бывый прохвост. [Искаженное наименование «профоса» — солдата в армии XVIII
века, убиравшего нечистоты и приводившего в исполнение приговоры о телесном наказании.] Разрушил старый город и построил другой на
новом месте.
Вперед, вперед, моя исторья! // Лицо нас
новое зовет. // В пяти верстах от Красногорья, // Деревни Ленского, живет // И здравствует еще доныне // В философической пустыне // Зарецкий, некогда буян, // Картежной шайки атаман, // Глава повес, трибун трактирный, // Теперь же добрый и простой // Отец семейства холостой, // Надежный друг, помещик мирный // И даже честный человек: // Так исправляется наш
век!
В 50–60-х гг. XIX
века в русской живописи зарождается
новое, реалистическое направление, получившее название передвижнечества.