— Вы предпочитаете хроническое самоубийство, — возразил Крупов, начинавший уже сердиться, — понимаю, вам жизнь надоела от праздности, — ничего не делать, должно быть, очень скучно; вы, как все богатые люди, не
привыкли к труду. Дай вам судьба определенное занятие да отними она у вас Белое Поле, вы бы стали работать, положим, для себя, из хлеба, а польза-то вышла бы для других; так-то все на свете и делается.
Неточные совпадения
— Вон сколько земли оставил впусте! — говорил, начиная сердиться, Костанжогло. — Хоть бы повестил вперед, так набрели бы охотники. Ну, уж если нечем пахать, так копай под огород. Огородом бы взял. Мужика заставил пробыть четыре года без
труда. Безделица! Да ведь этим одним ты уже его развратил и навеки погубил. Уж он успел
привыкнуть к лохмотью и бродяжничеству! Это стало уже жизнью его. — И, сказавши это, плюнул Костанжогло, и желчное расположение осенило сумрачным облаком его чело…
Еще предвижу затрудненья: // Родной земли спасая честь, // Я должен буду, без сомненья, // Письмо Татьяны перевесть. // Она по-русски плохо знала, // Журналов наших не читала, // И выражалася с
трудом // На языке своем родном, // Итак, писала по-французски… // Что делать! повторяю вновь: // Доныне дамская любовь // Не изъяснялася по-русски, // Доныне гордый наш язык //
К почтовой прозе не
привык.
— Могут и не хотеть! Подумайте, — люди с великим
трудом наладили для себя какую-то жизнь,
привыкли к ней, а кто-то один — бунтует: не так живете! Не так? Да мы же лучшие силы наши вложили в эту жизнь, дьявол тебя возьми! И — бац его, учителя, праведника. Не мешай! А все же таки живая правда с теми, которые говорят: не так живете! С ними правда. И это они двигают жизнь
к лучшему.
Тихая, уединенная жизнь в нашей деревенской глуши, с возможностью делать добро людям, которым так легко делать добро,
к которому они не
привыкли; потом
труд, —
труд, который, кажется, что приносит пользу; потом отдых, природа, книга, музыка, любовь
к близкому человеку, — вот мое счастье, выше которого я не мечтал.
С самого раннего детства Вера не знала, что такое ложь: она
привыкла к правде, она дышит ею, а потому и в поэзии одна правда кажется ей естественной; она тотчас, без
труда и напряжения, узнает её, как знакомое лицо… великое преимущество и счастие!